Шесть с половиной ударов в минуту

Мне нужно сбежать. Второй и менее обнадёживающий вариант, но при этом более вероятный - дождаться, когда эти одухотворённые человечки устанут от меня и просто уже подпишут приказ об умерщвлении. Но я не верила, что всё кончится так.

========== Глава 18.1 Танец теней ==========

Фремиус только-только завершил молитву, когда в дверь кельи постучали. Мужчина разлепил веки и неторопливо поднялся с колен. Он не спешил отвечать ожидавшему, зная, что случайные прохожие пойдут себе дальше, а действительно нуждавшиеся проявят настойчивость и повторят попытки. Стук, на этот раз менее уверенный, не заставил себя ждать. Фремиус улыбнулся самодовольным мыслям о собственной значимости и отворил дверь.

– Служитель, - гость сложил ладони в приветственном жесте и едва заметно поклонился. – Вас ожидают в… страшной комнате. Извольте сию минуту спуститься.

– Настоятельница крайне нетерпелива, - Фремиус провёл рукой по выбритой макушке, что символизировало некоторое замешательство.

– Она лишь исполняет волю Терпящей.

Хозяин кельи отпустил гонца и вернулся вглубь комнаты, бережно кладя молитвенник на место. Самое главное – держать вещи в чистоте. Вид беспорядка порождает хаос в душе, который сеет семена раздражения и нетерпеливости. Фремиус предпочитал потратить время, дабы расставить каждую вещь на своё место и сохранить тем самым внутреннее спокойствие. Тем более он заставлял ждать своих братьев по вере, которые всё равно не осмелятся взяться за его работу. Перепуганные мягкотелые страдальцы, они старались избегать контактов с демонической девочкой. Поймали зверя, да в клетку войти страшатся. Фремиуса подобное не терзало. Он являлся представителем старой духовной школы, с раннего детства обучавшей людей ничему не удивляться, подстраиваться под ситуацию, какой бы непредсказуемой та ни оказалась, и без страха падать в объятия фатализма, потому как на всё воля Её. Рука об руку с этими убеждениями мужчина шёл всю жизнь. Поэтому он был одним из первых людей, примкнувших к Катрии, услышав в безумных словах настоятельницы истину. Пока остальные ставили под сомнение возможность существования ребёнка Короля, Фремиус покорно принял этот факт и встал на защиту видений Катрии.

Мужчина развернул подсвечник ручкой к двери, проверил, нет ли следов пыли на столике, семь раз посмотрелся в зеркало, согласно церковной примете, и только после этого покинул келью. Остальные служители, должно быть, совсем извелись, пока их собрат флегматично следовал установленному много лет назад порядку. Но у них не было другого выбора, и осознание этого также играло на самолюбии Фремиуса. Никто не мог похвастаться таким виртуозным владением золотой цепью, как он. И подобный навык делал его просто незаменимым человеком в стенах их скромной обители, избранной в качестве резиденции мессии Катрии.

В комнате, где держали девчонку, находилось двое служителей. Они почти с облегчением глянули на Фремиуса, и тот похвалил сам себя за то, каким уравновешенным и нужным он выглядел на фоне остальных. Его собратья с минуты на минуту ожидали, что пленница взбрыкнётся и уничтожит их чуть ли не силой мысли. Но Фремиус сомневался в подобном исходе, а если однажды они не уследят за дочерью Короля и она сорвётся, мужчина готов принять свою судьбу, какой бы печальной та ни оказалась. Равнодушное отношение к собственной смерти превращало её в досадную мелочь, которую почему-то так страшилось большинство людей.

Зато пленницу не заинтересовало появление нового лица: она смотрела мимо, словно завороженная мерцанием огней. Что ещё могло привлечь внимание дитя пламени? Фремиус приблизился к ней и, ухватив за подбородок, заставил повернуть голову к себе. Девчонка была живой иллюстрацией к словам «истощённый» и «измотанный». Даже взгляд, безумный в первые дни заточения, теперь был пустым, как будто пленница ушла в себя. Фремиус заключил, что она не представляет опасности.

