Русалки. Выбор

— Нет, Эн, — качнула головой Маргарита Николаевна. — Мы знаем, что с ними случилось. — Дальнейшее Анастасия просто не слышала. По тону и взгляду наставницы и, как она ещё недавно (до того как вскрылась правда о внуке) считала, подруги, Энастия поняла всё и так.

— Этого не может быть, — выдохнула она. — Не может. Не может. Не может… — как заведенная повторяла пережившая Охоту женщина.

Старшая целительница сотворила успокоительное заклятье. Сначала среднее по силе, потом мощнее. Анастасия продолжала повторять одно и то же. Маргарита Николаевна попыталась воздействовать через поле, но стоило ей сделать шаг к казалось бы потерявшей дар коллеге, как её ощутимо ударило силой больше всего похожей именно на целительский дар. Вглядевшись в поле, основательница школ отшатнулась и оглянулась на Вериссу:

— Найди Старейшину. И поскорее.

Кивнув, руководитель Штаба исчезла в портале.

Но вмешательства лисаре не потребовалось. Вошедшая в помещение Лияна поняла всё с одного взгляда. Призвав дар, набросила на Анастасию сонное заклятье.

— Ты что, сказала ей про сына? — с укором спросила провидица.

— Она сама поняла.

— Но ты подвела её к этому, — возразила вторая присутствующая тут член Совета.

— Что-то ещё случилось? — не захотела обсуждать свою ошибку экс-директриса.

Пророчица, разумеется, её уловку разгадала, но не стала развивать тему, вместо этого поделившись новостями:

— Из Атлантиды вырвались древние Огненные. Альберт сообщил.

— Этого нам ещё не хватало!

— И у него там ещё вышедшие из отката. Почти три десятка.

Маргарита Николаевна покачнулась. Вот этого она не ожидала. Предполагалось, что из Атлантиды вытащили всех выживших.

Света

Сражаться вместе с Владиславом Владимировичем и Асавеном оказалось на удивление… правильно? Мерфит в бой не вмешивался, зато полностью взял на себя защиту, чем наверняка не раз и не два спас мне жизнь. Тритон же кажется каким-то образом знал, когда и как я атакую. А я откуда-то знала, когда это сделает он. Противник нам достался сложный: впрочем, иного от одного из настоятелей ожидать и не приходилось. Его я узнала сразу, не даром же перед торжествами Освейн гонял меня по нескольку часов в день. Не помнила только, какой именно из богинь он Благословлен. Едва ли Подводной или Лесной, но вот Огненной или Воздушной я сказать не могла. А это между прочим было весьма критично. Кроме храмовика нас то и дело атаковали Охотники, которых здесь было слишком много, чтобы всех их на себя могла взять прибывшие с родственником тритоны. Сама бы я едва ли уследила бы за защитой сразу и от пуль, дротиков и стрел, и от магии настоятеля, но Асавен как-то справлялся. И с защитой, и с тем, чтобы направлять и контролировать меня, когда в ход пошла уже мерфитская магия. Наверняка ему бы проще было атаковать самому, чем смотреть и подсказывать мне, но в этом случае мы бы оба остались без защиты просто потому что боевым магом физик не был, так что одновременно сражаться и держать столь мощный купол был не способен. С его подсказками о том, как именно сформировать силу и направить волну, мы всё же начали побеждать. И у меня даже начала появляться смутная надежда на то, что мы отсюда выберемся живыми. А я даже возможно не стану при этом мерфиткой. Правда, как оказалось, с этими мыслями я поторопилась. Сильно поторопилась. Вот только наставник был готов и к этому. Я оказалась не готова. Особенно к последствиям.

Возможно, если бы он не решил помочь мне избежать инициации, если бы я не стребовала с Асавена обещание не инициировать, если будет другой выход, если бы послушала совета и не полезла в ловушку очертя голову, если бы прихватила Аллейна, а может и Освейна — ведь не такая уж большая разница скольких человек закрывать маскировкой? — если бы не трусливо написала сообщение директрисе, которая в этот момент уже, как я понимаю, была слишком занята Марианским, а позвонила крестной, Сэму или ещё кому-нибудь, кто мог помочь и с браслетами, и с ударной мощью, если бы связалась с дедом в конце концов… Так много «если». Так много вариантов, при которых дорогой мне человек… мерфит остался жив… И суровая реальность, где от него не осталось даже пепла. Только воспоминания. Последним, что я помнила о нем, была его спокойная, такая мерфитская улыбка, сияющие яркой зеленью глаза, протянутая ко мне ладонь, сквозь кожу которой зеленью светились вены, накрывшая мои веки. И короткий, дружеский поцелуй. Даже умирая, он заботился обо мне. О том, чтобы я не увидела того самого момента. Тогда я не поняла этого. Тогда я вообще мало что понимала — перед внутренним взором зеленым неостановимым вихрем разворачивалась всемогущая Бездна.

