Сферы влияния

Майкрофт посмотрел на наручные часы, кивнул своим мыслям, наклонился, подхватил Гарри под руку и заставил встать. Гермиона тут же кинулась на помощь.

— Гер-ми… — заговорил было Гарри, но Майкрофт оборвал его жёстким:

— Молчать, — и сгрузил его на диван, сам опустился на подлокотник и сказал:

— Полагаю, у нас около двадцати минут.

— До чего?

— До того, как его снова начнет тошнить, — пожал плечами Холмс, вытащил из кармана платок и тщательно вытер руки. — Впрочем, если у вас есть более действенное волшебное средство…

Гермиона произнесла:

— Акцио, «Антипохмельное», — давно пора было это сделать. Но ничего не произошло.

Она нахмурилась и повторила заклинание — безуспешно. Не то «Антипохмельное» закончилось, не то осталось в дуврском домике. И она понятия не имела, где его взять поздним вечером.

— Видимо, нет.

— Значит, подождём.

Гермиона опустила голову, но увидела бледное, с кругами под глазами лицо Гарри и поспешно подняла — лучше уж смотреть на Майкрофта. На язык просилась какая-нибудь очень глупая благодарность: «Спасибо за…», — ведь не скажешь, что за спасение. А если и скажешь, то Холмс этого не поймёт.

— Спасибо за своевременную помощь, — нашла Гермиона подходящий вариант на доступном Майкрофту языке полунамёков и иносказаний. Хотя, в сущности, ей сейчас было всё равно, что он забыл у неё дома.

Майкрофт пожал плечами, как бы говоря, что не за что благодарить и начисто проигнорировав незаданный вопрос.

— Как вы справились с ним?

Лицо Майкрофта не изменилось и снова было таким же спокойным и доброжелательным, как обычно, а вот тон голоса похолодел на добрый десяток градусов:

— В семье Холмсов много увлечений. Разнообразных. Пожалуй, до сих пор трансвестизм дяди Руди наносил всем наименьший ущерб.

— Вы о Шерлоке?

Гермиона была уверена, что он ничего не скажет больше, но ошиблась. Спрятав платок в карман, он сказал:

— Отчего же. Шерлок — всего лишь продолжатель старых традиций. Пиромания, алкоголизм, суицидальные наклонности… На общем фоне нездоровая тяга к введению в свою вену опасных химических соединений не так уж разрушительна.

Пироманом была его погибшая сестра, волшебница — догадалась Гермиона. Алкоголиком? Суицидником? Она когда-то изучала личное дело Майкрофта Холмса, но почему-то мало помнила о его родственниках. Кажется, кто-то из родителей был учёным.

— В общем, — продолжая незаконченную мысль, сказал Майкрофт, — справиться с алкоголиком нетрудно, тем более, что реакция у них хуже, чем у наркоманов.

Гермиона не смогла сдержать короткой улыбки, хотя ситуация была не из весёлых.

— Не могу представить себе вас с Шерлоком дерущимися.

Майкрофт тоже ответил ей улыбкой, но такой кислой, что она пожалела об этих словах тут же.

— Шерлок одно время был страстным почитателем бокса, знаете ли, и увлекался им до тех пор, пока не понял, что неосторожный удар может вышибить ему мозги. К счастью для его профессии, некоторые навыки он всё-таки приобрел, — недосказанным осталось: «К несчастью для меня, под дозой он тоже вполне бодро махал кулаками». Разве что Майкрофт, наверное, выразился бы изящнее.

Пока Гермиона придумывала корректный ответ, Гарри завозился. Двадцать минут истекли, и его действительно снова скрутило. Гермиона наколдовала ведро и подставила его, а потом сразу же очистила.

Потянулись долгие и неприятные часы.

Глава одиннадцатая

Часы показали два, когда Гарри, наконец, уснул почти здоровым сном.

— Теперь он может проспать до утра, — отвечая мыслям Гермионы, сообщил Майкрофт, поднялся и ушёл в ванную.

Полилась вода, и Гермиона легко могла представить, что он тщательно моет руки, сняв кольцо, уже не нужное для связи. Она предполагала, что он вообще не любит прикасаться голыми руками к чему-либо постороннему, неважно, вещь это или человек. И тем более, возня с пьяным должна была вызвать в нём отвращение, хотя он и перенёс её с поистине ледяным спокойствием.

Спустя несколько минут он вернулся, и Гермиона применила очищающее заклинание и к себе, и к нему. Прошёл лёгкий свежий ветерок, и с рук и шеи пропал липкий пот, одежда очистилась.

— Благодарю, — чопорно сказал Холмс.

— Майкрофт, я ещё раз должна выразить вам признательность за помощь, — в тон ему произнесла Гермиона и не сумела удержаться: — И всё-таки, что вынудило вас…

— Арифметика и логика, — ответил Майкрофт, — вы оставили книгу, которая однозначно подпадает под «Статут о Секретности», в руках у маггла, — в том, как он произнёс это слово, была и насмешка, и ещё что-то неясное, — я дал вам десять минут на то, чтобы это заметить, ещё десять — чтобы справиться с сомнениями о том, стоит ли возвращаться. Так как через двадцать и даже через двадцать пять минут вы не появились…

— Сколько камер направлено на двери и окна моей квартиры? — поинтересовалась Гермиона ровно.

— Три в общей сложности, — невозмутимо сообщил Майкофт, — входная дверь, балкон и окно в гостиной. Частную камеру из соседнего дома, направленную на окна вашей спальни, я позволил себе выключить.

Одно дело — подозревать, что в Лондоне от внимания Холмса не укрыться, и другое — слышать о точном положении камер. Гермиона почти потеряла дар речи — почти, потому что всё-таки смогла сказать спокойно:

— Очень предусмотрительно с вашей стороны.

Майкрофт ничего не ответил и занялся расправлением манжет рубашки. Гермиона встала, потёрла затёкшую шею и опёрлась на край стола. От усталости — денёк выдался тот ещё — её слегка пошатывало, а по телу бегали искорки искусственной бодрости, из-за которых кровь бурлила, как шампанское. Холмс снова бросил взгляд на часы, перехватил трость и однозначно собирался сказать что-то о том, что ему пора, пожелать доброй ночи и, возможно, отдать-таки книгу.

В сущности, это было совершенно верное решение, и Гермиона его одобряла, во всяком случае, настоящая, обычная Гермиона. А вот та, с которой она встретилась в подсознании, была против. Она стояла не в домашней мантии, а в свободном платье до середины икр, и волосы у неё были не остриженные, а длинные, лежащие удивительно мягкими локонами на плечах. И в тот момент, когда Гермиона сказала бы: «Доброй ночи», она говорила совершенно другое.

Гермиона мотнула головой — Мерлин, что за бред? Она не станет идти на поводу у своего взбесившегося подсознания, не станет делать ничего, о чём потом пожалеет.