Скальпель для шейха

– Давай будь плохой девочкой. Выдои этого козла досуха. Дои, меня детка. Да!

Эти слова привели к взрыву. Я едва усел сообразить, что если хочу мести, то не должен оставлять следов. Едва успел натянуть трусы со штанами, как сперма брызнула на ткань, но, к счастью, не оставила следов в бане. Как же мне хотелось большего! Хотелось еще сжимать голову члена и засунуть ее любому из них в задницу.

Усилием воли, я сжимаю зубы и хватаюсь за него через ткань. Я точно знаю, что на последующий момент буду дрочить всю оставшуюся жизнь. Застыв на месте, я вижу, как девушка трется клитором о пах дяди, насаживаясь чуть медленнее, пока в бурном исступлении не начинает кончать. Он хватает ее за зад и удерживает на месте, не позволяет свалиться с тантры, и вместо этого, несколькими глубокими и мощными толчками погружается в нее и тоже кончает с выкриком и полустоном.

Вера падает ему на грудь, утыкается в мощную шею. Дрожит и тяжело стонет. Он не спешит выйти из нее. Вместо этого обнимает и прижимает к себе.

Я выхожу из бани и плотно прикрываю дверь. Задвигаю деревянную задвижку, и ставлю термостат на максимум. Телефонов я нигде не увидел. Через пару часов, все будет кончено.

Возвращаюсь к себе в комнату и смотрю на подушку. Ложусь в кровать, ощущаю, как голова кружится от неудовлетворенности. Как жаль, что не все мечты сбываются. Я бы хотел отжимать дядю, хотя бы психологически. Приятно представлять, как они может быть еще будут ебаш@@@@, а затем обнаружат, что стало слишком жарко… Если бы в доме не было гребаного Алекса, я бы даже пожалуй спустился еще раз вниз и снова довел себя до оргазма.

Все эти мысли возбудили меня до содрогания, пришлось идти в душ отдирать клейкую сперму и заново дрочить.

Я знаю, кто в этом виноват!

30

Не могу уснуть. Вместо этого думаю о том, что в доме еще есть и Алекс. Он мешает мне. Очевидно, он — проблема. Рано или поздно он задастся вопросом и поймет, кто именно сдвинул задвижку в бане. Мне не удастся оправдаться. Так что, вероятно, придется устранить и его. Но как? Так, чтобы все выглядело невинно. Я лежал и подбирал варианты. Сейчас раннее утро. Он, должно быть, спит…

Подорвавшись, порывисто раскрыл дорожную сумку. Я ищу нужную вещь. Разыскивая то, что завалялось в дальнем кармашке для мелочи, я мысленно просчитал вариант.

Должна получиться следующая картинка: я приехал с девушкой на выходные, желая помириться. Но у дяди и у него оказались свои планы на девушку. А потом все вышло из-под контроля. Алекс напал на меня, избил, когда я оказался против тройничка, потом я в ответ дал отпор и убил его. А парочка в бане была заперта им, так как он давно хотел избавиться от дяди как партнера по бизнесу. Или ревность? Надо подумать, как все обстряпать. Конечно, случился пожар, в котором мне чудом удастся спастись. Огонь уничтожит следы и улики.

Спустя пару часов, когда Алекс спустился по лестнице, я уже ждал на кухне. Чай, заваренный в кружке, давно остыл, зато кофе и часть яичницы все еще были теплыми.

— Доброе утро, — поприветствовал я.

— О, а ты чего так рано. Охота зовет?

Я кивнул, не сводя глаз с коричневой струи ароматного напитка, который он щедро наливал в чашку.

— А где Марс и твоя, м, подружка? — лениво глянул на яичницу.

— В бане заперлись, — отозвался я, делая вид, как страшно расстроен.

