Самая темная мука

– Другие вызывали в тебе хоть какие-то чувства раньше?

– Нет.

Неохотное признание.

– Тогда у меня уже есть преимущество.

Его взгляд упал на ее ноги.

– Что если я хочу чувствовать что-то помимо счастья или грусти?

Во рту у нее мгновенно пересохло.

– Я не... не могу...

– Что еще ты сделаешь?
– спросил он. Чтобы отвлечь ее?

"На самом деле не могу сейчас думать".

– Тебе придется подождать и увидишь.

"Как и мне".

– Если ты потерпишь неудачу, то попытаешься принять мое предложение?

Эти предложения были сексуального плана, так ведь? Взгляд его глаз...

"Просто нужно убедиться, что я не провалюсь".

– Да, - прохрипела она.
– Попытаюсь.

– Отлично.
– Пьюк кивнул, отпустил ее и отошел к другому концу источника.
– Я не заставляю тебя есть мясо. А ты... когда мы доберемся до моей родины, ты заставишь меня чувствовать что-то... так или иначе.

Глава 30

"Если ты надеешься одолеть меня, то тебе нужна пара яиц побольше. Хочешь одолжу из своих запасов?"

– Тейн, Посланник

В своей спальне Баден разделся сам, затем раздел Катарину. Он бросил испачканные вещи в негорящий камин, планируя сжечь их позже и развеять пепел.

– Подожди!
– Она бросилась к одежде и вытащила кучу. Секунда безумия? Неудивительно, учитывая все произошедшее сегодня.

Катарина встала, излучая облегчение, и направилась к кровати, где поправила подушки.

– Кровать и так в порядке.

Он взял ее и отнес в ванную... поставив внутри душевой кабины. Потекла горячая вода, и воздух заполнил пар. Баден встал сзади, чтобы смыть с нее кровь, потрясенный до мозга костей ее криками.

Потрясенный до мозга костей и разбитый в пух и прах. Зверь метался в его разуме, безутешно балансируя на краю. Они могли потерять ее сегодня. Как когда-то его друзья потеряли Бадена.

И в действительности Баден мог потерять также Галена и Фокс. Адские гончие приперли к стене пару на кухне, готовые напасть. Хотя оба воина были несносными, он понял, что ему нравится их присутствие в его жизни.

К счастью, увидев Катарину, гончие отступили и присоединились к стае во дворе, где и остались.

– Все будет хорошо.
– Он обхватил ее лицо, влажная кожа коснулась влажной кожи.
– Теперь собаки стали твоей личной армией. Ты никогда больше не будешь в опасности.

– Я не боюсь, - пробормотала она.

– Скажи мне, что не так, и я все исправлю.

Он бы исправил эту и все остальные проблемы в ее жизни. Она была его. Чтобы дарить удовольствие и баловать. Чтобы защищать наравне с собаками.

"Всегда буду защищать. Никогда не отпущу".

Катарина посмотрела на него сквозь покрытые капельками ресницы.

– Я не хочу говорить прямо сейчас. Хочу наслаждаться тобой, создать воспоминание, которое продлится вечно.

Если она хотела воспоминания, он даст их ей.

Он сел на скамейку и притянул Катарину себе на колени. Она оседлала его бедра, так что струи воды стали бить ей в спину. Без предисловий Баден глубоко в нее погрузил палец.

Она была готова для него. Опять же между ними всегда кипела страсть.

– Мне нужно быть внутри тебя.

– Да.

Баден обхватил ее за талию, приподнял и погрузился одним толчком. Без прелюдии. Только чистое желание.

Закричав, Катарина выгнулась, чувственно качнувшись на нем. Он сжал зубы и заставил ее застыть. По нему катился пот, он проявил сверхчеловеческую выдержку. Отсутствие трения вызывало агонию, но Баден с радостью ее выносил.

– Ну, - сказала она и прикусила нижнюю губу.
– Это определенно интересно.

– Ты даже не представляешь. И я только начал.

– Ммм. Надеюсь.
– Катрина слегка опустила веки, пока покрывала поцелуями его линию челюсти.
– Я никогда не хотела тебя сильнее.

Она хотела его, не потому что он был оружием, а потому что был мужчиной. Ее мужчиной. Он того стоит, не из-за того, что мог что-то сделать для нее, а из-за того, кем был с ней. Истина столь же могущественна, сколь и унизительна.

– Ты получишь свой оргазм.

"В конце концов".

Он согнул руку и двумя пальцами коснулся комочка нервов. Баден ласкал и не давал остынуть ее желанию. Она стонала. Она кричала. Она выдохнула его имя и качнула бедрами в попытке направить его. Когда это не удалось, Катарина обхватила его член... или попыталась. Он продолжал держать ее неподвижно.

– Баден!
– Она ударила его плечам.
– Ты намерен меня убить, да?

– Я - убийца, желание - мое оружие.

– Двигайся!

Ее внутренние стенки сжимались вокруг его длины все сильнее, становилось все горячее. Разрушение хотел сдаться. Баден тоже. Но результат слишком важен.

Вечность против сиюминутного наслаждения. Вечность победила.

– Я начну двигаться, - пообещал он.
– Когда мы поговорим.

Она разразилась словацкими ругательствами.

Разрушение рассмеялся, восхищаясь ее нравом. Как и Баден, зверь знал, она никогда их не предаст.

– Как бы я хотела, чтобы у тебя случился инсульт. Ты поменял местами голову и собственный член. Иди на хер.

– Ты дважды упомянула мой член, - сказал он ей.
– Ты, случайно, не пытаешься мне сказать, что желаешь наконец вознаградить меня? Хочешь взять меня в рот?

– Ты в своем уме? Теперь ты меня дразнишь?

– Я не дразню, но решительно настроен. Ты скажешь мне, что с тобой не так. И заметь, я не требую. Просто даю тебе повод, чтобы пожелать все рассказать.

– Какой грязный трюк.

Катарина попыталась двигаться за счет своих колен. Когда это попытка провалилась, она отклонилась, чтобы оказаться под струями воды. Баден не медля последовал за ней, накрыв ртом ее сочный сосок и втянул его, наслажадаясь его сладостью.

Ругательства прекратились... пока он не остановился.

– Пошел на фиг.

– Сначала я трахну тебя... как только ты мне дашь то, что я хочу. Обмен. Нет ничего бесплатного в этом мире.

Она смягчилась и запустила пальцы в его влажные волосы.