Семья волшебников. Том 4

— Из нашей дочери растет какая-то живодерка, — упавшим голосом сказал Майно, глядя глазами фамиллиара.

— Да, это проблема, — согласилась Лахджа. — Не люблю живодеров.

— Ты ж са… ты ж сама!..

— Мне это не приносит удовольствия.

— Да ладно?!

— И я никому не причиняю напрасных страданий. О, знаю! Хочешь, я ее загипнотизирую на то, чтобы она чувствовала страдания тех, кого мучает? Нам даже не придется ее ругать.

Майно воззрился на жену с ужасом.

— Это будет доходчиво, — улыбнулась та. — Она перестанет в первый же день.

— А психику ей это не сломает?

— Ну тогда психозритель.

— Да, придется. Но она такая маленькая…

Майно и Лахджа услышали через Токсина радостный смех. Тот неосторожно поднял голову слишком высоко, девочка его заметила и подбежала поздороваться.

По крайней мере, Лурия не причиняла вреда фамиллиарам и домашним животным. Научившись различать Своих и Чужих, она стала четко их разделять. Тех, кого знала по именам, девочка не трогала. Незнакомых же… их она старалась убить, причем медленно и мучительно.

Возможно, она это перерастет. Многие дети мучают животных, пока воспринимают их как просто разновидность игрушек. Пока не осознают, что те живые и чувствуют боль.

Однако родители уже неоднократно объясняли это Лурии. Проблема в том, что она прекрасно понимает, что животные чувствует боль.

Ей нравится причинять боль.

— Я не гхьетшедарий, — опустила голову на стол Лахджа. — Почему она ведет себя как гартазианка?

— Дети людей и гхьетшедар-риев — не гар-ртазианки! — не преминул открыть клюв Матти. — Биологически они идентичны людям, хотя и пр-ревосходят их в магических способностях!

— Неважно. Эльфом я не была. Майно не является. Но Лурия похожа на гартазианку. Это все, что я сказала!

Попугай явно хотел добавить что-то еще, но уловил эмоции Лахджи и промолчал.

— Нет, с этим надо что-то делать… — произнесла Лахджа. — Есть психозрители, которые работают с малышами?

— Есть. Я… чего?!

Майно вдруг вскочил и выбежал за дверь. Лахджа, тоже увидевшая глазами Токсина, выскочила следом и без труда опередила мужа. Наперегонки они примчались в сад, где увидели вопящую от ужаса Лурию.

Девочка улепетывала от Каркуши. Мертвая ворона грелась на солнышке, когда Лурия подкралась к ней, сцапала и попыталась оторвать хвост. Каркуша в ее личной системе ценностей к Своим не относилась, Лурия давно пыталась ее подстеречь, но все не получалось.

Теперь получилось — но малышка сразу о том пожалела. Каркуша оказалась куда опасней жучка или кузнечика. Она издала страшное шипение, вырвалась, пребольно клюнула Лурию, а потом продолжила атаковать.

На ворону тут же напал Токсин. Метнулся струей, плюнул ядом — но тот, смертельный для обычных демонов, совсем не подействовал на нежить. Легко уйдя от змеи, Каркуша снова зашипела на Лурию — и погнала ее по саду.

Вороны очень мстительны и злопамятны. А Каркуша, будучи демонической нежитью, обожала Лахджу и слушалась Веронику, но Астрид ненавидела смертной ненавистью, а всех остальных в лучшем случае терпела. Она не задиралась первой, но если в нее кидали камнями или стреляли Лучом Солары — перла на обидчика, нападала без раздумий.

Всерьез пыталась убить.

— Каркуша!!! — рявкнула Лахджа.

Нет, Лурия это заслужила, но… это слишком жестоко.

— Каркуша, пощади ее! — крикнула демоница, пока Майно подхватывал на руки верещащую от ужаса Лурию. — Будь выше этого!

Ворона недовольно каркнула, все еще кружа над их головами.

— Мама-папа, она пейвая начала! — лихорадочно зашептала Лурия, держа отца за шею и наклонившись к матери. — Я погладить хотела, а она Луию клювать начала! Убейтиее!

— Ну не знаю, это маме решать, — замямлил папа, косясь на тварь в небе.

Ему тоже не нравилась Каркуша. Ему не нравились никакие питомцы жены. Волосня, Каркуша, Ахвеном… он бы предпочел их всех продать Артуббе и забыть, как страшный сон.

Эй, Ахвеном не мой питомец.

Ты купила его в зоомагазине. Кто он после этого?

Неудачник.

Майно невольно рассмеялся, и Лурия тоже рассмеялась, поскольку решила, что папе понравилась мысль убить Каркушу.

Но ее ожидания оказались обмануты. Родители не убили Каркушу, и мама ее даже накормила. Дала ей сырой говяжьей печени.

А Каркуша, поев, умильно воззрилась на любимую хозяйку и что-то нежно заскрипела на своем, мертво-птичьем языке.

— Лурия, нельзя обижать животных, — приговаривала мама, гладя пернатое чудовище. — Животных надо любить, они наши друзья…

— А вы ибу ловите, — обвиняюще сказала Лурия. — И яхотитесь.

— Это другое, — объяснил папа. — Рыбалка и охота — это способ добычи пропитания. Мы питаемся мясом, поэтому это необходимо. Но при этом убивается ровно столько, сколько нужно, и не причиняется страданий добыче… обычно. Если ты мучаешь и убиваешь животных не из необходимости, не ради пищи или самозащиты, то ты поступаешь очень неправильно.

— Но мама мутяет, — заявила Лурия обиженно. — Я хотю как мама.

— Что?.. — моргнул папа.

— Я не… я не… Лурия, когда мама такое делала? — захлопала глазами Лахджа.

— В подвале. Я видела!

И Лурия созналась, что несколько раз тихо-тихо, как ниндзя, прокрадывалась в прозекторскую и смотрела на сеансы аутопсии. И ей стало интересно, и она сама захотела так же.

Она… она просто подражала матери…

О нет. Я запиралась. Она все видела?.. Я не… хотела… мне стыдно.

Ты демон, тебе не может быть стыдно.

Но Лахдже и в самом деле стало почти дурно. Выходит, она повредила собственной дочери. Выходит, Лурия просто хотела быть похожей на маму. У нее и так нелады с эмпатией, она искренне не понимала, что делала не так, и упрямилась… потому что мама же так делает.

Ну прекрати! Мне правда… перкеле. Я завяжу с этим. Ладно.

Завяжешь?..

На время хотя бы. Посмотрим. Погоди радоваться. Они вырастут, и я вернусь в свой уголок сенобита.