Сильные не убивают. Книга 2

Впереди расстилается широкий двор, весь в ямах и масле. Слева — ржавые поддоны с черепами. Справа — вагончик, наверно, для охраны. Но внутри свет не горит. Вдалеке вижу стену главного ангара, куда тогда фура въехала. Туда не пойду — лучше в другой ангар, ближайший. Чуйка подсказывает, что хорошо зашел: печь будет здесь, в грязной зоне, где кости и ржавые ведра с жиром.

Иду медленно, стараясь не наступать на металл. Перстень на руке. Хрен поймешь, работает ли он, но никого нет — и уже хорошо. Вот угол ангара. За ним — погрузочная площадка, раздвижные ворота заперты. Но рядом — черный технический вход, толстая грубая дверь, обитая жестью.

Подхожу, ручку не трогаю — слушаю. Внутри что-то ровно гудит — трансформатор, насос? Кабы знать еще, что на мясокомбинатах бывает. Наконец тяну ручку — открыто. Внутри пустой коридор, отчего-то усыпанный опилками. У входа распределительный щит, под ним лужа. Кабели по стенам. Полумрак.

Иду.

В стене гудит вентилятор — вот это что! — однако не крутится, просто звук дает. Опилки под моими подошвами отчего-то похрустывают.

Один поворот. Второй. Фанерная белая дверь. Приоткрыта.

За дверью нахожу цех. Узкий, с подвесным рельсом. Вдоль длинной стены — крюки, пустые, но один — с темным пятном под ним. Пол в канавках, по центру — лоток с мутной водой. Воняет тут особенно сильно. И воздух теплый…

Двигаюсь вдоль рельса… да. Это оно.

Узкий цех оказывается предбанником — в его дальней части, за поворотом, обнаруживается Ее Величество Печь.

Хотя в зал, где она находится, ведет огромный открытый проем, рядом с аркой этого проема сделано зачем-то окно — в тот же зал. Грязное, закопченное, однако… приглядевшись, я различаю близ печи пульт с рычажками, рядом с ним — лавка, а на лавке… На лавке сторож. Судя по позе, спит. Ну что ж, надо рисковать.

Тихонько крадусь внутрь, в зал. Снага-сторож — в сером комбезе и вправду похожем на мой — действительно дрыхнет. Сложился на лавке, как пустой куль, лицо в тени.

Под ногой снага — обертка от колбасы, один ботинок отчего-то снят. На пульте стоит пластиковый стакан с бурой жидкостью — недопитый компот или что покрепче, и прикреплена бумажка с кривой жирной надписью:

НЕ ТРОГАЙ НИЧЕГО НАХ МЯСНИК УБЬЕТ

Так-так… Значит, не трогать… вот это.

Печь встроена в стену. Огромный зев с зубчатыми краями, откуда струятся тепло и смрад. Печь открыта — и внутри хорошо различима объемная камера, устланная слоем золы.

…И над золой в воздухе висит нечто. Будто дымное облако, но плотнее… Фигура! Трехмерная. Живая фигура из пепла.

Она еле заметно движется — будто грязная теплая вода течет. Можно разглядеть формы: вот лицо человека… вот рожа снага… или нет? Черт его разберет. Все это плывет в воздухе — тихо, почти музыкально. Сдается мне, я нашел… то самое, с которого снять отпечаток.

И в этот момент у меня в нагрудном кармане что-то шевелится… Подпрыгиваю, хлопаю себя по груди — чуть душа от испуга не вылетела… через задницу. Мундштук Сабуровой!

Снага на лавке что-то бормочет во сне, ворочается, а я торопливо вынимаю магическую хреновину. Подрагивает в пальцах, как насекомое. Бр-р!..

Времени размышлять нет — и я резко дую в инкрустированную трубку, направив ее в жерло печи.

Глухой звук — как ладонью по воде хлопнули.

Фигура, плывущая в воздухе, вздрагивает и на миг становится четче. Теперь я точно вижу лицо — эльфийское, женское! — и оно что-то шепчет. Без слов. А потом по облаку пепла проходит волна — и пепел сыплется. Уже беззвучно, слоями. Будто в камере тяготение врубили.

При этом в ушах у меня звенит, и снага на лавке тоже дергается. Усилием воли удерживаю себя на месте: без шума… без паники… отступаем.

За пару секунд до того, как я свернул бы за угол, сторож открывает глаза.

Тупо таращится на меня. Потом — в печь.

— Э… Ты кто, врот?..

Делаю успокаивающий жест рукой — спи! — и отступаю дальше. Все, я в цеху… Вдоль рельса — к двери!

Снага прется за мой и тоже выруливает из-за угла:

— Слышь, ять! Стой… Я не понял…

Давай, волшебный перстень, работай! Не совершая резких движений, пячусь от охранника. Где тут дверь-то была, блин!..

— Ты чо здесь делаешь, нах?

И запинаюсь об ящик. Тертый ящик с надписью «Жир-сырец. Не фасовать!» И падаю, цепляя рукой крытую брезентом платформу. Грохот.

— АТАС!!!

Вскакиваю. Снага несется ко мне с выпученными глазами — колдую замедление — а сам бегу дальше! Где проклятая дверь?! Проскочил!

Снага орет — то ли мне, то ли призывает подмогу. Спереди тоже выскакивают какие-то силуэты

— Кто где, нах?

Да твою ж печаль! Все, начался шухер, кончилась моя незаметность. Но, может, еще затеряюсь тут, проскочу к забору?

В стенке, на уровне головы, вижу какой-то лаз — здоровенный и вроде в нужную сторону. Подтягиваюсь. Лезу в эту дыру.

Позади — лязг металла, вопли:

— СТОЙ, ГНИДА!

Спиной лезу, боком, скребусь в этой трубе, как грызун. Вываливаюсь на тыльный двор… Тихо. Только дождь капать начал — по железу слышно.

Делаю пару шагов — из-за контейнера сбоку возникает еще один снага. Мелькает дубинка…

Летят искры из глаз, и я падаю. И в падении получаю еще удар. И еще. Тело как чужое.

Наконец, меня поднимают за руки и за ноги и волокут. Слышу что-то там про наручники. Меня встряхивают, кое-как ставят на ноги, защелкивают за спиной браслеты.

— Пошел! Сам!

Кое-как иду.

Приводят меня в один из соседних ангаров — в особый угол. Пол устлан затоптанными коврами, стоит роскошный, однако облезлый кожаный диван. Возвышается холодильник: навороченный, серебристый, стильный. На холодосе — аквариум с подсветкой. Я уже ожидал, что там будет плавать пиранья, но нет. Какая-то другая рыбеха тигровой окраски.

А на диване — тот снага, который в обед примчался на мотоцикле. Хозяин всего комбината, стало быть. Сицкий уже просветил меня, что это некий Мясник — местный авторитет.

Я даже вспомнил, что видел в городе рекламу его продукции: «Чудовищно вкусное мясо!»

Голова кружится, но в нее начинают закрадываться мыслишки: а не сделают ли из меня фарш? Натурально! Чудовищно вкусный мясопродукт. Ведь на базе курсанта Усольцева никто не хватится.

Пытаюсь скованными руками выковырять из-под браслета заглушку — выходит так себе. Вообще не могу нащупать ее.