Русалочка

Без помощи рук ноги шевелиться отказывались, так что сильного энтузиазма самостоятельные занятия не вызвали, Кристине ничего не оставалось, как вернулась к Бодлеру:

– Авеля дети, дремлите, питайтесь,

Бог на вас смотрит с улыбкой во взоре...

А к приходу Гарика даже задремала.

Сеструха!
– Из прихожей донеслась возня.

– А?!
– Кристина очнулась.

– Не спишь?

– Нет.

Гарик ввалился в комнату:

– Батона нет?

– Папа задержался на работе.

– Что, опять?

– Брат недовольно поморщился.

– Похоже.

– Да и хер-то с ним. Ну, как, была в театре?

Кристина кивнула.

– Во даешь! Не застремалась?

– Половина на половину.

– Это как?

– Это больше я туда не пойду.

– Ясно. Толстого видела?

– Не зови его толстым, ладно? Я тебя умоляю.

– Ну, Вовчика. Видела?

– Да.

– Как он там?

– Паршиво.

Гарик захохотал:

– Сеструха, блин! Разлюбила толстого, что ли?!

– Не твое дело. Если ты еще раз назовешь его толстым… - Она приподняла костыль: - Угандошу, понял?

– Прости, забыл. Да не ссы, я знаешь как его люблю! Я же с вами повязан.

– Чего-чего?

– Ты что, ни фига не помнишь?

– Что именно?

– Ну, бляха-муха!
– Гарик с очаровательной улыбкой почесался в носу. – Год назад я вас это, того, чих-пых, первым застукал. Потом уже батон что-то просек, потом мазер. Мазер у нас все в самом конце узнает. Врубилась?

Кристина отрицательно покачала головой.

– Что я тебе тут объясняю?!
– Гарик поднял с журнального столика сексуальный справочник.
– На, держи.

– Зачем?
– сестра вопросительно смотрела на брата.

– Ну, пробитая!
– вздохнул Гарик.
– Читала?

Она кивнула.

– Когда вы с Вовчиком этим занимались... Врубаешься?

– Мы с Вовчиком этим... занимались? – Кристина потрясенно хлопнула глазами.

Не ответив, Гарик хохотнул:

– Ну ты даешь, сеструха, вспомнила столько всякой фигни, а это забыла.

– Ты не врешь?

– Слышь, не напрягай, - попросил он.
– Побазарь о сексе с Ольгой. Не я же тебе буду рассказывать.

Оставив насмерть заинтригованную сестричку, Гарик, посмеиваясь, улизнул из ее комнаты. Забыв об ортопедах, Кристина схватила костыли и отправилась вдогонку. Было жутко неприятно тащить по полу босые ноги, собирая там, где нет ковра, занозы и ссадины, но сейчас вдруг стало не до комфорта. Настигнув брата в гостиной, Кристина пыхтя опустилась на стул и уставилась на мальчишку в ожидании объяснений. Гарик лежал на диване, ел банан и смотрел по видику какой-то страшный боевик.

– Съешь лучше банан, - предложил он, даже не взглянув на сестру.

– Не хочу.

– "Крепкий орешек".
– Гарик кивнул на экран.
– Видела?

– Нет.

– Клёвый фильмец, зацени. Брюсок, блин! Га-га-га! Отпадный чувак, да?

Кристина с ужасом проследила, как Брюсок посадил волосатого парня на кол. Причем, бедняга практически не сопротивлялся: сложил лапки и помер.
– Брюсок?
– переспросила Кристина.

– Брюс Уиллис.

– Это у него один съемочный день стоит столько, сколько Вова не заработает в своем театре за триста лет? – вспомнила Кристина.

Гарик снисходительно усмехнулся:

– Сравнила жопу с пальцем! 0, о! Секи, клёвый махач!
– Мальчик восторженно показал на экран огрызком банана.
– Обоссышься!

