Семейные обязательства

Отец Георгий даже до пострига не любил танцы. Он так и не понял, в чем радость исполнять заученные фигуры, поминутно рискуя отдавить кому-нибудь ногу или получить по ребрам неловко отставленным локтем соседа. Императорская бальная зала - не баронский салон в захолустье, но и тут встречаются неуклюжие личности.

Если хочется порадовать девушку, исполнить обязательный набор ухаживаний в расчете на благосклонность - деваться некуда, танцуй. Но добровольно?

Хорошо, что сан - прекрасный повод отказаться. Хотя начальство условностями пренебрегает, вон, отплясывает с кем-то, благо явился не в сутане, а в мундире охранителя... Пусть ему. На то он и епископ.

Отец Георгий с радостью примкнул к группе гостей, пожелавших осмотреть Цитадель. Экскурсию проводил наследник, принц Ульрих, невысокий - в "породу Мстислава" тридцатилетний мужчина с глубоким, красивым голосом. Иногда его рассказ подхватывала дама - фрейлина императрицы Елизавета Лунина.

Осматривать залы, галереи и переходы одной из древнейших имперских крепостей было до дрожи интересно. Отец Георгий как будто снова был любопытным мальчишкой, мечтающим о рыцарских подвигах.

Подвыпивший старичок из боковой ветви семейства герцогов Ярмбергских явно разделял его чувства. Старичок не скрывал восторгов, махал руками, задавал вопросы и пытался сунуться во все углы. В какой-то момент фрейлина даже взяла его под руку, чтобы хоть как-то охладить пыл. На несколько минут старичок увлекся прекрасной спутницей, но вскоре снова начал охать, ахать и рваться сразу во все стороны.

Вечерело. За окнами сгущались синие сумерки, вскоре нужно будет возвращаться в общую залу, на торжественный ужин. Оставалось осмотреть подвалы, и экскурсантам раздали масляные лампы.

Принц Ульрих начал рассказ о подземельях Цитадели, легендарных подземных ходах и уникальной инженерной системе подачи воды и канализации, построенной в прошлом веке. Старичка заинтересовал узор на лампе, он поднял ее поближе к глазам, одновременно шагнул к решетке, за которой был один из насосов, оступился и опрокинул на себя и фрейлину горящее масло.

Старичок взвыл раненым вепрем, фрейлина ахнула, отец Георгий, срывая с себя плотную куртку, кинулся к ним, невежливо отшвырнув кого-то с дороги...

Фрейлина была цела, только подпалила краешек платья. Старичку повезло меньше, по его щегольскому дублету плясали язычки пламени. Охранитель повалил его на пол и прижал огонь курткой.

Воняло гарью, рядом кто-то кричал, старичок дергался и пытался вырваться... и вдруг все закончилось. Огонь погас, даже не тлело больше ничего. Бесшумно потухла лампа в руках остолбеневшей у решетки гранд-дамы.

Отец Георгий, охранитель, кожей почувствовал холодный, пронизывающий ветерок магии. Он не мог определить колдовство со всей точностью, и озноб вызвала скорее догадка, чем чутье - но как еще огонь мог просто пропасть?

Только волшебством.

– Спасибо, святой отец, - сердечно поблагодарил охранителя наследник.
– Я восхищаюсь вашей решительностью и скоростью реакции.

– Работа такая, Ваше Высочество, - пожал плечами Отец Георгий.
– Благодарю вас. Только, пожалуйста, пусть эта история останется между нами.

– Хорошо.

Остальные экскурсанты, даже притихший старичок, молчаливо с ним согласились.

Рождественский обед в Цитадели был великолепен. Утка действительно оказалась выше всяких похвал, равно как и паштеты, телячьи рулетики с черносливом и масса других блюд, названия которых ни сержант фон Келлер, ни, тем более, охранитель Георгий не знал. Он наслаждался угощением, запретив себе думать о недавнем происшествии.

После ужина будет праздничная месса, потом нужно хорошенько выспаться.

Расследование он начнет завтра. Спокойно, методично и скрупулезно. Кто-то из тех, с кем он сегодня осматривал Цитадель - маг. Скорее всего, огненный, причем пользующийся полным доверием принца, иначе не смог бы колдовать при нем. Да, сегодня колдун спас родственника Ярмбергского герцога от ожогов. А что будет потом?

Прошел двадцать один год. Провинциал- охранитель Гетенхельмский легко вспомнил то происшествие в сочельник до мелочей, слишком часто анализировал и прокачивал - кто же?

Сейчас это было уже не важно. Из семи человек, гулявших тогда по Цитадели, остался только он.

Принц Ульрих через несколько месяцев после того происшествия отрекся и пропал. Видимо, погиб - иначе не допустил бы войны принцев, призвал бы своих сыновей к миру. Или хотя бы попытался.

Елизавета Лунина умерла в ноябре того же года. Старичок фон Ярмберг погиб во время войны принцев, при разгроме родового замка. Говорят, сражался до последнего, несмотря на возраст и подагру. Гранд-дама, двое восторженных молодоженов - все уже закончили свой земной путь.

Отец Георгий пристально посмотрел на архиепископа.

– Так что вас интересует в том старом деле?

Архиепископ прокашлялся, допил лекарство и хитро посмотрел на отца Георгия.

– Меня - ничего. Мне там все понятно. А вот тебе стоит кое-что узнать о событиях двадцатилетней давности...

Начало марта того далекого года выдалось на редкость студеным. "Тридцать восьмое февраля" - мрачно шутили жители столицы, кутаясь в теплые шарфы и стараясь поменьше бывать на улице.

Мела пороша, от резких порывов ветра на широких площадях Гетенхельма завивались маленькие смерчи из жесткого снежного крошева. Город тонул в метели и угольном дыме из каминных труб.

Отец Дмитрий, юрист Священного Синода, доктор обоих прав*, "законник-церковник", как его часто называли и в глаза, и за глаза, тогда еще и не помышлял о должности архиепископа Гетенхельмского.

Он шел к Цитадели по пустынным вечерним улицам, смотрел на горящие через один фонари и иронично думал - как быстро дворники обнаружат в сугробе его обледенелый труп? Вот споткнется сейчас немолодой юрист, по глупости отказавшийся от брички, упадет в снег - и что? Время позднее, прохожих нет, все сидят по домам, у теплых печей и каминов...

Навстречу ему проехал конный разъезд городской стражи. Парни кутались в полушубки и низко нахлобучили шапки с гербовыми кокардами, но выглядели вполне браво.

– Доброго вечера, батюшка, - поздоровался с ним старший. Видимо, приметил сутану, торчащую из-под шубы.
– Эк замело-то! Не мерзнете?

– Спасибо, служивый, - в тон ему отозвался отец Дмитрий, - все в порядке, я пришел почти.

"Не пропаду", - хмыкнул он про себя, ускорил шаг и через пару минут и десяток шмыганий простывающим носом вышел на Имперскую площадь.