Не то чтобы у меня с Алексом хорошие отношения. Скорее, прохладные и деловые. В целом он никогда не выказывал в мою сторону негативных оценок. Скорее, сдержано, не вмешивался в наши отношения с дядей. Но даже это не спасет его от будущего…

Он сел завтракать, и я не водил ленивого взгляда с того, как вилка цепляла белок, как желток растекается по тарелке, и Алекс собирает его хлебом, прихлёбывая при этом из кружки кофе. Он ел не спеша, в то же время чертово время растягивалось, как бесконечная лента Мебиуса, собираясь в перекрестие еды и напитка в его желудке. Пока он не поймет.

Спустя десять минут он поднял на меня глаза. В них проскользнула тревога. Нечто. Нечто... похожее на то, как тело, которое уже знает, но не способно донести образом, что происходит. Я видел подобный взгляд у животных на живодерне, когда лисе вталкивают на звероферме длинный штырь, а морду фиксируют в жестком обруче на ошейнике. Все для сохранения красоты меха. Ток, пропущенный по мышцам, убивает животное за пару секунд. Оно все осознает и понимает. По взгляду видно, как им страшно. В их глазах есть что-то такое же, как у собак, которых убивают на улицах. Безуминка, грустинка и отчаяние, помноженные на ужас. А потом раз, и нет разума и жизни, только ценный мех и отсутствие проблем.

Алекс смотрел на еду, затем на кружку, потом на меня. О! Эта тишина. Такая густая, плотная, практически ощутимая. Я стою у входа с кружкой в руках, опираясь на столешницу, а он, сидящий за столом перед практически пустой посудой. Триумф! Головокружительное ощущение животворящего кайфа. Гормональный коктейль в крови штормит меня до блаженной дрожи. До возбуждения и готовности броситься в атаку. Шатаясь, он встал из-за стола, и теперь отчетливо заметно, как тело плохо держит равновесие. На лицо от мала до велика признаки нарушения координации движения. Шея у Алекса раскраснелась, зрачки в глазах расширились до максимальных пределов, едва не перекрывая голубую радужку. Он чуть удерживается на ногах, схватившись за край стола, смотрит не на меня, вперед затуманенным взором.

— У тебя все о’кей? — контрольный вопрос, хочется его послушать.

— Что ты добавил? — он хрипит.

Я вижу, как хаотично он мечется взглядом по поверхностям кухни. Мысленно ищет вариант действий. Ищет и не находит.

Усмехаюсь. Да, то, что добавлено мною в еду и кофе, — ядреная штучка. Сначала станет хорошо, а только затем химия заберет его в объятия передозировки. Я искренне считаю, что подобная смерть гуманна. Она тепла, приятна, как горячая вода, обволакивающая тело, приносящая мышцам радость. Нужно всего лишь насладиться. Теперь его жизнь — моя жизнь. Его сознание и выбор — мое сознание и выбор. Я буквально ощущаю прилив возбуждения и сил всей своей сущностью. Дух захватывает от великолепного зрелища — его умирания. Чужого метания. Неизбежного конца.

Взглядом всем собою впитываю все его психические силы.

Они мои!

Мое-е-е-е…

Даже охота не может с подобным сравниться.

Человеку нужен человек.

Он порывисто двинулся к раковине. Несколько собранных на пределе волевых усилий движений впечатлили до раздражения.

Добрался и открыл воду, хватая ртом струю и промахиваясь.

Вот, интересно, отличит ли он струю из крана от другой?

— Алекс, иди сюда. Вот вода, — произношу вкрадчиво, ставя кружку и приспуская резинку на штанах.

Первые пару секунд он высовывает лицо из струи воды. Брызги летят во все стороны, достигая меня. Не двигается. Не реагирует. Мне кажется, что он способен захлебнуться.

А тоже вариант.

Мое решение и движение одномоментны.

Я хватаю его за волосы рукой и затыкаю пробку в раковине второй. Помогаю бедняжке напиться.

Пусть хлебает, раз хочет.

— Вот так, Алекс, хорошо тебе?

Фыркая, мычит.

— Давай, пей!

Видимо, где-то краем сознания он надеется проблеваться. Воды становится в раковине все больше и больше. И мои руки направляют его вниз.