Это потом, после того как Асавен исчез — я ещё не понимала, что навсегда — я начала что-то соображать и даже пыталась как-то помочь Владиславу Владимировичу. Или хотела попытаться? Воспоминания настолько путались, что я не могла сказать наверняка.

В себя я пришла в резиденции. Предсказуемо. А вот наличие в кресле рядом с кроватью Вероники стало неожиданностью. Когда я её увидела, меня чуть не подбросило:

— Ты что тут делаешь?!

— Света! — подруга вскочила и кинулась обниматься.

Из её бессмысленного на первый взгляд лепета мне с трудом, но удалось вычленить рациональное зерно: её сюда перенесли вместе с бесчувственной мной. А ещё я очень-очень долго была без сознания.

— Светлана. Ну надо же, — в голосе Освейна, казалось бы, насмешливом, звучало явное облегчение.

Я тут же переключилась на более адекватный источник информации:

— Что случилось? Как я тут оказалась?

— Что последнее ты помнишь? — поинтересовался целитель, устраиваясь на другой стороне кровати — ближнюю ко мне занимала Вероничка.

— Сложно сказать. В голове какая-то каша.

— Неудивительно. От твоего поля мало что осталось.

Я действительно помнила какие-то отрывки. Разговоров, событий, ощущений. Без хронологической последовательности, без структурированности.

Насмешливые глаза знакомого только по портретам храмовика.

Голос мамы, полный слез: «Света, малышка, пожалуйста!!! Не заставляй меня пожалеть, что я вызвала твоего деда!»

Плавящийся под моим «Огненным столбом» пол.

Кто-то упорно пытающийся обойти мои ментальные блоки, возведенные Аллейном. Едва слышное мысленное: «Ну же, девочка! Я хочу помочь!»

Бесконечно прекрасный и ужасающий в своей первозданной мощи водоворот, вихрь мерфитской силы. Та самая Бездна.

Зелёные от избытка магии сосуды на ладони Асавена, просвечивающие через кожу.

Теплые, со старыми мозолями от меча пальцы Освейна. Его тщетные попытки меня разбудить.

— Олкэйос, это бесполезно. Она сейчас в принципе не способна воспринимать внешние раздражители, — осторожное, но уверенное замечание Маргариты Николаевны.

— Это ты так считаешь, — я почти вижу, как качает головой Первый Лорд.

Тщетно попытавшись разобраться, я попросила:

— Наложи на меня «Восстановление памяти».

— Не думаю, что это хорошая идея.

— Освейн, пожалуйста! Я должна знать, как все было на самом деле. Должна, понимаешь?

— Сначала поешь, — непререкаемым тоном возразил целитель.

Спорить я не стала. Быстро выпила бульон и посмотрела на перенесшего чашку Лорда. Вздохнув, мужчина положил мне пальцы на виски и зашептал заклинание.

Сначала мне казалось, что моя голова взорвется. Потом возникло ощущение падения. Я падала… Падала в свои воспоминания.

Поиск Тринадцати продвигался может быть не так быстро как бы мне хотелось, но продвигался. Впрочем, возможно, в более сжатые сроки я бы физически не выдержала испытаний и того, что они приносили. После первого испытания страхами мы уловили принцип, так что как только я поняла, что готова, озвучила новый абзац. Второе испытание, тоже во сне, требовало вырваться из «идеального» для тебя мира. В моем случае это был мир, где никакой помолвки не было, а я жила с родителями и тётей Леной, ходила в русалочью школу на уроки, встречалась с Андре… Но от всего этого веяло некой неправильностью даже несмотря на то, что в том сне я не помнила, как развивались события на самом деле. Но родители никуда не уезжали, тётя Лена была доступна в любой момент, а Андре потрясающе красиво ухаживал. И даже дед не пытался как-то ограничивать мамину свободу. В общем всё было слишком идеально, чтобы быть правдой, так что я сумела вырвать себя из приторной картинки, благодаря чему получила стихотворный ключ к следующему испытанию.

Его расшифровкой мы и занимались, когда папе на электронную почту пришло письмо от вампирского графа, сообщающее, что сестра Алексея готова с ним встретиться. Как назло Охотника я не видела уже несколько дней, а дату встречи вампир указал вполне конкретную. Пришлось привлечь к решению проблемы Асавена. Та девушка, Нефир, бывала в академии каждый день, так что проблем не возникло. По крайней мере до самой встречи и появления графа Раймьер вместе с девушкой лишь немногим меня постарше.

Я указала Рите на дверь в гостиную, где ждали Алексей и Нефир, и хотела уже последовать за ней, когда вампир придержал меня за плечо и вручил конверт с напечатанным на принтере надписью. 'Светлане Наррейнер-Антарио, — гласила она. Ни отправителя, ни марок, ни штемпеля не было. Зато имелась восковая печать.