Серебряная герцогиня

— Тебя никогда не манили горизонты, — обвиняюще ткнула в неё пальцем сестра.

— Ну отчего ж… манили. И странствия, и приключения… я столько об этом прочла книг…

Лэйда презрительно фыркнула:

— Книг. Книг, Джайри! Ты как Лари: не живёшь, а только читаешь про жизнь.

Серебряная герцогиня вновь легла на спину и мечтательно уставилась в небо. Спорить не имело смысла. Доказывать — тоже. Только не таким, как Лэйда.

— Пойдём со мной, — зашептала хранительница чаек, вскочила. — Пошли, я покажу тебе что там, за горизонтом!

— Ты же умерла, — возразила Джайри, скосив на неё взгляд.

— Да плевать! Смерть — всего лишь путешествие. Просто более дальнее. Пошли!

— Но это значит умереть?

— И что? Это всего лишь незначительные детали. Всё равно, как пройти в Радужные ворота.

Лэйда была полна энтузиазма. Но это вообще ей было свойственно.

— Мы давно никуда с тобой не ходили вдвоём. Пошли!

— Авантюристка, — проворчала Джайри и закрыла глаза.

— А ты — трусиха. Совсем как Лария. Клянусь фальшбортом!

«Ничего не меняется. Проходят годы, а ничего не меняется», — подумала Джайри и открыла глаза.

Полуденные лучи солнца не могли разогнать полумрак комнаты: они терялись в бархатных голубых гардинах. Тишина. И лазурные глаза, напротив.

— Уль?

Резкая боль пронзила горло, из которого вырвался только сип. «Я сорвала голос», — осознала девушка и всё разом вспомнила. Ночь. Лучников. Озверевшую толпу. Короля. Палача и…

— Он мёртв? — прошептала она.

— Да.

Ульвар не стал лгать. Джайри горько усмехнулась.

— Ты обещал его помиловать…

— Я и помиловал. Насколько мог. Это была единственная возможная для него милость.

— И Ювина?..

— Да. Она тоже мертва.

— И что теперь?

— Жить дальше, — устало выдохнул Уль.

— Как ты мог?!

Она закрыла пальцами глаза, чувствуя, как горло сжимают сухие рыдания.

Альдо… Глупый мальчик.

— Никак иначе, — Ульвар тяжело лёг на спину. — Помнишь, что я говорил тебе насчёт толпы? Если тебе кажется, что власть короля абсолютна, то ты ошибаешься. Король всегда ведёт корабль между скал. С одной стороны — народ, его гнев, ярость, с другой — дворянство с его чаяниями. С третьей — торговцы и именитые люди. С четвёртой — родственники и аристократы. И это я ещё про международную политику не говорю. И ты огибаешь все эти скалы, лавируешь, стараясь удержать власть над штурвалом. Король — это паяц, всегда кого-то играющий. Шулер за карточным столом…

Джайри всё это знала, но звук его голоса успокаивал её.

«Альдо мёртв…»

— Джай, тебя надо бы наказать: ты ослушалась моего прямого приказа. Я очень расстроен. Я мог не успеть, и тебя бы затоптала толпа. И, чтобы ты понимала, потеряв статичность своего положения, я мог так же потерять и власть над ней. Иллюзорную, но власть. Толпа это зверь, который бросится на дрессировщика в момент его слабости. Ты — моя слабость, Джай.

— Что будет с Югом?

— Во времена святого Фрэнгона пресёкся род Золотых королей. Во времена моей матери — род Серебряных. При мне — Южных. Но каждый из предшественников ставил нового хранителя, ты это знаешь. Когда я созову Совет щитов, мы решим эту проблему. Сейчас на Юге — мой наместник. Поэтому в приоритете дела на востоке и западе.

Джайри кивнула. Она чувствовала бесконечную пустоту внутри. Её словно засасывало в какую-то тёмную и страшную дыру, хотелось закрыть глаза и ни о чём не думать. Качаться на волнах, валяясь на палубе, жмуриться на солнце и болтать с невыносимой сестрой.

— Джай?

Девушка отвела ладони от лица, открыла тяжёлые веки и устало взглянул на короля. А затем снова их закрыла, вздохнула и свернулась в клубочек.

— Оставь меня, пожалуйста…

— Джай…

— Я хочу побыть одна. Мне нужно всё это пережить.

Ульвар задумался. Коснулся её лица, поправляя волосы. Это был очень ласковый жест. Вскочил с постели.

— Хорошо. Но не одна. Ты столько натворила глупостей, моя сердечная умница, что я не рискну оставить тебя наедине с тобой же.

— Я не хочу никого видеть.

— Это и в самом деле будет никто. Дьярви. Он составит тебе компанию. Если ты захочешь молчать — он будет молчать. Захочешь поговорить — он поговорит.

— Не надо…

— Я не спрашиваю тебя, моя хорошая. Прости, Джай, но будет так, как сказал я.

Внезапно он снова лёг рядом, сгрёб её в объятия и стал целовать лицо.

— Джайри, Джай… Я бы и сам остался, если бы не юдардов турнир. И плевать мне было бы: хочешь ты этого или нет. Пойми, тебе нельзя сейчас быть одной. Это всё ужасно. То, что произошло. Ты слишком много пережила за последнее время. Пожалуйста, не предпринимай ничего. Дождись меня, хорошо?

Она не ответила. Ульвар стиснул, поцеловал в губы, раздвигая их. Жадно и горячо. Прижался лбом ко лбу.

— Джай… Жизнь моя и смерть моя… что ты со мной делаешь?!

И снова приник к её губам. Она ответила, потянулась к нему. Вокруг ней была смерть, её холод проникал отовсюду. И только в нём тлело тепло. Ульвар принялся осушать её слёзы поцелуями. Затем коротко выдохнул, отстранился и встал:

— Будь умницей. Я вернусь, и мы во всём разберёмся.

И вышел.

Джайри поднялась, пошатываясь. Разум словно отупел, мысли с трудов ворочались, как жернова. Но сейчас сюда придёт Дьярви… И нельзя было перед ним вот так… С Улем — можно, с Лисом — можно, но с Дьярви…

Девушка пригладила волосы, расправила юбку, забралась в кресло и укуталась в плед. В дверь постучали и зашёл рыжеволосый лучник.

— Простите, ваша светлость, Его величество…

— Ты хочешь есть? — просипела герцогиня. — Вели нам накрыть. Здесь. И вина. А потом садись напротив. Прости, у меня голос… Придётся говорить тебе.

Ты можешь умирать, твоё сердце может быть порвано в клочья, но, если ты воспитанная леди, то никогда не забудешь о правилах приличия.

* * *