Самая темная мука
Шрифт:
В течение секунды пришли ответы от всех с проклятьями и просьбами быть осторожной. Торин, ее лучший друг, написал пошаговые инструкции о том, что она делала в прошлый раз. Но и предостерег.
"Артефакты мешают дару Кили. Они могут не сработать для тебя. Если все получится... желаю тебе лучшего, Кам, по-настоящему. Но прошу оставайся настороже. Ходят слухи, что Лазарь живет за счет кражи жизни у других. Если он заберет твою, ничто не спасет его от нас. Ничто".
Слухи не всегда верны. Разве один миг счастья не стоит риска?
Даже если она снова все забудет.
Торин добавил: "Я люблю тебя, Кам.
Виола. Хранитель Нарциссизма. Она была узницей Тартара, когда раздавали лишних демонов из ящика. Она раздражает, злит и, не по своей воле, полностью зациклена на себе. Она также попала в Жезл, как и Камео. Как когда-то Лазарь.
Камео ответила: "Я тоже люблю тебя. Я ее найду. И если все пойдет по плану, то вернусь... с улыбкой. И с Виолой. Подготовься".
Она знала его, знала, что он засмеется, прочитав это.
Пришло еще одно сообщение, в этот раз от Бадена: "Я наблюдал за ним. Лазарь больший монстр, чем я когда-либо был. Это ничем хорошим не закончится, Камео. Он тебя уничтожит".
Возможно, так. Может и нет. В любом случае, он вряд ли сделает хуже. Ей всегда было интересно, что же у нее могло быть.
"Спасибо за поддержку", - ответила она. И теперь нужно заканчивать с переписками.
Пора действовать.
Камео бросила телефон на стол. Задрожав, она забралась в Клеть Принуждения. Покров Невидимости, Жезл Разделения и картина уже были внутри, ожидая ее. Согласно инструкциям Торина, мелькающих в памяти, она разместила Покров на голове и посмотрела на картину. За исключением ящика... ящика Пандоры, сделанного из костей богини Унетения, способной поработить что угодно... размещенной на книжной полке.
Камео потянулась в Жезлу, надеясь и боясь. Последний шаг. В момент соприкосновения, весь ее мир потемнел.
"Мой медовый месяц. Ура мне".
Джиллиан обхватила себя за талию руками, съежившись возле потрескивающего огня. От пламени исходило тепло, но ей это не помогало. Из-за низкой температуры в реальности позади нее сформировалась холодная стена, превратив ее спину в сосульку.
Как только Уильям ушел, Пьюк взял ее за руку и вывел из замка на песке, что позволило ей наконец осмотреть окрестности... красивые, мистические и фантастические... и через "портал" они попали в другой мир. Ледяной ад. Он сделал это несмотря на ее желание вернуться к друзьям!
Он не хотел жить с Уильямом, что она теперь поняла. Но ему и не обязательно жить вместе с ней. Хотя он ее не слушал. Он ее вообще никогда не слушал.
Даже при том, что она попросила Пьюка остаться с ней, он ушел вечность назад, чтобы добыть обед, время которого уже давно прошло.
Уже настал час ужина, а его все еще нет. Вокруг царила темнота. И тишина. Раздавался только треск бревен во время горения... и грохот ее сердцебиения. На данный момент она лелеяла надежду, что Пьюк не вернется. По крайней мере, до утра.
Это была их первая ночь в качестве мужа и жены. Он передумает и начнет приставать? Потребует секса?
Нет, конечно, нет. Он знал ее мнение по данному вопросу. И сказал, что уважает ее желания.
Опять же он - парень, а парни, как правило, ведут себя глупо, когда у
них встает."Просто... придется держаться". Она терпела это раньше. И сможет пережить снова.
Большие руки скользят по ее маленькому телу...
У нее заткнут рот.
"Теперь я бессмертна. И мне придется вечно жить с этими воспоминаниями".
"Я дура! Я никогда не была на свидании, а теперь замужем?" Идиотка! Она должна была умереть, но ей дали еще один шанс.
Джилли услышала странный звуки... цокот копыт? Она напряглась. И ощутила запах торфяного дыма и лаванды.
Все-таки Пьюк вернулся.
Он встал в освещенное огнем место, его черты лица как всегда ничего не отражали. И все же при его появлении у нее участился пульс. В нем что-то было...
Вероятно, их новая связь. И нечеловеческая красота.
Казалось, будто его глаза были подведены. Ресницы выглядели длинными, черными и закручивающимися на концах, придавая глазам проникновенный взгляд, несмотря на отсутствующее выражение. Как бы он выглядел, если бы хоть что-то его волновало? Что угодно? Например... она?
– Обед и ужин.
– Пьюк бросил двух мертвых кроликов перед ней.
– Очисти и приготовь их, пока я буду принимать ванну.
"Простите?" Его не было несколько часов, и ему больше нечего ей сказать?
– Я их не очищу.
И не стану есть.
Он нахмурился.
– Ты не голодна?
– Я умираю от голода, но...
Пьюе ее перебил.
– Тогда сними с них шкуру, приготовь и съешь. Проблема решена.
Так все и будет происходить между ними? Он отдает приказы и ожидает полного подчинения?
– Нет, - сказала она, покачав головой.
– Я не хочу прикасаться к мертвым животным. И не хочу есть животных. Я вегетаринка.
Он совершенно апатично пожал плечами.
– Ты будешь делать то, что я приказываю. Иное недопустимо.
Пьюк ушел, расстворившись в темноте.
Сморщившись, Джилли едва касаясь убрала туши животных с пути, ее желудок заурчал, когда внутри поднялся гнев. Она была колоссальным вложением Пьюка! Он женился на ней по единственной причине, и она не изменилась. Джилли ему нужна. И ему стоило проявить немного больше чертовой заботы.
"Вероятно, стоит позаботиться о себе... самой?"
Определенно. И она так и сделает. Конечно, сделает. Позже. После того как он накормит ее правильной едой.
Ничего себе. Она говорила как любая восемнадцатилетка. Как досадно... для нее!
Но она уже прошла стадию обычного голода и теперь была зла от голода, так что пошло оно все.
Джилли вскочила на ноги и пошла за ним, понимая, что Пьюк направился в ту самую пещеру, в которую запретил ей входить во время его отсутствия, потому что "никогда не знаешь, что таится внутри".
Кап, кап. Теплый, влажный воздух благоухал... она втянула воздух. Маслом орхидеи? Сказочный запах, по следу которого она шла, пока не достигла бурного горячего источника. Тоскливый стон сорвался с ее губ. Она могла находится все это время здесь, а не замерзать снаружи. Очевидно, здесь ничто не таится.
Пьюк стоял по пояс в воде к ней спиной, его длинные волосы покрывали кожу, сквозь пряди Джилли могла увидеть алую татуировкув виде бабочки от основания шеи до изгиба задницы. Крылья-паутинки выглядели так, словно они могли приподниматься и трепетать.