Секонд хенд
Шрифт:
Эмануэль склонил голову набок, глядя на Моджо, как будто действительно пытался решить, может ли он полюбить ее или нет. Моджо радостно запыхтела, ее хвостик заметался туда-сюда по столешнице.
– Мне неприятно тебя огорчать, но ты не можешь заложить живое животное.
– Я не пытаюсь заложить ее. Я хотел спросить, может...
– Может что?
Я сделал глубокий вдох и выпалил:
– Может, ты оставишь ее у себя?
– Это как передержка домашних животных? Надолго?
– Ну, думаю, навсегда. Владеть собакой - это постоянная ответственность, и...
– Владеть? Кто сказал, что она принадлежит мне?
– Ну, это то, о чем я прошу. Ей нужен дом.
Он скрестил руки на груди и вызывающе улыбнулся мне.
– А что не так с твоим?
– Мне нельзя заводить собак.
– И почему я?
– Ты единственный человек, кого я знаю.
Он и раньше выглядел смущенным, но теперь казался взволнованным.
– Что мне с ней делать?
Моджо все еще стояла на прилавке, переводя взгляд с меня на него и обратно, пока мы разговаривали, высунув язык.
– Я не хочу отдавать ее в приют. Она хорошая собака, и я бы каждый божий день беспокоился о том, приютили ее или нет.
Эл потер затылок, раздраженно глядя на Моджо.
– Не уверен, что мне разрешено держать здесь собак.
– Я думал, копов не волнуют твои личные пороки?
С полсекунды он пристально смотрел на меня, словно взвешивая мои слова, а затем рассмеялся, и его глаза внезапно заблестели. Он снова потер затылок.
– Справедливо.
– Он посмотрел на Моджо, которая в ответ на радостные интонации наших голосов завиляла хвостом еще быстрее, чем обычно, и радостно запыхтела, глядя на него.
– Ты хочешь быть ломбардской собакой?
Она возбужденно показала ему язык.
– Ха, - сказал Эмануэль.
– Я ошибся.
– Что?
Он взял красный фломастер из баночки рядом с кассой. Он отвернулся от меня, чтобы взять что-то с полки за своей спиной, и склонился над этим с маркером. Секунду спустя он повернулся и положил товар на прилавок рядом с Моджо. Это был футбольный мяч, черно-белый, только теперь на нем красовался маленький красный полумесяц в одном из белых шестиугольников. Он развернул Моджо мордочкой ко мне.
Черно-белая. Кончик ее языка свисал изо рта маленьким розовым полумесяцем.
Эмануэль провел над ними рукой и указал на то, что находится между ними.
– Видишь сходство?
Я рассмеялся.
– Значит ли это, что ты возьмешь ее?
– Я думаю.
– Он наклонился, чтобы посмотреть на Моджо, оставаясь вне досягаемости ее языка.
– Не мочиться в магазине. Не грызть лыжи или клюшки для гольфа. Не кусать покупателей без моего разрешения. Поняла?
Виляние Моджо перешло в полномасштабные конвульсии собачьего ликования.
– Я думаю, у нее получилось, - сказал Эмануэль, снова выпрямляясь и глядя мне в лицо.
– Спасибо, Эл. Правда. Я заплачу за ее еду, если хочешь...
– Забудь об этом. Сколько она весит? Два фунта? Очевидно, она мало ест.
Я посмотрел на Моджо, которая все еще сидела на столе рядом с испорченным мячом. Они были примерно одного размера. Сходство действительно было поразительным.
– Собак не
пинают ногами.Он рассмеялся.
– Не волнуйся. Я даже в футбол никогда не играл.
Глава 16
НА следующий день Эл был удивлен, когда от Пола ничего не было слышно. Он согласился взять глупого пса только для того, чтобы у Пола был повод снова зайти в ломбард.
И все же это был всего один день.
Денвер не смог прийти на обычное свидание в прачечную в понедельник вечером, поэтому они с Элом встретились во вторник. Эл раздумывал, не оставить ли Моджо дома, чтобы избежать лишних вопросов, но, в конце концов, ее умоляющие собачьи глазки покорили его.
Решение не осталось без последствий.
– У тебя собака.
– Денвер недоверчиво покачал головой.
– Маленькая любознательная собачка. И ты носишь ее в детском слинге. Кто ты такой и что ты сделал с Элом?
Эл показал Денверу средний палец и начал вытаскивать Моджо из переноски, остановившись, чтобы передать Денверу поводок.
– Вот, подержи. Мне нужно ее успокоить, чтобы я мог выкурить сигарету.
– Кажется, было бы проще, если бы она оставалась так уютно укутана.
– Да, но я не хочу, чтобы она дышала дымом так близко.
Глаза Денвера расширились, и он, пятясь, поднял руки.
– Теперь ты меня пугаешь.
Выдернув поводок из рук Денвера, Эл пристегнул его к ошейнику Моджо и предложил ей осмотреть окрестности «Такер Лаунд-О-Рама», пока надевал другой конец себе на запястье и вертел в руках сигарету.
– Это одолжение другу, - пробормотал он, сделав большую затяжку.
Денвер заметно расслабился.
– Эй, ты так и не ответил мне насчет Четвертого. Джейс сказал, что я могу взять выходной, если захочу, но я должен дать полный отчет.
Эл отмахнулся от него.
– Забудь об этом. Ты же не хочешь оказаться втянутым в мою семейную драму. Это была глупая идея.
Денвер удивленно приподнял брови, но не стал настаивать.
– Итак, мы забыли о Четвертом. Расскажи мне о собаке. Ты присматриваешь за детьми. О, это, должно быть, для Клубнички.
Эл отвел глаза.
– Нет, я приютил собаку. Но в качестве одолжения. Послушай, ты можешь войти и начать. Я недолго.
– Черт возьми, ты так легко не отделаешься. Какого хрена, Эл? Ты взял собаку из-за этого ребенка?
– Пол не ребенок.
– Эл затянулся одной яростной затяжкой, по крайней мере, метафорически.
– Но да. Я взял Моджо, потому что Пол попросил.
Все признаки поддразнивания исчезли на лице Денвера.
– Дерьмо. Ты серьезно относишься к нему. Типа, серьезно– серьезно. Твою мать.
– Ничего не случилось.
– Эл вздохнул и прислонился спиной к стене, отодвигая Моджо подальше от дыма, когда она вернулась, чтобы осмотреть его ноги.
– Он понятия не имеет. Я, черт возьми, поцеловал его, а он все еще ничего не понимает. Это мило, но также ясно, что ему это не интересно. Вообще. На любом уровне, любого рода.