... Поиграв рельефной мускулатурой, Брюсок добродушно улыбнулся, расправил плечи и нехотя свернул шеи одновременно двум парням. Не понимая, в чем дело: кто прав, кто виноват, - Кристина ойкнула от страха.

– Ха-ха-ха!
– Реакция сестры – позабавила Гарика: - Ты что?

– Да что-то мне...

– Не катит?

– Ни хрена.
– Кристина отвернулась, чтобы не видеть горы трупов в реках крови.

Понемногу обстановка на экране разрядилась. Гарик отвлекся и взял еще пару бананов: один отдал сестре, а с другим вернулся на диван.

– Ты чего-нибудь ждешь? – спросила вдруг Кристина.

– Я?!
– Брат удивленно обернулся.
– Как понять? Лежу, ничего не жду. А что?

– Нет, а потом? Ну, вообще.

– Когда вырасту, что ли?

– А ты вырастешь?

Гарик с подозрением покосился на Кристину:

– Ты что, опять, блин? Только начала выезжать во всё...

– Ну, вырастешь. А дальше куда?

– Никуда. Буду как папа. Может, лучше. Буду спать с тетками.

– Как папа?

– Ага!
– с хохотом подтвердил Гарик.

– А я, наверно, уже выросла.

– Да, пожалуй, тебе хватит.

– Тогда чего мне ждать?

Гарик невесело посмотрел в потолок. Могло показаться, что он задумался.

– Сеструха, бляха-муха!
– наконец, взорвался он.
– Я-то почем знаю? Жди того, кто захочет с тобой переспать. Все бабы этого ждут. Найдется такой, кто захочет на тебе жениться - ну, если без понтов, - за половину мамкиной капусты, считай, дождалась.

– Какой капусты?

– Деньги, блин. Деньги называются капустой. Потому что они зеленые.

– А почему половину?

Гарику явно надоел этот разговор. Он раздраженно поднялся, чтобы вновь ускользнуть от назойливой сестры.

– Не обломится же тебе все!
– пробубнил он, выходя из гостиной.
– Ты опять какая-то тормознутая стала.

* * *

– Славик, ты меня истязаешь! Я сейчас выпаду в осадок! Я... Я... Ты собираешься меня слушать? Не станем же мы сейчас выяснять эти фишки. Я не могу-у долго болтать, Сла-авик! В любой момент может войти мой шеф. Я тебе тысячу раз объясняла: мой шеф - женщина. Я не лесбиянка. И она не лесбиянка. Ты меня сейчас уморишь! Что узнаешь? Когда ты успел стать таким ревнивый? Повторяю: моя женщина-шеф терпеть не может, если личные проблемы решают по рабочему телефону. Да, та, которая не лесбиянка. Что ты волнуешься, у нас на работе и мужиков-то нормальных нет. Я тебе тысячу раз говорила... Славик, успокойся! Hу, какого рожна ты подгребешь? Зачем?! При чем тут мой шеф? Тебе сказали, что я сплю с мужем шефа? Кто тебе такое сказал?! А ты и уши развесил! Ха-ха-ха-ха! Ты бы видел мужа шефа - натуральный гомик. Ой, я уже в осадке, ты меня доконал! О чем ты с ней поговоришь? Повторяю: ее нет, она в Москоу. С тобой вообще бесполезно, я вешаю трубку. Славик, делай, что хочешь!

Такими словами секретарь «Атланта» Марина Афиногенова «лечила» ревнивого мужа в десятом часу вечера. Она думала, что находится в офисе одна, поэтому выбирать выражения ей даже в голову не пришло. Волей судьбы сюда же зашел муж директора Александр Николаевич. Жена велела ему забрать кое-какие бумаги, «натуральный гомик» все слышал, так что Марине пришлось писать заявление по собственному желанию на скорую руку.

Свободный вечер, без жены и любовницы, папа скоротал с друзьями в уютном ресторане на Садовой и, признаться, остался очень доволен последними событиями, так как они снимали с него обязанность постоянно врать и придумывать «истории».