Шанс для изгоев, или Прощай, Академия!

С другой стороны, не исключено, что наш маньяк жаждет внимания и славы. Желает пощекотать нервы. Демонстрирует уверенность в себе.

— Ты куда? Со мной?

Я посторонилась, избегая плеча колдуньи. Руку она держала на перевязи, и все равно на нее регулярно кто-то натыкался. Мела шипела, грозила всеми мыслимыми и немыслимыми карами, однако ее хватило лишь на то, чтобы повязать на предплечье алый платок — для заметности. На мой взгляд, работала такая придумка слабо. Ей стоило действительно почаще ныть.

Злой Ястреб и не менее злая колдунья в моем воображении сочетались плохо. Я предпочла не нарываться.

— Не буду мешать.

И ведь как у воду смотрела!

Заклинание не активировалось.

Вальен пришел в ярость. Орал, что знал, чем это закончится, с самого начала, и во второй раз не попадется на удочку. Что имелось в виду, я не разобрала. Предположила, что речь шла об их общем прошлом.

Или он попросту срывал злость.

Мела выскочила из его развалюхи с поистине страшным лицом. Помчалась в сарай. Вышла оттуда с черенком лопаты под мышкой и ведром. Кликнула Лилею, что-то спросила… И потащила за собой в сторону ручья.

— Что там?

Я подскочила, когда Эньер появился из ниоткуда. Вернее, из-за ближайшего дома, но двигался от так осторожно, что сразу стало понятно: скрывался до поры до времени.

— Не представляю. Вам интересно, вы и спрашивайте.

— Надеюсь, девочка получит хорошую взбучку. Уверен, ей пойдет на пользу.

В моем понимании тихая Лилея была последним человеком в нашей змеиной яме, которого требовалось бы учить уму-разуму, о чем я не преминула сообщить Зайцу.

Он недобро ухмыльнулся.

— Угу, — пробормотал. — Мало вы ее знаете. Невинная овечка, как же. Деточка давно ступила на кривую дорожку.

Я насторожилась.

— Замечали что-то подозрительное? — спросила в духе прирожденной ищейки.

— Бабочку помните? — Эньер наклонился к самому моему лицу. — Королевский брюхокрыл, индикатор магии. Ее сначала якобы забыли в Тресковнике, а потом якобы засушили для коллекции Академии.

— Не засушили?

От его тихого смеха у меня мороз прошел по коже.

— Почему же, засушили. Поместили в банку, закрыли крышкой, пообещали не трогать до возвращения. А она ее сожрала.

Первая мысль: бабочка ожила и слопала стекло. Вторая — Лилею. И лишь переведя дыхание, я сообразила, что никакой некромантии не произошло. Заяц считал, что жертвой кулинарных пристрастий девушки стал брюхокрыл.

— Зачем? Это же насекомое. Им не наешься.

Эньер засмеялся.

— Королевского брюхокрыла очень трудно найти. Когда-то он водился по всей территории Суши, а теперь остался лишь в таких забытых богами местах, как это. Знаете, почему? В его тельце содержится вещество, которое называют «пыльцой счастья». В крохотных дозах помогает справиться с унынием и пережить горе, в крупных — вызывает чувство эйфории. Помните Тресковник? Наша крошка тогда явно переусердствовала с дозировкой.

«Или ее околдовали», — возразила бы я, если б не помнила слова Мелы о той ситуации.

Колдунья тоже считала, что маньяк к этому не имел отношения. Любопытная история…

— А доказательства?

— Однокрылая бабочка — чем не доказательство? Не сама же она себя проглотила, хе-хе? Считается, что банку забыли при переезде, а на самом деле она среди ее вещей. Ну не подло ли? Любой аптекарь дал бы десяток золотых, поделили бы поровну, а дурочка схомячила свою половину, как ребенок.

— Свою половину?

— Больше она ее жрать не будет, это я гарантирую.

Какие все правильные… А рыться в чужой сумке — благородное дело? И только ли угол Лилеи он обыскивал? Нет уж, я не собиралась верить Зайцу на слово и поспешила с ним распрощаться.

Сомнения не отпускали. Вполне возможно, попав в непривычную среду, девушка и правда поднимала себе настроение «пыльцой счастья». Но не исключено, что загвоздка в другом. Все-таки мне больше нравилась версия с маньяком.

— Что, Зая брызжет ядом сильнее кобры?

Раздумывая над принесенными Эньером сплетнями, я незаметно для себя добрела до колодца, на срубе которого Медор устроил сушилку для каких-то корешков.

— Признался, что шарит по нашим вещам. Такое ощущение, что он не видит в этом ничего дурного.

— Любопытство у него в крови, — усмехнулся Вепрь. — Небось, бабочка не дает покоя? Так его половина нетронута, получит свои кровные. Пойдемте, — он приглашающе махнул рукой, — покажу кое-что.

Я понадеялась, что это «кое-что» — не свет в конце тоннеля. Мало ли… Вдруг Заяц выболтал страшную тайну, и сейчас мне заткнут рот навеки?

В халупу, служившую пристанищем Медору и Эньеру, я заходила с опаской. Почему-то казалось, что сейчас из-за двери на меня бросится Заяц, размахивая лопатой. Ах да, лопату забрала Мела… Но вокруг хватало других подручных средств вроде молотка, полена или сковородки.

— Красиво, правда?

Вместо смертоубийства мне продемонстрировали высокую бутыль с прозрачной жидкостью, в которой всеми цветами радуги переливалось крыло королевского брюхокрыла.

«Если честно, мерзко», — но вслух я просто спросила:

— Зачем это?

Выяснилось, настойку Медор готовил для прощального вечера. Брюхокрыл, представьте себе, прекрасное дополнение к самогону. Дарит радость и избавляет от похмелья. Чудодейственное средство, в местной культуре играет необычайно важную роль. Главное, не перепутать Королевского брюхокрыла с Синеусым крылобрюхом. Бабочки похожи, но если первая несет приятный дурман, то вторая смертельно ядовита.

— Хотите попробовать?

Я отказалась. Сказала, что негоже открывать бутыль раньше намеченного срока. Нечестно. На самом же деле вид распотрошенного насекомого вызывал тошноту. Да и не нужна мне поддельная радость. Своей хватает. Достаточно вообразить, как отосланная в Барсуки золотистая гончая впивается Артану в… ладно, пусть будет — в ногу, и настроение резко улучшается.

Выходя из полутемного помещения, я запнулась. В кармане что-то звякнуло, и это напомнило мне о еще одном нерешенном вопросе.

— Вы в лошадиной сбруе разбираетесь?

Медор спрятал бутыль за старый сундук без крышки, сощурился, разглядывая мой силуэт на фоне двери.

— Дык видеть приходилось. А что? Запрячь желаете? Поехать куда-то?

Я продемонстрировала заклепку с гербом Академии, найденную на дне колодца. Мои попытки найти похожую на той сбруе, которая прилагалась к повозке тресковницкого старосты, не увенчались успехом. Похоже, речь шла о верховой лошади.