Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

Он сам первый перебрался — хотел убедиться, что конец не оторвется, когда по тросу полезут его спутницы. Очутившись на той стороне, закрепил его уже как следует и вернулся. Лишь после этого принялась карабкаться Сара. За ней — Рахиль. Когда обе девочки очутились на поверхности проспекта Мёбиуса, Сара отцепила трос, и Стефан подтянул его к себе. Теперь никаких следов, что кто-то здесь перебирался, не останется.

Дальше беглянкам предстояло идти одним. Он должен был вернуться, убедиться, что все тросы, по которым они перебирались, убраны.

Если зайдет внутрь гетто вовремя — вполне возможно, побег дочек соседа даже не свяжут

с его именем. Их путь лежал дальше по проспекту Мёбиуса, на который они перебрались.

Длинная широкая труба проспекта петляла, проходя через прилегающий к Сан-Вингу Фронтир на окраине, Оливиновый пояс и Колбасный район. Разветвлялась и тянулась дальше — к Шанхаю, Мантии и Альпийскому району. До Фермерского района ответвления проспекта не доходили — истончались и сворачивались, превращаясь в узкие жилые улочки, погруженные в рыхлые толстые оболочки жилых и сельскохозяйственных конструкций.

Однако так далеко Саре с Рахилью заходить по проспекту было не нужно.

Им следовало прошагать несколько километров до Оливинового пояса, и там свернуть в узкий переход между двумя скоплениями жилых построек. Тот выводил внутрь района.

Там их уже никто не заметил бы. Обитателям Оливинового пояса не было необходимости выбираться на вторую изнанку. Да и выходов наружу не было, насколько знал Стефан. Во всяком случае, действующих.

Пройти район насквозь — и окажешься возле оконечности одного из Неоновых поясов города. Там действующих выходов тоже не было. Но Стефан знал, как можно пройти через один из неактивных. И девчонки, благодаря ему, тоже теперь знали.

Он уже не видел, как они добрались до места и вернулись внутрь города. На сей раз — внутрь большого города, находящегося за пределами закрытых гетто.

Стефан не мог даже знать наверняка, что они и правда доберутся. Не заблудятся по дороге в хитросплетениях улиц Оливинового пояса.

И все-таки он решил не пытаться их догнать. Тем более, что после исчезновения девочек жандармерия поставила на уши всех рабочих. С изнанки прочесали все эр-гетто и прилегающие к нему районы. Тянулось это больше недели — так что попытка выбраться обернулась бы неминуемым провалом.

В одном Стефан мог собой гордиться: жандармы и проверяющие из технического руководства так и не поняли, каким путем и в какую сторону ушли беглянки. С камерами тоже вышло удачно — никто не понял, что их отключали намеренно.

Сплошная череда везения — даже удивительно. Стефан от такого впал в легкую оторопь.

Потом наступили дни сомнений и раскаяния. Старый Соломон искренне горевал о пропавших дочурках. Жена его тоже сильно сдала. Шутка ли: за короткий срок одна дочь погибла, а после смерти ее еще и запятнало обвинение в выращивании и распространении запрещенных веществ. И две дочери попросту исчезли бесследно. Внезапно, и отыскать их так и не сумели.

Больше недели, пока шли поиски, Стефан сидел смирно на месте. Потом путь наружу вроде как открылся. Но одолели сомнения: что он станет там делать?

Здесь — профессия, работа, постоянство. Привычный, хоть и тоскливый быт. А что он станет делать там? Где применит себя? Да, есть навыки. Но после бегства его образование, полученное в колледже гетто, обнулится. Он не сможет предъявить его где-то официально. Это сразу вызовет вопросы — каким образом сумел покинуть закрытый район, потратившийся на его обучение?

В итоге — он не был уверен, что сумеет прокормить даже самого

себя. Не говоря уж о том, чтобы позаботиться о двух подростках.

Малодушно? Да. И он часто впоследствии корил себя за малодушие. Но время шло. И, чем дальше, тем бессмысленнее выглядели бы попытки переиграть сделанное.

Жизнь вошла в привычную колею, а Стефан привык со временем к мысли, что выкинул двух сестер Соль в большой недружелюбный мир. Правда, он окончательно сделался нелюдимым затворником. Мало с кем общался, не стремился больше внести в жизнь хоть какое-то разнообразие. Да он вовсе перестал ждать от жизни чего-либо.

Помнится, в первые полгода после переезда он часто спрашивал себя — во что превратил собственную жизнь. Сейчас он прекратил задаваться и этим вопросом.

*** ***

Шесть лет прошли, как дурной сон.

Стефан работал, учился, повышая квалификацию, и снова работал. В свободное время, которого старался оставить себе как можно меньше, приходил на тренировки.

— Жениться тебе надо, — говорил временами тренер. — Остепениться.

— Было, — коротко отвечал Стефан. — Невеста вон сбежала, лишь бы замужем за шлимазлом не очутиться, — прибавлял с насмешкой.

Тот махал рукой.

Кое-кто Стефану сочувствовал. Сперва одну невесту прошляпил, после — вторую не удержал. Вторая так вовсе удрала через выход на изнанку, оставленный кем-то по недомыслию! Ловили ведь — не поймали.

Стефан, слыша такие разговоры, угрюмо хмурился, пряча довольную усмешку.

Ну да, перенервничал он тогда знатно! То, что удалось вытащить девчонок за пределы гетто, по сей день считал редкостной удачей. Практически чудом.

Впрочем, это не помешало ему еще несколько раз воспользоваться единожды проверенной схемой. Желающих удрать из эр-гетто было немало. И кое-кто был готов рискнуть.

Кому-то из девочек сбежать помогали и родители. Стефан принципиально помогал лишь девчонкам. Парни, считал он, могут и сами о себе позаботиться.

Даже оставшись в гетто, парню можно жить сносно. А то и неплохо — достаточно не спиваться. А если совсем невыносимо — можно и удрать прямо на рабочей смене. Подгадать время — и в добрый путь!

Когда появлялось время задуматься, он удивлялся. Как так выходило, что родители, сами пытавшиеся выпихнуть дочерей в большой город, выходили на него? При этом жандармы на него внимания не обращали. Сам он ничего не делал, чтобы отделаться от властей: у него попросту не было для этого повода. Они правда не замечали, кто именно у них под носом устраивает побеги девчонкам-подросткам? Или... или наблюдали до поры до времени?

Хотя последняя мысль выглядела откровенной паранойей.

Жандармерия никогда не наблюдала годами впустую. Стоило кому-то попасться на горячем — нарушителя хватали и жестоко наказывали. И уж наверняка нарушителя не повысили бы по службе. Тем более — не предложили бы перевода в другой район с получением должности руководителя отдела контроля.

*** ***

«Подумайте на досуге. У вас — две недели на то, чтобы дать ответ».

Вот он и думал. Даже на тренировку нынче из-за этого не пошел. Теперь жалел — ничего дельного на ум не шло. Стефан мог только тупо перекручивать раз за разом один и тот же вопрос: на кой ему вот это повышение? Именно сейчас.

Поделиться с друзьями: