Рюрикович 5

От неё исходил тошнотворный запах горящей плоти, перемешанный с запахом жженых волос и плавящейся резины. Горящие волосы обнажали сероватую массу черепа, похожую на заплесневелую шляпку гриба.

Несмотря на мучительную боль, она ещё пыталась нанести удар. Выпустив цепкие щупальца, домовичка дотянулась до края сети, надеясь разорвать тонкую нить и освободиться. Однако мой последний мощный удар уничтожил остатки сил, превратив существо в черное мессиво.

В следующее мгновение чудовище рассыпалось мелкими частицами, обращаясь в пепел, который тут же начало разносить порывами ветра.

— Ну ни хрена же себе, — просипел Годунов, который тоже участвовал в общем расстреле домовички. — Что же это за погань такая?

— Последний Патриарх, — устало ответил я. — Вот теперь у Бездны не осталось таких сильных и могучих слуг.

— Ваше Величество, — дернул меня за рукав Ермак. — Подскажите, а разве после смерти этой твари не должно исчезнуть её чародейство? Разве не должны были опасть брусчатые стены?

Я вздрогнул, огляделся. И в самом деле стены, держащиеся на магии домовички должны были рухнуть, но они…

В воздухе раздался визгливый смех, а затем в нескольких десятках метров от нас закачалась тёмно-фиолетовая дымка. Женский голос издевательски пропел:

— Как я нашему царю, отпевание спою… С сетью всё было зазря — смертушка пришла царя!

Глава 21

— Да прямо как птица Феникс, — пробормотал голос поражённого Годунова. — Её сжигаешь, а она восстанавливается….

— Птица Феникс… — буркнул я в ответ и крикнул что есть мочи. — Эй, курица безмозглая! Какого хрена тебе ещё надобно?

— Мне всего один хрен нужен! И хрен этот — ты, царь! — послышался противный голос, сменившийся мерзким хихиканьем. — А пока ты сам не выйдешь против меня, я…

Тень метнулась к собору Василия Блаженного. Там послышался дикий крик, а потом…

Домовичка снова возникла в десяти шагах, но на этот раз она держала в руке за косу женскую оторванную голову.

— Ты не меня вини, дитя, а вон царя своего, — проговорила домовичка прямо в распахнутые женские глаза. — Это он тебя подвёл под такую судьбу. Это он виноват, он — злыдень такой сякой…

Я метнул в неё очередной огненный шар и снова мимо! Она успела исчезнуть, но… На небольшую долю секунды затормозила. Всего лишь на миг, но я успел этот миг заметить!

И если она чуть затормозилась, то это могло означать только одно — она стала слабеть! Пусть сейчас и хорохорится, но движения стали всего на чуть-чуть, но медленнее. И это значит, что её можно победить!

— Сверкающие, готовь сеть! Вечно эта тварь не сможет восстанавливаться!!! — скомандовал я. — И у Бездны есть дно! Надо только доковырять до него!!!

Мои воины тут же начали плести знакомые кружева, вытаскивая наружу магическую сеть. Я же начал прикидывать — какой магией будет сподручнее на этот раз шарахнуть живучую сволочь?

— Ну что же, если ты сам не хочешь, а слуг своих заставляешь, то и я своих служек позову. А то залежались они в тесноте да в обиде… Эге-гей! Вставайте, слуги мои верные! Пора пришла за хозяйку заступиться, а то обижают её тут всякие!!! — зычно прокричала домовичка, повернувшись к Кремлю.

Под ногами ощутимо вздрогнуло. Красная площадь дёрнулась и затряслась.

Кремлёвская стена внезапно задрожала, будто её сотрясал внутренний гнев. По стене побежали трещины, вниз посыпались кирпичи. Из-под ровной кладки на свет полезли кости, черепа и целые скелеты. Иные были выбеленные временем и обглоданы-облизаны червями до белоснежной чистоты, а другие ещё хранили остатки сгнившей плоти. Лица мертвых застыли в выражении вечного страдания, в глазах мерцал нездоровый зелёный свет.

Они выползали один за другим, вставали в полный рост, поблёскивали доспехами или шелестели обрывками ткани. Страшные в своём новом рождении. Пробуждённые от вечного сна и поэтому невероятно разозлённые.

Сколько их вылезло? Сотня? Две? Три?

Так взглядом и не окинешь…

Домовичка парила над ними, сверкая фиолетовыми всполохами, с диким торжеством наблюдая за происходящим.

— Тебе казалось, что ты победил, дурачок-другачок? — завыла она громко, смеясь. — А вот не угадал ты и никогда не угадаешь! Моя сила остаётся в Кремле навеки! Пока в сердце Руси лежат трупы — никогда русским людям не будет жизни!

Зловеще улыбаясь, домовичка подняла руку вверх, жестом отдавая приказ армии мертвецов. Она послала их в нашу сторону!

Черепа начали скрипеть и шевелиться, собираясь в стройные ряды. Их шаги отдавались тревожным гулом по всей площади. Со стороны собора Василия Блаженного послышались крики ужаса.

— Ладно, не впервой упокаивать! — процедил я сквозь зубы, окидывая взглядом приближающихся скелетов.

Годунов бросил взгляд на неторопливо приближающихся мертвецов, зашептал молитву.

— Готовьте вашу магию, ребята, — приказал я, поворачиваясь к бойцам. — Утром выясним, кто сильнее: живой дух или полусгнившие кости.

Вокруг ведарей и Сверкающих возникли свечения и дуги энергии, готовые встретить нападение армии нежити. Несколько подошедших колдунов создали защитные купола, но я понимал, что они долго не продержатся против орды вновь пробудившихся.

При виде мощных магических щитов домовичка презрительно усмехнулась и повелительным движением вызвала новые отряды погибших защитников Кремля, двигавшихся хаотично, но целенаправленно.

Мы встали между людьми собора и двигающимися мертвяками. Отступать было некуда…

Позади живые люди, впереди ожившие мертвецы. И если мы отступим, то мертвецы могут пойти и дальше по Москве…

— Стоять! Никуда не отступаем!! — рыкнул я, напрягая волю и поднимая щит магической защиты повыше.

Сверкающие повторяли моё движение, формируя барьер, которого хватало, чтобы сдержать первый ряд неприятелей. Да, это не водяная сеть, про неё пока забыли. Важнее было сдержать первый напор и организовать защиту, а уже потом…

Скелеты набросились на нашу защиту, целясь костлявыми пальцами в серебристую поверхность. Щит завибрировал, по нему пробежали трещины, но натиск выдержал.