Самая яркая звезда на небе

— Пошли на хуй! — прорычал он на двух первокурсников из Слизерина.

— П-п-прости! — на их лицах отразилась паника, пока они спешили прочь из уборной. Потом он их найдёт и сотрёт их память. Том сомневался, что они кому-то скажут. Им будет слишком страшно — и не зря.

Как только дверь захлопнулась, Гермиона вырвалась из его объятий, поправляя растрёпанную одежду и доставая палочку, чтобы наложить на себя дезиллюминационное заклинание. Через несколько секунд она выскочила из уборной, оставив Тома наедине с его опухшими губами и воспоминаниями о её теле, прижатом к его.

Комментарий к 14: Квиддич

(от автора)

Я долго размышляла, как далеко им стоит зайти, и решила, что давно пора. Настало чертовски подходящее время. ????

целую-обнимаю — Tipp

(от переводчика)

мой любимый тред комментариев :)

— аллилуйя

— по сути, краткое описание главы

— аминь, сестра

========== 15: В память ==========

Что только что произошло? Неужели Том Риддл и впрямь надругался над ней в туалете?

Нет… Она его тоже хотела. Она самозабвенно стонала возле него. Это казалось одновременно и таким неправильным, и таким верным. Гермиона никогда так раньше не целовалась. То, чем они занимались, раздвинуло границы простого поцелуя. Она была на грани оргазма!

А потом, как назло, те мальчики застукали её с обёрнутыми вокруг Риддла ногами. От этой мысли у неё горели щёки. О чём она только думала?

Она и не думала, растворилась в мгновении. Её привлекла его мрачность. Он такой соблазнительный, всё в нём кричало об опасности и интеллекте. Безумно красивый, от его улыбки у неё подкашивались колени. Мечта любой девушки.

Остановились бы они, если бы не зашли мальчики?

Она отказывалась об этом думать.

К тому же ей всё ещё нужно осмотреть туалеты в поисках Тайной комнаты. Риддл разрушил её планы, и она упустила идеальную возможность!

И что ей теперь делать? Риддл её подозревает. Ей нельзя относиться к этому беспечно, но ей необходимо найти Тайную комнату! Василиск должен умереть до того, как станет слишком поздно! До того, как Риддл найдёт её первым, и погибнут ученики!

Внезапно Гермиона почувствовала, что всё это для неё слишком сложно. В её висках отбивал пульс. Замок кружился под её ногами, пока ноги сами по себе вели её по коридорам.

Она не поняла, куда направляется, пока не оказалась перед портретом сэра Кэдогана:

— Миледи! — поклонился рыцарь. — Вы уже слышали печальные вести?

— Прошу прощения? — печальные вести о том, что она поцеловала Тома Риддла, и ей это понравилось?

Ей нужно перестать об этом думать!

— Один из наших солдат пал в бою, миледи, тяжело ранен. Мне сообщили, что смерть уже поджидает его. Но он умер за правое дело! Мы будем чтить и помнить его!

— О чём Вы говорите? — её разум был слишком переполнен информацией, чтобы мыслить прямо.

— Гермиона! — возле неё появился Аластор. — Куда ты пропала посреди игры? — она не смогла придумать ответ, поэтому ничего не сказала.

Сэр Кэдоган собрал ветки в лесу на заднем фоне своего портрета и связал их в форме креста. Гермиона предположила, что он украл бечёвку с другой картины.

Он заскочил на чаепитие соседок, стащил украшавший стол букет — к большому возмущению двух беседующих дам — и вернулся, чтобы возложить цветы возле самодельного памятника.

— Думаю, нам нужно почтить минутой молчания наших павших братьев по оружию, — сказал надломившимся голосом сэр Кэдоган.

— Сэр Кэдоган, Арчи в порядке! У него лишь несколько сломанных костей и шишка на голове, но завтра он будет как новенький.

Сэр Кэдоган подпрыгнул и в ярости повернулся:

— Он потерял голову?! Какая трагедия! Наш враг обезглавил нашего любимого солдата — его ждёт возмездие во имя справедливости, — он вытащил меч.

— Нет! Сэр Кэдоган… — начал Аластор, но Гермиона его перебила.

— Это было ужасно, сэр Кэдоган! Но будьте уверены, преступника вешают за его злодеяния, пока мы разговариваем с Вами!

— Справедливое наказание! — сказал сэр Кэдоган с таким жарким кивком, что забрало звонко захлопнулось у его глаз.

Аластор вздохнул и провёл рукой по волосам.

— Могу ли я доверить одному из вас написать его семье и сообщить им о его кончине? Пожалуйста, не забудьте упомянуть все его благородные… — сэр Кэдоган шмыгнул, — и г-героические подвиги. До чего же он был хорошим парнем, — он снял шлем и принялся вытирать слёзы красным плюмажем.

Аластор лишился дара речи. Вместо него заговорила Гермиона:

— Это большая честь для нас.

— Если Вы не возражаете, — произнёс сэр Кэдоган, — я бы хотел сказать несколько слов в его память.

— Эм… конечно.

Толстый пони, всегда гуляющий на фоне портрета, подошёл к памятнику и принялся жевать букет.

— Война длится уже очень долгое время. Усталость не проходит бесследно для наших солдат, и конца ей не видно. Но в этот раз мы пришли почтить память — прочь от цветов! Они не для еды! О, какое неуважение! Не волнуйтесь, товарищи, я заменю цветы свежими. Я храбро отправлюсь в чертоги врага, чтобы построить новый памятник! Такой, которым мы сможем — мы все сможем гордиться… — он смолк, вновь отправившись на картину с чаепитием, чтобы взять салфетку, и от души высморкался перед возвращением.

Теперь женщины были крайне недовольны. Они сложили свой чай и крампеты{?}[традиционная английская сдобная пышка к чаю или на завтрак, нечто вроде дрожжевой оладьи с очень крупными дырками. традиционно подаются тёплыми с со сливочным маслом (которое будет таять и стекать в дырочки), джемом и жирными взбитыми/топлёными сливками] в корзинки, бормоча под нос о том, что им нужно найти новое место, чтобы закончить чаепитие.

— Прошу прощения за своё эмоциональное состояние. Потеря — это всегда сложно, но столь ожидаемо в военное время, — он промокнул глаза сжатой в кулаке салфеткой. — Новый пароль будет «в память», чтобы чтить тех, кого мы потеряли.

— Нельзя просто так менять пароль! Как же все его узнают? — сказал Аластор, к которому вернулся дар речи.

— Моё решение непреклонно! Это больше, чем просто пароли, мальчик. Это знак почтения и уважения к павшим союзникам!

— Но — я… Чёрт! Теперь мне нужно найти каждого гриффиндорца и всем передать! — злобно скривился Аластор.

— Я могу помочь, — предложила Гермиона.

— Спасибо, Гермиона, — он остановился, переминаясь с ноги на ногу, и выглядел при этом весьма неловко. — Эм… Кстати, не знаю, чем ты занималась во время игры и с кем ты это делала, — честно, я бы предпочёл не знать, — но на твоём месте я бы использовал маскировку для синяка на шее.