– Я не успел зайти к настоятельнице, - сообщил он двум служителям. – Она что-нибудь просила передать мне? Особые указания?

– Всё то же самое.

– Ожидаемо, - а про себя Фремиус добавил, что Катрия с каждым днём выглядела всё более обеспокоенной. Недавние припадки злости доказали, что даже такая уравновешенная женщина, как она, не всегда могла сдержать поток эмоций. А ещё то, что времени оставалось совсем мало.

Но вино успело настояться, а значит, пора откупоривать крышку и вкушать. Мужчина почти выдрал тряпку изо рта пленницы. Девушка тихо ахнула, а на прикушенной губе выступила кровь. За спиной служителя послышались едва различимые вздохи удивления.

– Но Фремиус… это же… запрещено.

Вместо ответа мужчина выпустил руку вперёд, и в тело пленницы чуть выше живота вошла золотая цепь. Дочь Короля задохнулась, откидываясь на спинку стула. Пальцы с такой силой впились в подлокотники, что вены и сухожилия выступили из-под кожи.

– Это больно, - констатировал Фремиус. – Говорят, от подобных процедур, если повторять их периодически, образовывается язва желудка. Примерно через минуту цепь распадётся. Если тебе придёт в голову звать демонов, я вырву её тут же вместе с внутренностями. Могу вытащить аккуратно и раньше времени, если ты ответишь на мой вопрос. Он очень простой, поверь.

Фремиус почти чувствовал, как замерли за спиной его собратья. Он не испытывал ни удовольствия, ни жалости, ни омерзения к девушке. Всего лишь исполнял свой долг перед настоятельницей и Терпящей.

– Едва ли тебе известны тайные замыслы королей. Я не настолько наивен, - торопливо, но отчётливо проговорил мужчина. – Но что-то же тебе наверняка известно. Как-то ты должна общаться со своими сородичами.

Глаза пленницы расширились на последних словах, и Фремиус задумался, что именно зацепило её. Первые попытки связно ответить превратились в хрип, но очень быстро девушка вернула самообладание.

– Они ушли, - процедила она, тяжело и часто дыша.

– Мне известно. Но ведь есть какие-то окна, через которые они попадают на нашу половину мира, - сказал мужчина терпеливо.

И какая-то из них может оказаться той самой лазейкой, через которую очередной Король или Королева проскользнут к людям. Это была давняя проблема, которую не удавалось решить многие столетия. По какой-то необъяснимой причине крохотные оконца, годные для Сменщиков и прочей падали, и огромные двери имели одинаковый энергетический фон, из-за чего Зрячие не были в состоянии сразу выделить последние среди неопасных переходов. А проверять каждую дыру в Часах – заморочки для самых упорных. У церковников не хватало волонтёров и умельцев. Но если бы кто-то, будучи достаточно осведомлённым о тайных дверках, выводил служителей к ним, отлавливать непрошенных гостей, среди которых попадались прескверные твари, стало бы проще.

– Наверняка что-то есть, - Фремиус поиграл ослепительными кольцами, натягивая цепь. – Особое место, где ты встретишь своих в следующий раз.

– Они не мои, - выплюнула пленница, пытаясь найти позу, в которой боль ощущалась не так явно.

Она оказалась на редкость упорной. Мужчина даже начал сомневаться, что воля пленницы была сломлена, как ему казалось минуту назад. Но в следующую секунду лицо девушки исказила гримаса боли, и она поникла, съёжилась.

– Но кое-что… и правду есть.

Фремиус понимающе закивал. Птичка довольства разлетелась по его телу, расслабляя мышцы. Сколько бы дочь Короля ни храбрилась, сломанную волю в момент не склеишь. Множество суток её «обхаживали», высасывали из неё терпение, силы, надежды. И вот настал тот день, когда загнанное в угол чудище растеряло прыть и добровольно сдалось. Зверь, который сидел в клетке и не позволял дрессировщикам приблизиться, в итоге, устав от тесной клетушки, сам подставился под ошейник. Фремиус чувствовал эти едва уловимые изменения в поведении пленницы и радовался, насколько позволяла его скупая на эмоции натура.