Секонд хенд

Я поймал себя на том, что улыбаюсь.

– Еще бы, - сказал я.
– Из-за Моджо.

Глава 20

ПОСЛЕ того, как я снова помогал Нику с животными, к концу дня я был весь в шерсти, слюнях и рвоте. Несмотря на то, что я был на грани срыва, я решил забежать домой и переодеться перед нашей встречей с Элом.

Если это было так.

Что, если бы это было свидание?

Эта мысль заставила мое сердце выделывать странные, акробатические трюки в груди, пробуждая чувства, которые я давным-давно спрятал в самых дальних уголках своего сознания. Я вспомнил свои неловкие встречи с соседским мальчиком в старших классах. Они были веселыми. Даже волнующими. Яркое, заставляющее сердце биться быстрее, волнение от открытия чего-то нового. Конечно, тогда все было в новинку. Сейчас я был старше. Я больше не девственник.

Насколько по-другому было бы с мужчиной? И особенно, с таким уверенным в себе человеком, как Эл?

Паника вернулась с новой силой, бурундук, наконец-то, разобрался в этом споре. Нет, нет, я не хотел быть с мужчиной. Я давным-давно отвернулся от этого. И это было хорошо, потому что быть с мужчиной - это неверный путь в жизни. Со Стейси у меня было бы все, что я должен был иметь. Дом. Семья. Место в нормальном мире, где можно заниматься обычными вещами, например, выигрывать конкурсы на лучший дворик. Правильными вещами. Такими, какими они и должны были быть.

Новый голос пытался достучаться до меня, спрашивая, почему я должен быть с женщиной, чтобы иметь все это, но бурундук, обретя новую цель, начал щебетать всерьез, и я в целях самозащиты переключил свои мысли на другие вещи.

По правде говоря, у меня были другие заботы. Моя мама планировала приехать на Четвертое июля. Она должна была приехать через четыре дня и пробыть со мной пять. Я бы с удовольствием взял недельный отпуск, чтобы провести его с мамой, но из-за того, что Брук внезапно уехала, Ник не мог позволить себе дать мне отгул, а когда дело дошло до этого, я не мог позволить себе пропустить недельную зарплату. Я не был уверен, чем бы она могла себя занять. Кроме того, я не так уж много знал о Такер Спрингс, например, о лучших местах, где можно поесть. Может быть, я мог бы сводить ее в «Маяк».

Я был удивлен, когда, подъехав к своему дому, обнаружил на подъездной дорожке машину Стейси. Я не разговаривал с ней с той ночи, когда она пришла ко мне домой вся в слезах. Я не был уверен, хочу ли увидеть ее снова. Вопрос был в том, какую Стейси я найду? Ту, которая скучала по мне, или ту, которая просила меня больше не звонить?

Очевидно, у нее все еще был ключ, и она сама вошла, потому что входная дверь была не заперта.

– Привет?
– Я окликнул ее, когда вошел.

– Пол?
– позвала она со стороны кухни. По ее голосу я понял, что она чем-то недовольна.
– Где пресс для приготовления панини?

Я застонал. Я не хотел видеть выражение ее лица, когда скажу, что все продал. Вместо этого я пошел в спальню и начал переодеваться.

– Пол?
– снова позвала она. Она была все ближе.

Может, мне удастся сбежать через окно.

– Пол?
– позвала она, на этот раз из-за двери спальни.
– Ответь мне. Где мой пресс для панини?

– Твой пресс для панини?
– Спросил я, бросая грязную рубашку в корзину для белья.
– Если он твой, то он должен быть у тебя дома.
– Я сдернул чистую рубашку с вешалки в шкафу.
– Или, может быть, у Ларри.

– Не будь умником, Пол. Я зашла забрать его, а его нет.

– Я его продал.

– Ты что?

– Ты меня слышала.
– Я начал расстегивать брюки, но остановился и уставился на нее. – Не возражаешь? Я пытаюсь переодеться.

Она закатила глаза.

– Дай мне передохнуть. Как будто я никогда не видела тебя без штанов.

Конечно, это было правдой, но меня все равно раздражало, что она стояла там и смотрела на меня, скрестив руки на груди. Я взял свои брюки и пошел в ванную, захлопнув за собой дверь.

– А что насчет всего остального?
– спросила она из-за двери.
– Машинка для приготовления капучино и хлебопечка?

– Их я тоже продал.

– Ты не имел права так поступать, Пол. Это были мои вещи!

– Твои вещи?
– Я закончил переодеваться и открыл дверь, чтобы встретиться с ней лицом к лицу.
– Твои вещи? Они пролежали здесь несколько месяцев! Ты оставила их здесь, Стейси. Точно так же, как оставила меня.

Это застало ее врасплох, но только на секунду.

– И все же...

– Ты оставила меня здесь, в этом дерьмовом доме, чтобы я платил за аренду, которую едва покрывает моя зарплата. Ты переехала к Ларри. Одному богу известно, как долго ты трахалась с ним, прежде чем, наконец, ушла. А теперь, ты приходишь ко мне домой и открываешь дверь ключом, который должна была оставить, и говоришь, что я «не имел права» продавать твой ебаный пресс для панини? Пресс для панини, который я купил тебе на нашу годовщину?

Она отступила на шаг, ее рот от удивления слегка округлился. За все годы, что мы были вместе, я никогда так не злился на нее, как в тот момент. Я не был уверен, что когда-либо в жизни был так зол.

– Я сейчас ухожу, - сказал я ей.
– И ты тоже. И я советую тебе оставить свой ключ здесь, потому что в следующий раз, когда я приду домой и застану тебя тут без моего разрешения, я вызову полицию.

– О, твою мать, Пол. Как ты смеешь!

– Если ты хочешь чего-то еще, - сказал я, - чего-то, на что, по твоему мнению, ты действительно имеешь право, лучше забери сейчас. В противном случае, убирайся нахуй.

К моему удивлению, она не стала спорить. Она взяла одну вещь из кладовой: фритюрницу для индейки. Я был уверен, что это была скорее попытка позлить меня, чем потому, что ей этого хотелось.

Она оставила свой ключ на кухонном столе.

Я должен был чувствовать себя победителем, но я не чувствовал себя таковым. Я был в бешенстве, но бурундук заламывал руки, призывая меня побежать за ней и извиниться. Я был почти готов это сделать, но то, что я увидел, когда, наконец, открыл входную дверь, все испортило. Билл был у себя во дворе. Он повесил странный маленький декоративный крючок. На нем висел яркий флажок с надписью «С праздником Четвертого июля». Он стоял на обочине и разговаривал с Велмой.

Только ее звали Лоррейн.

– Это настолько мило, насколько возможно, - услышал я ее слова, хотя она смотрела прямо на меня, ее щеки горели от торжества, когда она приводила в порядок своего нового фаворита конкурса.
– Если ты поставишь еще несколько цветов у крыльца и, может быть, купальню для птиц...

– Отличная идея, - сказал он.

Она пошла дальше, а Билл смотрел ей вслед, слегка подпрыгивая. Он оглянулся на меня. Он практически злорадствовал.

Черт бы побрал Билла с его миленьким флажком и гребаным конкурсом на лучший газон. Я не сомневался, что к воскресенью у него будет купальня для птиц. И что же было у меня?