Сила на краю империи

Я ожидал чего угодно — молчания, хаотичной перестройки внутренних помещений, исчезновения мебели. Когда твой дом, создающий буквально каждую деталь из протоматерии, взламывают… Это опасно.

А мне очень нужно в Нижний Новгород.

Прямо очень.

Чтобы туда попасть без опозданий, я даже ухитрился разрушить конструкт, выпасть из него и проснуться. Какой я молодец, хоть и не морфист.

— Да, Сергей.

Когда домоморф откликнулся, на душе полегчало.

— Как ты? Восстановился?

— Сейчас моё аналитическое ядро в безопасности. Запустил общее тестирование. Можешь не переживать, на обитателях дома это не отразится.

— Что радует, — я сбросил лёгкое одеяло и встал с кровати. Из окна тянуло свежестью. — Ты можешь перемещаться? На большие расстояния.

— Могу.

— В доме все спят?

— Да.

— Хорошо. Тогда приготовься выдвинуться по моему приказу.

— Будет исполнено.

Тихо одевшись, я убрал в один из карманов спасший меня коммуникатор и вытащил из специальных креплений под кроватью трость-меч. По идее, ничего страшного произойти не могло. Инквизитор-морфист умер, всё что мне нужно — забрать опасный артефакт. Вот только в последнее время я начал верить в законы Мёрфи. Если что-то в мире может пойти по хреновому сценарию, так непременно и случится.

Подумав, я надел на голову артефактный обруч, защищающий от ментальных атак. Я неплохо прокачался на техниках Николая Филипповича, но это не панацея. Мощный телепат третьего ранга снесёт мои блоки и даже не заметит, что они стояли.

Как только я активировал обруч, из меня тоненькой струйкой потекла энергия.

— Бродяга?

— Слушаю.

— Переходим на голосовое управление.

— Как скажешь.

Побочный эффект использования обруча — невозможность связаться с кем-либо телепатически. Эта хрень глушит вообще любые сигналы, пресекая мысленный контакт.

Разобравшись с экипировкой, я спустился на улицу и запустил иллюзион. Вдруг любопытные соседи не спят этой ночью? Решили выпить чачи или звёздами насладиться…

Остановившись на крыльце я залюбовался ночным небом.

Знаете, осень прекрасна. Особенно в сентябре. Над головой открывается такая глубина, что дух захватывает. А звёзды кажутся яркими и близкими.

Фух.

Ну, закончим эту историю.

Вернувшись к себе, я озвучил последние инструкции:

— Бродяга, я дам тебе адрес. Постарайся встроиться в крышу, на технический этаж. И сделай мне выход в подъезд. Не персональный лифт. Простая дверь.

— Принято.

Я уже привык к многомерности, сквозь которую мы скользили, но предпочитал не смотреть в окно. Всё же, человеческий мозг плохо адаптирован к таким вещам.

Путь в Нижний Новгород, как я и подозревал, занял всего несколько секунд.

Моя комната осталась прежней, хотя я понимал, что Бродяга конструирует себя заново. Чтобы не мешать спящим, домоморф двигает коридоры, лестницы и пустующие в моменте комнаты. Бассейн вместе с террасой, естественно, исчезнет. А вот для условно спящего Феди ничего не поменяется — разве что спальня переместится на первый этаж.

— Где сделать дверь? — поинтересовался Бродяга.

— Прямо здесь, — ответил я. — Если не сложно.

— Секунду.

Я увидел, как рядом с дверью, ведущей в коридор, прорезается новый проём.

За окном развернулась панорама большого города. Мы по привычной схеме превратились в пентхаус, и я при желании мог любоваться морем огней, подсвеченным колесом обозрения и чёрным зеркалом Волги, в котором отражались самые высокие здания.

Впрочем, любоваться некогда.

Отвернувшись от окна, я направился к двери, тихо отворил её и шагнул в подъезд.

Действуя по договорённости, Бродяга тут же зарастил проём, отрезая от себя потенциальных врагов. Автоматически включилась потолочная лампа, и я увидел номер этажа. Двадцать пятый.

Жилой комплекс спал.

Я не люблю лифты, и у меня для этого есть веские основания. Во-первых, они иногда застревают. Во-вторых, издают звуки. Конечно, я никого не планирую убивать, но звуки в моей профессии — это всегда зло. Чем их меньше, тем лучше. Поэтому я отправился вниз пешком, проклиная датчики движения и вспыхивающие по пути лампы. Надеюсь, морфист поселился здесь один, и меня не ждёт толпа карателей со штурмовыми винтовками наперевес.

Примерно на середине пути делаю перекрытия прозрачными.

Всматриваюсь в изломанную шахту подъезда сквозь лестничные марши. Ни единой живой души. Сейчас глубокая ночь, утром люди отправятся на работу, в школы и детские садики. Есть категория жильцов, именуемых алкашами, эти могут гудеть до утра, но в ЖК всё спокойно. Район не дешёвый, а эти дегенераты обитают преимущественно в обшарпанных панельках.

Останавливаюсь перед нужной дверью.

На площадке шесть квартир, тамбуров нет. Везде тихо. Делаю стены прозрачными и осматриваю квартиру, в которой жил морфист. Типичная служебная квартира — полупустая, с вместительными шкафами-купе и большим количеством кроватей. Трёшка. Здесь может разместиться целый отряд из восьми-девяти человек, если возникнет необходимость. Думаю, и раскладушки где-нибудь припасены.

Инквизитор умер на кухне.

Кресло, взятое из сновидений отца Симеона, располагалось в гостиной, вот только мужик решил поработать за кухонным столом. Не знаю, что там у него случилось, разрыв сердца или кровоизлияние в мозг. Тело завалилось на столешницу, и создавалось впечатление, что инквизитор просто уснул. Гадство. Я никогда не слышал о морфистах, умеющих спать, собирать конструкты и одновременно оперировать досками-артефактами. Это какой-то новый уровень.

Просачиваюсь в квартиру.

Ступаю неспешно и аккуратно, пальцы правой руки лежат на рукояти меча. Дышу размеренно. Однако все чувства обострены. Не стоит забывать про каббалистические ловушки и всякие сторожевые артефакты.

В квартире погашен свет.

Морфист работал в кромешной тьме, хотя и не завесил шторы.

Остановившись в шаге от покойника, я отнял пальцы от меча и приложил их к шее святоши, чтобы проверить пульс. Не бьётся. Само собой, я в перчатках. Не хватало ещё навести на след провидцев Супремы.

Доска Уиджи, так я назвал это устройство за неимением аналогий, частично была придавлена телом. Мужик завалился на механизм, даже не успев вытащить из него пальцы. Когда наступила смерть, артефакт вытолкнул из себя плоть, но мне пришлось поднапрячься, чтобы извлечь из-под морфиста оборудование. Тонкость была в том, чтобы поза мертвеца осталась прежней.

Хорошо, что у меня есть читерские приёмчики в арсенале.

Делаю артефакт проницаемым, позволяю ему провалиться сквозь стол и подхватываю внизу, снова вернув материальность.