Сердце Единорога. Стихотворения и поэмы

Поснимать соболью пятишовку,

Выплесть с кос подбрусник златотканный,

Осыпные перстни с ручек сбросить.

Напоследки ж мощи Маккавея

Истолочь в чугунной полуступе,

Пропустить труху через решета,

И отсевком выбелить печища,

А попов, игуменов московских

Положить под мясо, под трепало —

70 Лоско ль будет черное мочало?!..

* * *

Не медушник-цветик поит дрёма

Павечерней сыченой росою,

И не крест — кладбищенский насельник,

Словно столпник, в тайну загляделся —

Мать-Планида на Руси крещеной

От страды келейной задремала.

Был ли сон аль малые просонки,

Только въявь Планидушке явились

Петр апостол с Пятенкою-девой.

80 И рекли святые: «Мать-Планида,

Под скуфьей уснувши стопудовой,

За собой и Русь ты усыпила!

Ты вставай-ка, мать, на резвы ноги,

Повести-ка Русь о супостате.

Не бери в гонцы гуляку Вихря,

Ни сестриц Сутёмок чернокосых,

Ни Мороза с Зоем перекатным:

Вихрю пляс, присвистка да присядка,

Балалайки дробь — всего милее,

90 Недосуг Сутёмкам, им от Бога

Дан наказ Заре кокошник вышить,

Рыбьи глазки с зеньчугом не спутать,

Корзным стёгом выпестрить очелье.

У Мороза же не гладки лыжи,

Где пройдет, там насты да сумёты,

В теплых пимах, в малице оленьей,

На ходу Морозушко сопреет,

А сопрев, по падям, по низинам

Расплеснется речкой половодной.

100 Звонаря же Зоя брать негоже, —

Без него трущоба — скит без била,

Зой ку-ку загозье, гомон с гремью

Шаргунцами вешает на сучья;

Ввечеру ж монашком сладкогласным

Часослов за елями читает...

Ты прими-ка, матушка Планида,

Во персты отмычки золотые,

Пробудившись, райскими ключами

Отомкни синь-камень несекомый,

110 Вызволь ты из каменной неволи

Паскарагу, ангельскую птицу,

Супротив стожарной Паскараги

Бирюча на белом свете нету!..»

От словес апостольских Планида,

Как косач в мошище, встрепенулась,

Круто буйну голову здынула,

Откатила скуфью за Онего.

Кур-горой скуфья оборотилась,

Опушь стала ельником кромешным,

120 А завязка речкою Сорогой...

* * *

Ой, люди крещеные,

Толико ученые,

Слухайте - внимайте,

На улицу баб не пускайте,

Ребят на воронец —

Дочуять песни конец,

На лежанку старух,

Чтоб голос не тух!

Господи, благослови,

130 Царь Давид, помоги,

Иван Богослов,

Дай басеньких слов,

В подъязычный сустав

Красных погрецов-слав,

А с того, кто скуп,

Выпеть денежек рубь!..

* * *

Тысчу лет живет Макоша-Морок,

След крадет, силки за хвоей ставит,

Уловляет души человечьи,

140 Тысчу лет и Лембэй пущей правит,

Осенщину-дань сбирая с твари:

С зайца — шерсть, буланый пух — с лешуги,

А с осины — пригоршню алтынов,

Но никто за тысчу зим и вёсен

Не внимал напеву Паскараги!

Растворила вещая Планида,

Словно складень, камень несекомый,

И запела ангельская птица,

О невзгоде Русь оповещая:

150 Первый зык дурманней кос девичьих

У ручья знобяник-цвет учуял, —

Он поблек, как щеки ненаглядной

На простинах с воином-зазнобой, —

Вещий знак, что много дроль пригожих

На Руси без милых отдевочат.

Зык другой, как трус снегов поморских,

Как буланый свист несметных сабель,

Когда кровь, как жар в кузнечном горне,

Вспучив скулы, Ярость раздувает,

160 И с киркою Смерть-кладоискатель

Из сраженных души исторгает.

Третий

зык, как звон воды в купели,

Когда Дух на первенца нисходит,

В двадцть лет детину сыном дарит,

Молодицу ж горлинку — в семнадцать.

Водный звон учуял старичище

По прозванью Сто Племен в Едином,

Он с полатей зорькою воззрился

И увидел рати супостата. —

170 Прогуторил старый: «Эту погань,

Словно вошь на гаснике, лишь баней,

Лютым паром сжить со света можно...»

Черпанул старик воды из Камы,