Симпатия

— Я вам поесть с собой соберу, — вставила сеньора Кармен.

Улисес отвез их в Эль-Параисо, стараясь не замечать в зеркале заднего вида пса на руках у Ма-риелы. Хесус молча ехал на переднем сиденье. У дома они быстро попрощались, и Улисес вернулся в «Аргонавты». По саду бродил сеньор Сеговия и время от времени посматривал на небо, где с наступлением вечера ветер начинал раздирать тучи.

— Я со вчерашнего подумал и решил, что лучше ставить вольеры в доме, — сказал он подошедшему Улисесу.

— Вы так считаете, Сеговия?

— Да, в саду не надо ничего менять.

14

Сеньора Кармен рано ушла к себе. К тому времени, как Апонте сообщил, что он внизу, Сеговия уже тоже давно удалился в свою пещеру, заваленную научно-популярными журналами, к светильнику с крохотной лампочкой, горящей масляным светом, и древнему приемнику, из которого нескончаемым потоком лились болеро.

Было четверть десятого.

Апонте не стал звонить в дверь, поэтому собаки не всполошились. На короткой мощеной дорожке от парадного входа к решетке Улисес почувствовал, что темнота вокруг защищает его. Вверху — черное небо с лоскутами туч, внизу — сад, словно море в штиль. Несколько мгновений, пока открывал дверь и вел Апонте в кухню, Улисес ощущал себя хозяином чего-то.

«Дом и собака — напополам с Надин. Вот и все, чего я хочу», — подумал он. Проверил телефон — от нее ни одного сообщения. Он тоже ей не писал. Не успел за весь долгий день.

В кухне, безупречно прибранной сеньорой Кармен, Улисес вдруг понял, что не может ничего предложить адвокату.

— Хотите воды? Я, кстати, так и не знаю вашего имени.

— Эдгардо. Эдгардо меня зовут. А виски не найдется?

Адвокат Апонте был крупным мужчиной. Высоким и полным — но здоровой полнотой. Выглядел он изможденным.

— Не знаю. Может, и есть, посмотрю. — Улисес пошел в кладовую.

Когда он вернулся в кухню, Апонте там не было. Послышались тяжелые шаги в гостиной, скрипнула дверца буфета, снова уверенные шаги по паркету. Появился Апонте с бутылкой «Олд Парра», казавшейся малюсенькой в его ручищах.

— Стаканы возьми. И пошли в гостиную, — сказал он.

Улисес послушался. Они уселись в большие кресла, Апонте налил на два пальца в каждый стакан, чокнулись.

По мере того как виски ударял в голову, мимолетная эйфория, владевшая Улисесом всего несколько секунд назад, улетучивалась.

— Много работы? — спросил он у адвоката.

— До хрена. Как обычно. Так что вы с собакой сделали?

— Хесус с Мариелой отвезли ее к себе в Эль-Параисо.

— Окей. В клинику не ездили?

— Нет. Отсюда прямиком туда.

— Отлично. — Апонте вроде успокоился и зевнул, как носорог.

— А что случилось вообще?

Апонте прихлебнул виски и долго фокусировал взгляд на Улисесе.

— А солдат не сказал?

— Нет. Сказал только, что знает твоего отца. Что-то про форт Тьюна. Вид у него был испуганный.

— Неудивительно.

Отец Эдгардо Апонте тоже был адвокатом. Вообще-то, когда говорили про доктора Апонте, чаще всего имели в виду его, а не сына. Он работал в Военной академии. А примерно месяц назад взялся защищать генерала, обвиненного в заговоре.

— А он вправду участвовал в заговоре? — спросил Улисес.

— Отец говорит — нет, но, скорее всего, участвовал.

— Откуда ты знаешь?

— Да там только ленивый не плетет заговоров. И всех их ловят. Так уж у них заведено. В общем, случилась утечка информации, все узнали, что генерал Икс, назовем его так, в чем-то замешан. Потом случилась утечка утечки, генерал Икс взял семью и уехал «в отпуск». Как только он смылся, по госканалу объявили, что он готовил переворот. Теперь ему не вернуться. Проблема в том, что он не смог увезти собак. Оставил на домработницу — он же вроде как не насовсем собирался. И знаешь, что эти сволочи сделали? Арестовали и домработницу, и собак. Несчастной сеньоре за семьдесят, она сердечница, ну ее пришлось отпустить. А собак так и оставили.

