Сделай что сможешь. Развивая успех

— Екатерина, поверь, даже целоваться в знак закрепления взаимной симпатии мы не будем.

Ого! Видать, очень уж приятельские у дам с кисой отношения, потому что эта шуточка княгини для современного общества на грани фола.

А может, и мне пошутить? И я вставил в разговор свои «три копейки»:

— Да господь с вами, конечно не будем. При живой-то «жене»!

М-да, дурацкая вышла шутка, но в данной ситуации потянет. Княгиня снова рассмеялась, а киса улыбнулась. Наконец-то! А то я уж не знал, как её из мрачноватой задумчивости вывести. Всегда такая бойкая и говорливая, хоть рот ладошкой закрывай, а пока я с её подружками разговаривал, была сама не своя.

Мы поболтали ещё минут двадцать, я даже успел несколько раз пошутить и парочку комплиментов москвичкам отвесить, а потом киса выдала весьма интересную фразу:

— Дамы, я вас, вообще-то, пригласила не забавы ради, а для помощи в разрешении своих жизненных обстоятельств.

Оба-на, теперь моя красавица меня конкретно удивила. Мне не показалось? В разрешении своих жизненных обстоятельств? Ёклмн, я, естественно, не во все перипетии современной жизни врубаюсь, но, кажется, киса решилась на наше совместное проживание.

Ответила ей опять-таки княгиня:

— Голубушка, что ты хотела от нас услышать? Что твой избранник хорош? Да, несмотря на возраст, он хорош и тебе подходит. За словом в карман не лезет, ведёт себя достойно и независимо, да при этом ещё и красив. А то, что он в состоянии тебя обеспечить и создать условия для безбедного проживания, ты и без нас знала. То есть мы, — княгиня бросила мимолётный взгляд на свою московскую подругу, — полностью поддерживаем твой выбор.

Ха, откровенно подружки шпарят, как будто меня здесь и нет. Похоже, мою судьбу они сегодня конкретно целенаправили. Проще говоря, за меня уже всё порешали. Ну… для моего ЭГО это тоже неплохой вариант, пусть девочки и дальше так думают, я всё равно со временем скорректирую наши с кисой отношения. И разумеется, по-своему. Вот только намёк на то, что я должен обеспечить её безбедное проживание, меня немного напрягает. Как бы мне не разориться на ровном месте, со всеми моими открытыми и ещё не открытыми золотыми рудниками.

Но какова княгиня, ох… и умна, и красива. Взять бы такую в оборот, но… не судьба. В дальнейшем с ней нужно или дружить, или… нет, пожалуй, лучше дружить.

Киса пристально на меня посмотрела, пару секунд мы переглядывались, потом я усмехнулся и постарался перевести беседу полностью в мажорное русло:

— Ну раз все важные вопросы обсудили, тогда, может, мне новую песню спеть?

— Это было бы отличным продолжением вечера.

Понятливая девочка. За что я её и люблю.

Да, славный вечерок состоялся. Судя по всему, с княгиней и её подругой-баронессой мы друг друга поняли и они не станут препятствовать нашим с кисой отношениям. Опять состоялся концерт имени меня, после болтали и веселились, хм… если сказать точнее, я развлекал дам изо всех сил, стремясь сгладить первоначальную напряжённость. И кстати, мне удалось уговорить путешественниц не заезжать в этом году в Париж. Пусть уж при немецкой осаде города и «воцарении» там Парижской коммуны другие дамы страдают, а приятельницы моей кисы прекрасно отдохнут и на средиземноморских курортах.

* * *

— Дамы, ваше мнение за последнее время не изменилось?

— Только укрепилось.

— Я соглашусь с Натальей: ты, Екатерина, нашла себе очень необычного юношу. Если по его речам и поведению судить, то ему не восемнадцать лет, а вдвое больше. И напомню: ведёт он себя как истинный волк.

— Да-да, в начале разговора у меня от его взгляда иногда мороз по коже пробегал. Мы о нём, конечно, мало узнать успели, но, я полагаю, он достоин твоего внимания. К тому же и песни у него замечательные.

* * *

— Александр, позавчера сын рассказал мне, что на петергофской дороге на тебя напали бандиты.

— Да, ваше императорское высочество.

Блин, быстро меня к Константину Николаевичу вызвали. Я рассчитывал, расследование обстоятельств нападения как минимум на неделю затянется, и не угадал.

— Можно без титулования. Так что там произошло?

— Подкараулили меня варнаки, когда я на путиловский завод ехал, перегородили дорогу крестьянской телегой, думали, легкую добычу схватят, но не тут-то было. Пришлось их примерно наказать, вот и всё.

Великий князь рассмеялся:

— Да вы опасный человек.

— Есть такое дело, Константин Николаевич.

— И скромный.

— Когда как.

Теперь великий князь посмотрел на меня очень внимательно и без всякого веселья.

— А скажите, Александр, мой сын по петергофской дороге тоже ведь частенько ездит. Как вы оцениваете, нет ли угрозы ему повстречать там бандитов?

Ах вот почему меня сразу в Мраморный дворец вызвали — папа боится за сына.

— Полагаю, что нет. Напасть на офицера в пригороде вряд ли кто осмелится, не припомню такого происшествия за последнее десятилетие, да и местность там слишком открытая, всё происходящее далеко видать. Кроме того, Никола редко ездит за город один, в основном со мной или с недавно назначенным адъютантом — поручиком Верняховским.

— И всё же, я считаю, дополнительная охрана из двоих жандармов лишней не будет.

— Согласен. Однако жандармов лучше заменить солдатами-конногвардейцами. Жандармы привлекают излишнее внимание, да и Никола им не обрадуются.

— Хм, возможно, возможно. — Великий князь на пару секунд задумался, а потом кивнул: — Хорошо! Пусть так.

Выйдя из кабинета Константина Николаевича, я сразу же столкнулся с Николой, который меня поджидал.

— Ну что, в трактир?

— В трактир.

И мы поехали отмечать удачно проведённую операцию. Тем более, в трактире у нас была запланирована встреча с конногвардейцами. Известия о стычке на петергофской дороге уже стали достоянием общественности, и гвардейцы, с которыми я сдружился, пожелали узнать подробности, так сказать, из первых уст.

— Господа, господа, ничего сверхъестественного не произошло. Обычное лёгкое приключалово с элементами производственного романа.

— Почему производственного?

— Так я же на завод ехал.

Да ё-моё, опять они ржут, как кони. Чего я такого сказал-то? И почему на балах и приёмах гвардейцы смеются умеренно, а как в кабаке или у них в казарме гуляем, то гогочут безудержно. Причём такая реакция на любую шутку.

— Ну ты, Алекс, даёшь! Избил семерых бандитов и называешь это лёгким приключаловом.

Тут в нашу застольную беседу вклинились господа со стороны:

— Кто-кто семерых избил? Сей малец, что ли?

Чёрт! Этих-то какого ляда принесло? У нашего стола остановилось четверо гвардейских офицеров семёновского полка. Твою дивизию, пехота, да, похоже, ещё и подвыпившая. Неужели опять драка намечается? Эти ребята конных гвардейцев ой как не любят. И вроде нас пятеро, если со мной считать, только вот семёновцы больно уж здоровые. Побоище предстоит ещё то.