Сара Фогбрайт в академии иллюзий

Тут в коридоре, совсем близко, раздались шаги, и в кабинет, потирая макушку и морщась, вошёл граф Камлингтон.

— Это ещё что? — с изумлением спросил он, увидев потайную комнату, но тут же сам себе и ответил: — Неважно. Вы ответите за то, что устроили. Полиция вот-вот прибудет — может быть, в это самое время миссис Колин их впускает.

Миссис Колин! Мы забыли о ней, и зря!

Здесь мистер Харден, но на чью сторону встанет столичная полиция? И мы трое под иллюзией, вот и как это объяснить? Начнут разбираться, потянут за ниточку, и размотается такой клубок, что… Ох!

— Вам конец, — заявил граф, что было вполне созвучно моим мыслям.

— Я так не думаю, — вдруг сказал кто-то ещё.

Мы все, как один, обернулись на голос и увидели, как от одной из декоративных колонн отделяется фигура и обретает плотность и цвет.

— Мистер Твайн, как я рада вас видеть! — воскликнула я совершенно искренне.

Комиссар едва заметно мне кивнул и продолжил:

— Вы годами выдавали чужие изобретения за свои, милорд, и водили всех за нос, но теперь у меня на руках есть все необходимые доказательства. Вам больше нечего надеяться на поддержку маркиза Скарборо: я позаботился о том, чтобы он узнал правду.

Граф побагровел и принялся хватать воздух ртом. Кажется, он и слова не мог из себя выдавить.

— Дело ещё можно решить, не поднимая шума, — сказал мистер Твайн с некоторой жалостью. — Я убедил маркиза молчать. Но только посмейте что-то заявить полицейским, и газеты завтра же вас прославят. Станет известно и об украденных изобретениях, и о похищении детей…

— Похищении? — завопил граф, обретя голос. — Да эти проклятые дети сами навязались!

— Это вы объясните полиции, — сказал комиссар, вынимая из кармана нейтрализатор, и шагнул ко мне. — Есть свидетели, как эти трое садились в ваш экипаж.

Прибор затрещал, и крошечные молнии заплясали у меня перед глазами. Я зажмурилась.

— Да как вы смеете! — задыхаясь от гнева, воскликнул граф. — Вы пришли, наложили на них иллюзию, обманули меня, вы…

Нейтрализатор затих, и я открыла глаза. Мистер Твайн тем временем поманил к себе Персиваля и равнодушно сказал, пожав плечами:

— Правда? Ничего подобного я не делал. Разве я накладывал на вас иллюзию, дети?

— Мы вообще вас первый раз видим, — сказал Персиваль и немного пригнулся, чтобы комиссару было удобнее действовать нейтрализатором.

— Времени осталось мало, — произнёс мистер Твайн. — Кажется, я слышу, как в дверь стучат. Надеюсь, милорд, вы примете разумное решение.

— А! — воскликнул граф, вращая глазами, и вцепился себе в волосы. — А!

Похоже, от него не стоило ждать разумных решений. Но в этот самый миг, когда все мы уже слышали доносящиеся из вестибюля голоса, и среди них — визгливый голос миссис Колин, что-то запрыгало вниз по ступеням, позвякивая, и покатилось по полу. Комиссар подставил ногу, а затем наклонился и поднял этот предмет.

Это был золотой браслет с рубинами, по виду старинный.

— Это наше! — закричал сверху кто-то из тройняшек. — Мы первые нашли!

— Хм, — задумчиво сказал мистер Твайн, поднося браслет к глазам и разглядывая. — Невероятно! Похоже, это из сокровищ первого графа Камлингтона.

— И они наши! — всполошились тройняшки.

Комиссар, не обращая на них внимания, поднял взгляд на графа и спросил:

— Разве не этого вы хотели в конечном счёте? Богатства? Кажется, вы только что получили искомое, хотя и не тем путём. Отчего бы вам теперь не согласиться на мои условия? Как я понимаю, это утерянные сокровища вашего предка, дарованные короной, и Альфред Четвёртый не станет возражать, если вы оставите их себе… Если, само собой, ваши тёмные дела теперь не всплывут.

— А сам предок лежит здесь, внизу, — гулко сообщил мистер Харден из заточения. — Наверняка ступени как-то фиксируются, но то ли он однажды забыл это сделать, то ли механизм испортился — словом, он здесь. Мы на него упали.

— Какая находка! Общество будет взволновано и потрясено, — сказал мистер Твайн. — Какие заголовки вы предпочтёте, милорд?

Граф ожидаемо выбрал деньги и славу.

Когда полицейские вошли, держась настороже и готовясь нас вязать, граф Камлингтон так ловко раздал им указания и развернул спасательную операцию, будто ради этого одного и звонил в участок. Миссис Харден переменила платье и явилась, желая торжествовать, и теперь ничего не понимала и только хлопала глазами.

— Но, Лесли… — бормотала она, хватая графа за локоть. — Разве ты откажешься от обвинений? Ведь эти мерзавцы пытались нас убить!

— Не слушайте эту женщину, она не в себе, — с улыбкой сказал граф, смахивая её цепкие руки со своего рукава. — Её муж там, внизу. Она так встревожилась из-за этого, что схватила корзинку яиц и принялась бить себе о голову — бац, бац! Бац! Поглядите только на все эти следы в её волосах. Бедная, бедная миссис Харден! Она всегда была со странностями.

— Лесли! — вскричала она. — Да что ты несёшь?

— Не тревожьтесь, мэм, — сочувственно произнёс один из полицейских. — Мы мигом вызволим вашего мужа.

— Уведи её, Виктор, — велел граф. — Пускай миссис Колин заварит ей успокаивающий чай.

Миссис Колин и сама теперь ничего не понимала. Её лицо, без того длинное, вытянулось ещё больше, но она хотя бы не спорила и, обняв миссис Харден за плечи, увела её прочь. Виктор удалился с ними и позаботился, чтобы они не вернулись.

Полицейские намаялись со ступенями, не зная, как их удержать, чтобы не опускались. Наконец их заклинили стулом и при помощи ремней и верёвок подняли господина Сторма. Тот заметил Сэма, с которого единственного не сняли иллюзию, поскольку стало не до того, и, растрогавшись, воскликнул, протягивая руки:

— Дочушка моя, красавица! Я ж так и знал, что ты явишься бате на выручку. Этим-то говорю: ягодка моя и под землёй меня сыщет…

— Батя! — зашипела Хильди, проталкиваясь к нему. — Это ж Сэм, ты чё, не видишь? И он страшный, как пятка тролля, как спутать-то можно было! Ты чё, батя?

Комиссар ловко умыкнул Сэма. Тот исчез за спинами, как кролик в шляпе фокусника, и через мгновение возник уже в своём привычном обличье. Полицейские, поглощённые делом, ничего не заметили.

Вот из щели выбрался Оливер, весь запылённый, в каменной крошке. Он заморгал, привыкая к свету, а затем поглядел на меня и сказал только одно:

— Мисс Сара!

Ох, лучше бы он меня ругал! Прежде он никогда не говорил со мной таким чужим холодным тоном. А за его спиной уже поднимался мистер Харден, опираясь на руки полицейских, и тоже смотрел на меня весьма неласково.

— Вы уже познакомились с мистером Харденом? — спросила я, чтобы сказать хоть что-нибудь. — Ах, Оливер, ты никогда не угадаешь, как мы с ним встретились! Он влез ко мне в окно, и мы провели ночь вместе, а потом обручились, но перед этим я вытащила его из тюрьмы…