Шахматный порядок

Альбус улыбнулся, словно понимая, о чем идёт речь. Его вдруг охватило странное чувство, что никто на свете его не понимает так хорошо, как этот профессор.

* * *

В середине марта пошли проливные дожди. Потоки воды струились по стеклам, закрывая возможность увидеть школьный двор, а низкие свинцовые тучи и вовсе создавали ощущение бесконечного вечера. На уроках учителя зажигали свечи, чтобы хотя бы немного осветить помещение. Профессор Слагхорн как-то пошутил, что на смену квёлой зиме сразу пришла осень. Альбус, глядя, как темное небо озаряют вспышки молний, думал, что скорее всего таким будет и лето. Впрочем, какая разница? Лично ему нравились ливни, а жалобы Бэддока на «скверный май» и холод в подземельях ему были безразличны.

— В весне тоже есть прелесть, — бросила Кэт, — да и красиво со стороны. Но сегодня дождь, завтра дождь, послезавтра — ужасно надоедает.

— Ладно если б моросил, так стеной идет, — нахмурилась Вики.

Паника в Хогвартсе немного улеглась: третьего марта следователи Целевой группы вернули Макгонагалл почищенные предметы. Директор, однако, не выглядела довольной — скорее, она оставалась взволнованной. Как-то в воскресение, пока его однокурсники готовились к контрольной по трансфигурации, Ал, вооружившись мантией-невидимкой, подслушал кое-что возле учительской, а затем быстро вернулся в гостиную.

Нырнув в привычную тускловатую зелень, Ал едва подавил улыбку: Кэт, сидя за малахитовым столиком, помогала своей младшей сестре Евангелине писать эссе по зельям, а Эрик, сопя, готовился к контрольной по трансфигурации, превращая черепаху в чайник. Хотя всего около пяти часов, в гостиной горели все лампы — иллюзорное окно в озеро почти не давало света.

Приложив палец к губам, Ал потянул друга во двор. Эрик, сначала отнекивался, но затем прихватил плащ. Быстро пройдя подземелья, друзья вышли через холл с поблескивающей в свете ламп статуи вепря в пустынный школьный двор. Эрик заныл, так как, едва шагнув со ступенек вниз, он тут же попал ногой в огромную лужу.

— И угораздило же тебя…

— Не для гостиной разговор, — сказал уже спокойнее Альбус. — Я тут узнал кое-какие новости. Оказывается, помимо всех магических предметов, у Макгонагалл стащили воспоминания!

— Но… Погоди, как стащили? Почему? — недоумевал Нотт.

— Я только услыхал, что Макгонагалл жалуется, будто у неё ставили детское воспоминание про птицу-носорога и фотографию ее мужа Макоганалл. И что ее ужасно напрягает, что Пикеринг полезла с расспросами, что да как.

— Никогда не слышал, что Макгонагалл была замужем, — покачал головой Эрик. — Впрочем…почему нет?

— Знаешь, я подумал…. — Альбус присмотрел на быстро падающую на башни тёмному. — А что если все эти кражи шляп, лодок и фестралов — ширма? А кто-то под этим предлогом подбирается к воспоминаниям Макгонагалл?

— А похоже, — нахмурился Эрик. — Ну кому нужна наша старая шляпа — для примерки? А воспоминания… Тем более, что достоверно об этом муже мы ничего не знаем.

— Причём, наша Макгонагалл- мутная тетка, — продолжал Альбус. — Я видел справочники, что она родилась в тридцать пятом году, а она, представь, уже а семнадцатом перепродавала а Хогвартса.

— И где родилась? — кивнул Эрик. — Кто её родители?

— А заметь…. — Альбус быстро поставил на очки защиту от влаги. — Макгонагалл напрягается, когда речь о ее прошлом заходит.

На землю стали падать крупные хлопья непонятно откуда налетевшего мокрого снега, столь редкого нынешней зимой. Снег, впрочем, был обречённым: земля стала слишком тёплой для того, чтобы он мог покрыть ее.

— Кстати, надо постараться, чтобы речь зашла, — стряхнул снег с рукавов Эрик. — Кто родители? Тьма. Где родилась? Тьма. Чем занималась всю юность? Разумеется, тьма.

— Знаешь, мне тут странная мысль в голову пришла…. — задумчиво сказал Альбус. — А если Макгонагалл вообще не та, за кого себя выдаёт?

— Но почему это за столько лет не распознали? — пожал плечами его друг,

— Вот где написано, что она в семнадцатом году уже преподавала? Да нигде, — размышлял Альбус.

— Верно… Но в чём резон?

— Не знаю… — Серьезно ответил Альбус. — Но, знаешь, мне кажется, не стоит распространяться об этом.

— А зачем тебе это? — поинтересовался Эрик.

— Мало ли… знаешь информация даёт многое, а секретная ещё больше… — задумчиво сказал Ал.

Прищурившись, он посмотрел на темные башни, а затем на Эрика. Это было интересно. Его друг с интересом смотрел на него, словно вдруг увидел его с какой-то другой стороны.

* * *

Профессор Брэдли, между тем, провел следующий урок по азам политики. Класс, как обычно замер: всем нравилось, что профессор строил занятие в форме беседы с учениками. Только Роза Уизли немного ныла, что ей не дают высказаться, но даже ее подруга Марина Эйкин сокрушенно подняла глаза к потолку. Эрик тоже вздыхал: записывать за профессором Брэдли было немного сложно.

— Да ты не пиши каждое слово, — посоветовал Альбус другу. — Помечай только самое основное!

— Повторять удобнее, — пожал плечами Эрик.

Брэдли как обычно вошел в класс в новом костюме с бабочкой, благоухая одеколоном. Подмигнув ученикам, он сразу взмахнул палочкой и нарисовал на доске квадрат, разделенный на четыре маленьких квадратика.

— Итак, — улыбнулся он, — кто мне скажет, какие субъекты делают политику?

— Партии? — спросила уверенно Роза.

— Не совсем, — покачал головой Брэдли. — Партии — это скорее институты, формы политической деятельности для субъектов.

— Чиновники… Бюрократия в министерстве… — шепнул Эрик.

— Совершенно верно, мистер Нотт, — подмигнул Брэдли. — Первый субъект, это будет государственная бюрократия.

В маленьком квадратике слева тотчас появилась надпись «Государственная бюрократия».

— Кто еще? — показал Брэдли на оставшиеся три квадратика.

— Бизнес, — Альбус поднял брови, вспомнив Булстроуда. Кто скажет, что этот человек не имеет власти?

— Мистер Поттер прав, — кивнул снова Брэдли. — Крупный бизнес. — Соответствующая надпись появилась в другом квадратике.

Альбус посмотрел на гриффиндорцев и чуть не прыснул: Роза Уизли от ярости кусала губы. Она, казалось, была ужасно зла на саму себя, что не может ответить ни на один вопрос.

— Эксперты, кто обучает министров? — предложил Альбус.

— Почти, мистер Поттер. Близко. Аналитические и экспертные центры, — Брэдли сделал запись в еще одном квадрате. — И, наконец, последний квадратик. Мистер Поттер, помогайте… — улыбнулся он. — Кто еще делает политику?

— Те, кто формирует наши взгляды. Общественное мнение, — спокойно сказал Поттер. — Те… Магнаты, кто владеет газетами…