Сердце Единорога. Стихотворения и поэмы

Изба как верша... Лучу вослед

В то-светный сумрак отходит дед.

<1916>

239. Молитва

Упокой мою душу, Господь,

Во святых, где молчит всяка плоть,

Где под елью изба-изумруд —

Сладковейный родимый приют,

Там божница — кувшинковый цвет,

И шесток неостывно согрет!

Облачи мою душу, Господь,

Как зарю, в золотую милоть,

Дай из молний венец и вручи

От небесной ограды ключи:

Повелю серафимам Твоим

Я слететься к деревням родным,

Днем сиять, со всенощною ж мглой

Теплить свечи пред каждой избой!

О, взыщи мою душу, Творец,

Дай мне стих — золотой бубенец,

Пусть душа — сизый северный гусь —

Облетит непомерную Русь,

Здесь вспарит, там обронит перо —

Песнотворческих дум серебро,

И свирельный полет возлюбя —

Во святых упокоит себя!

240. Поддонный псалом

Что напишу и что реку, о Господи!

Как лист осиновый все писания,

Все книги и начертания:

Нет слова неприточного,

По звуку неложного, непорочного;

Тяжелы душе писанья видимые,

И железо живет в буквах библий!

О душа моя — чудище поддонное,

Стоглавое, многохвостое, тысячепудовое,

10 Прозри и виждь: свет брезжит!

Раскрылась лилия, что шире неба,

И колесница Зари Прощения

Гремит по камням небесным!

О ясли рождества моего,

Теплая зыбка младенчества,

Ясная келья отрочества,

Дуб, юность мою осеняющий,

Дом крепкий, просторный и убранный,

Училище красоты простой

20 И слова воздушного,—

Как табун белых коней в тумане,

О родина моя земная, Русь буреприимная!

Ты прими поклон мой вечный, родимая,

Свечу мою, бисер слов любви неподкупной,

Как гора необхватной,

Свежительной и мягкой,

Как хвойные омуты кедрового моря!

Вижу тебя не женой, одетой в солнце,

Не схимницей, возлюбившей гроб и шорохи часов

безмолвия,

30 Но бабой-хозяйкой, домовитой и яснозубой,

С бедрами, как суслон овсяный,

С льняным ароматом от одежды...

Тебе только тридцать три года —

Возраст Христов лебединый,

Возраст чайки озерной,

Век березы, полной ярого, сладкого сока!..

Твоя изба рудо-желта,

Крепко срублена, смольностенна,

С духом семги и меда от печи,

40 С балагуром-котом на лежанке

И с парчевою сказкой за пряжей.

Двор твой светл и скотинушкой тучен,

Как холстами укладка невесты;

У коров сытно-мерная жвачка,

Липки сахарно-белы удои,

Шерсть в черед с роговицей линяет,

А в глазах человеческий разум;

Тишиною вспоенные овцы

Шелковистее ветра лесного;

50 Сыты кони овсяной молитвой

И подкованы веры железом;

Ель Покоя жилье осеняет,

А в ветвях ее Сирин гнездится:

Учит тайнам глубинным хозяйку,—

Как взмесить нежных красок опару,

Дрожжи звуков всевышних не сквасить,

Чтобы выпечь животные хлебы,

Пищу жизни, вселенское брашно...

Побывал я под чудною елью

60 И отведал животного хлеба,

Видел горницу с полкой божничной,

Где лежат два ключа золотые:

Первый ключ от Могущества Двери,

А другой от Ворот Воскрешенья...

Боже, сколько алчущих скрипа петель,

Взмаха створов дверных и воротных,

Миллионы веков у порога,

Как туманов полки над Поморьем,

Как за полночью лед ледовитый!..

70 Есть моря черноводнее вара,

Липче смол и трескового клея

И недвижней столпы Саваофа:

От земли, словно искра из горна,

Как с болот цвет тресты пуховейной,

Возлетает душевное тело,

Чтоб низринуться в черные воды —

В те моря без теченья и ряби;

Бьется тело воздушное в черни,

Словно в ивовой верше лососка;

80 По борьбе же и смертном биенье

От души лоскутами спадает.

Дух же — светлую рыбью чешуйку,

Паутинку луча золотого —

Держит вар безмаячного моря:

Под пятой невесомой не гнется

И блуждает он, сушей болея...

Но едва материк долгожданный,

Как слеза за ресницей, забрезжит,

Дух становится сохлым скелетом,

90 Хрупче мела, трухлявее трута,

С серым коршуном-страхом в глазницах,

Смерть вторую нежданно вкушая.

Боже, сколько умерших миров,

Безымянных вселенских гробов!

Аз Бог Ведаю Глагол Добра —

Пять знаков чище серебра;

За ними вслед: Есть Жизнь Земли —

Три буквы — с златом корабли,

И напоследок знак ©ита —