— А сколько их?

— Было две. Одна погибла. Вторую вам привезли.

— Первую убили?

— Да. Сперва их морили голодом. Потом начали пытать. Записывали на видео и отправляли генералу. Он обожает собак.

— Какой ужас. А вторую как спасли?

— Мой отец приехал в форт Тьюна, туда, где держали собак, потому что генерал уже весь извелся из-за того, что творили с его любимцами. Никто с ним там даже разговаривать не стал. Он прождал два часа, а когда уже шел к парковке, нарисовался этот пацан. Он сказал отцу, что одного пса убили, и вызвался помочь вызволить второго. Отец позвонил мне, а я велел везти его сюда.

Апонте попытался подлить Улисесу виски.

— Нет, спасибо. А теперь что будет?

Апонте плеснул себе.

— Будем надеяться, солдатика не вычислили. А с вами — не знаю. Когда пса подлечат, нужно будет вывезти его из Каракаса.

— Безумие какое-то.

— Да, мы в руках безумцев, — сказал Апонте, залпом осушил стакан и встал. — Ладно, пойду.

Улисес тоже поднялся.

— Не провожай меня. Спасибо за виски. На днях еще обсудим все это.

Улисес сел обратно. Оглядел пустую гостиную, и на миг у него появилось чувство, будто это его дом. Но нет: его дом там, где Надин. Он встал, погасил свет и вышел. Пока открывались автоматические ворота, послал Надин сообщение: «Я с ног валюсь. Еду домой. Люблю тебя».

Проехал через темный спящий город, почти не встречая машин по пути. В квартире тоже было темно. Он включил свет в прихожей. Прошел на кухню, налил стакан воды. Осторожно приоткрыл дверь спальни, чтобы не разбудить Надин. Едва переступив порог, почувствовал абсолютную тишину, разлитую в холоде. Щелкнул выключателем. Холод шел от двуспальной кровати, которая в этот час выглядела еще более огромной, неприбранной и пустой, чем обычно.

15

Надин не вернулась той ночью и потом тоже. Улисес был совершенно подавлен. Отсутствие Надин ощущалось как невидимый нож, воткнутый в грудь. Он отложил окончательное решение по саду до ее возвращения — робко на него надеясь.

Хесус с Мариелой в течение недели занимались только собакой генерала Икс. Они хотели, чтобы состояние стабилизировалось, прежде чем передать пса другу-ветеринару, который вывезет его в Маракай. Заодно прибрались дома, навели порядок и показались на глаза соседям. Престарелый сеньор Сатурнино рассказал, что вокруг дома болтался мужик из районного совета.

— Я ему сказал, вы ненадолго уехали, скоро вернетесь. Зазеваетесь — займут ваш дом, и потом их, бандитов, не выкуришь.

Улисес успокоил их. Он сам всем займется на этой неделе. Мартин оставил ему телефон Северо, надежного прораба, и тот сейчас делал новую проводку. С Северо легко работалось. Нужно было только возить его по строительным магазинам за материалами и проговаривать установленный Мартином план. А точнее, просто слушать, как Северо поясняет, что собирается делать. Он был не то чтобы болтливый — скорее, много думал вслух. Из тех людей, которым нужен собеседник, чтобы разобраться в собственных мыслях.

В свободное время, которого было много, Улисес бродил по дому, блуждал в кривом лабиринте пустых комнат. Или сидел в саду, играл с собаками, смотрел на гору и, словно лосось, мысленно поднимался вверх по убаюкивающему шуму воды. Когда сидеть в саду надоедало, он искал общества Сеговии, но тот вечно был занят. А иногда, Улисес мог поклясться, и вовсе пропадал.

Время от времени он оказывался в библиотеке, лежал в удобном кресле с регулирующейся спинкой и обозревал галерею портретов Боливара. Пробегал глазами пыльный иссиня-черный ряд одинаково переплетенных томов. В каком из них прячется ключ от тайного коридора? Какой, если потянуть за него, откроет вращающуюся дверь? Он вставал, водил рукой, будто металлоискателем по песку, застывал перед какой-то книгой. Касался ее и слышал механический звук. Сначала ему казалось, это скрипнула вращающаяся дверь, но потом он каменел, вдруг осознав, что книга — это курок гигантского револьвера и он только что взвел его. Вот только где спусковой крючок? Где?