Шумерские ночи. Том 3

— Пф, волшебное озеро, тоже мне, — фыркнул Креол. — Везде вранье… а ты что-нибудь увидел?

Кащей стоял озадаченный. Он задал вопрос одновременно с Креолом, и, кажется, что-то все-таки увидел, потому что на его лицо легла тень. Богорожденный секунд десять размышлял, а потом сказал:

— Сам не пойму, что я увидел. Чушь какая-то.

Мей’Кнони встретила их понимающей улыбкой и разлитым по чашам вином. Она сказала, что уже года три ищет способ не просто замедлить увядание и оттянуть смерть — это может любой маг! — а остаться молодой навечно, навсегда, до конца времен. Здесь, в лесах Каджети, она экспериментирует с водой из волшебного озера, с древесиной птицы киннамолг, с еще кое-какими редкостями, что встречаются только в этих краях.

— Еще, мне говорили, где-то здесь живет колдунья, что растит яблоки вечной молодости, но ее я отыскать не сумела… — вздохнула магесса.

— Так этому горю я помогу! — оживился Кащей. — Знаю я ту колдунью. Сам к ней путь держал, да не спешил — бабуська она злая да жестокая, людей с костями в котле варит.

— Далеко отсюда? — лениво спросил Креол.

— За день дойдем.

Мей’Кнони нахмурилась. Она не была так легка на подъем и не любила на ходу менять планы, срываться куда-то просто потому, что кто-то что-то сказал.

Но с другой стороны — здесь она почти закончила. Осталось дождаться, пока птицы полетят за материалом для новых гнезд, но это случится еще не сегодня.

И Креол с Кащеем без труда ее уговорили. Креол даже великодушно одолжил ей своего джинна, велев тому остаться у озера и проследить за птицами, буде те снимутся раньше времени, или они трое неровен час задержатся.

Хубаксис уныло пообещал, что все исполнит точь-в-точь.

— Почему я не слышу радости в голосе? — осведомился Креол. — Я дал тебе возможность побыть полезным. Радуйся, раб.

— Радуюсь, хозяин, — совсем кисло ответил джинн.

Три мага вышли на рассвете. Кащей, в общем-то, уже исполнил, что обещал Креолу, и мог пойти своей дорогой, но он отчего-то увязался за шумерами. То ли ему просто было скучно, то ли так уж понравилась Мей’Кнони.

Теперь он не расспрашивал Креола о Дланях и других достижениях Гильдии, а увлеченно беседовал с новой приятельницей о ее изысканиях. О Мировом Древе, и о птице киннамолг, и о всяком прочем. Сам ей рассказывал что-то веселое, и Мей’Кнони заливисто смеялась, а Креол молча шагал впереди.

Его почему-то это все ужасно злило.

Буки постепенно сменялись дубами, лес становился все гуще и темнее. Каджи в эти места не заглядывали, тут обитали другие создания, и водились такие звери, каких нигде больше и не встретишь.

Все чаще встречались и магические растения. Мей’Кнони узнавала их, называла по имени, показывала Креолу и Кащею.

— Это дерево гофер, — говорила она. — А это птицемлечник… трава аир… о, живое Дерево Души! Мы хорошо сделали, что пришли сюда… ничего, если я нас немного задержу?

— О, я никуда не тороплюсь, — заверил Кащей, пока Мей’Кнони орудовала маленьким серпом, что использовала вместо ритуального ножа.

Креол тоже прибрал кое-что в суму. Ценные ингредиенты на дороге не валяются, и если уж здесь земля насыщена магией, стоит пополнить запасы.

Незаметно для себя они сошли с тропы. Мей’Кнони так и водила носом, и другие маги от нее не отставали. Место в сумках и котомках как-то очень быстро закончилось, и Мей’Кнони стала с сожалением перебирать, отбрасывать менее редкое и заменять на более.

А потом глаза у нее расширились, и она двинулась в самую чащу, схватив Креола за руку:

— Ты видишь это?! — прошипела она. — Это же мандрагоры!.. целая делянка!..

— Да, и их кто-то тут высаживает, — сказал Креол, берясь за жезл.

Если кто-то в лесу сажает мандрагору, коя считается магическим растением даже среди других магических, то это уж верно маг. И он вряд ли обрадуется, увидев в своем огороде грабителей.

— Мы ограбили чужой огород, — вынес вердикт Креол.

— Я ничего не грабил, — пожал плечами Кащей. — Я просто рвал траву. Трава в лесу принадлежит всем — и никому.

— Мы ничего не грабили, Креол, — сказала и Мей’Кнони.

— Так и будем говорить, — кивнул Кащей.

— … Та-а-ак, а это кто тут у нас мандрагору ворует?! — раздался скрипучий голос.

— Это они, — сразу свалил вину Креол. — Лично я ничего не крал и заплачу за все сорванное звонкими сиклями. Только цену не заламывай.

Он повертелся, ища того, кто с ними заговорил. Но вокруг никого не было. Невидимка?.. а, нет, просто надо смотреть ниже.

Из корней высовывался скрюченный человечек с головой-стручком. Альраун, дух растений. Не совсем феттир и не совсем лоа, не совсем призрачный и не совсем материальный. Особенно любят мандрагору, в ней иногда и появляются на свет.

И он тут был не один. То тут, то там высовывались все новые вытянутые острые макушки. Один, два… целых семь альраунов, одетых в платье из листвы и зеленые колпачки. На людей они глядели с опаской, готовые юркнуть в землю и мгновенно исчезнуть.

Креол уже встречал альраунов. Даже призывал для всяких надобностей. Они очень разные, и некоторые довольно могущественные, бывают как добродушными, так и страшно злыми.

Но он впервые видел альраунов, живущих группой, да еще и ведущих хозяйство.

— Мир вам, славные малыши, — произнесла Мей’Кнони, почтительно кланяясь. — Простите, что без спроса сорвали несколько ваших растений…

— Да уж не несколько, — проворчал один альраун, пялясь на ее туго набитую сумку.

— Мы сделали это по незнанию и немедленно вам все возвратим или возместим, — заверила Мей’Кнони. — Мы просто не сразу заметили ровные грядки.

— Жадность глаза застила, да? — хмыкнул другой альраун. — Похоже на людей.

— Чрево Тиамат, это просто пара кустов, — не выдержал Креол. — Вам нужно золото или нет?

— Нужно, — кивнул третий альраун. — С вас тысяча сиклей.

Креол посмотрел на него, как на прилипший к сандалии плевок. У него с собой была всего одна снизка. Шестьдесят сиклей золота. Этого достаточно, чтобы купить два хороших дома или два десятка рабов.