Скандальная история старой девы

Я вырываю руку, отступая на шаг:

– Знаешь, что самое забавное. Я так и знала! Но всё равно решила попросить тебя о помощи. Каждый день я думаю о том, что и я могла бы быть на той фабрике, а не в храме. И у меня мог бы родиться больной ребёнок!

Я шумно выдыхаю, подавив подступающий к горлу ком слёз. Что со мной такое? Разве на таком сроке могут шалить гормоны? Или я просто слишком сильно вросла во всё, что происходит здесь, и принимаю близко к сердцу?

Или дело в невинных детях, я ведь и сама скоро стану матерью.

Больше всего обидно, что я чувствую толику здравого смысла в словах дракона. И от этого хочется взвыть.

– Я не позволил бы тебе работать на фабрике, – чеканит Норд яростно.

– Почему? Почему не позволил бы? Я такая же, как и все. Даже хуже, ведь именно меня ты считаешь предательницей.

Вижу, как дёргается уголок губы у дракона. Как его зрачки становятся узкими, в глазах бурлит гнев. Он опускает взгляд на мой пока ещё плоский живот.

– Ты не настоящая Анна, – цедит он сквозь зубы.

– И за это мне полагается смерть, – напоминаю я горько. – Ты уже грозил мне ею.

– Я лишь хотел посмотреть на твою реакцию, упрямая ты…

Рагнар замолкает, буравя меня разъярённым взглядом. Но вдруг прикрывает веки и прикладывает пальцы к переносице.

– В Мраколесье казнят попаданок, Анна. Но не в моих краях. У нас им помогают освоиться в новой жизни, – устало говорит он.

Когда я снова смотрю в глаза дракона, он выглядит уже спокойнее, но толика злости всё ещё тлеет в глубине зрачков.

Хоть я полна отчаяния и тоже зла, слова Рагнара задевают меня за живое. Я хочу узнать судьбу тех, кто попал в этот мир.

– Правда? И много их?

Рагнар неопределённо пожимает плечами:

– Много, или мало… я подсчёт не вёл. Но таких диких нравов, как в Мраколесье, у нас нет. Высшие силы переносят таких как ты не просто так. Многие из вас становятся полезными обществу. Выходят замуж, рожают детей, а некоторые даже помогают в медицине и других сферах.

Слышать такое странно, но отрадно. Я будто не чувствую себя больше одиночкой, попавшей в странную ситуацию и заброшенной на чужбину.

Я тяжело вздыхаю и отворачиваюсь к окну. Смотрю, как ветер играет с искрами снега, закручивая их в вихри.

– Я кое-что принёс тебе, Анна.

Голос Рагнара заставляет меня обернуться.

– Что же? Очередная безделушка для дома или красивые побрякушки? Мне это ни к чему, пока другие страдают, я не буду…

– Помолчи уже и послушай меня! – рявкает дракон, делая ко мне шаг.

Я инстинктивно отступаю, прижимаясь спиной к подоконнику. А Норд достаёт из кармана пузырёк с мутной белой жидкостью.

Он хмурится, глядя на него, медлит, но потом всё же протягивает мне:

– Ты сказала, что ничего не знаешь о своей прошлой жизни. Это поможет вспомнить.

Как странно…

Смотрю на маленький пузырёк на огромной ладони дракона и даже не верится. С чего бы вдруг ему помогать мне вспомнить?

– Отравлено? – немного нервно хмыкаю я.

Рагнар улыбается в ответ и отрицательно качает головой.

Я протягиваю руку и забираю прохладный стеклянный флакон, на секунду касаясь горячей кожи Рагнара.

– Я нашёл рецепт зелья в старых книгах и попросил Хаука сделать, если сможет. Он справился, – поясняет он.

Поднимаю на Рагнара удивлённый взгляд. Поверить не могу, что он – воин, захватчик, да и просто драконище злобный – копался в каких-то пыльных книгах, чтобы отыскать для меня рецепт.

Почему Норд вызывает у меня отторжение и странное любопытство? Узнать бы, что прячется под его бронёй… но зачем мне это?

Я встряхиваю головой, отгоняя мучительно-тягостные мысли. Снова перевожу взгляд на флакон. И что будет, когда я вспомню. Стану ли я кем-то другим? Или останусь собой?

Вдруг понимаю, что мне страшно. До одури страшно потерять себя. Вдруг выпью и очнусь кем-то другим?

– Не зная своё прошлое, сложно понять себя настоящего, – вдруг говорит Рагнар, будто улавливая моё тревожное настроение.

А ведь он прав. Сколько я мучалась, не находя себе места, пытаясь понять себя и собственные мотивы.

– Просто выпить? – уточняю я, облизывая губы. – А ребёнку не повредит?

– Не повредит. Ты уснёшь ненадолго. Это будет что-то вроде сна наяву. Не уверен, что ты вспомнишь всё, но какие-то важные моменты точно.

Я хочу знать, и не хочу одновременно. Сжимаю пузырёк в руке и переминаюсь с ноги на ногу.

– Я могу проводить тебя в соседние покои, там есть кровать.

– Думаешь, стоит пить прямо сейчас?

– Почему нет? Не думаю, что займёт больше получаса. Немного времени у меня есть.

Он собрался быть рядом со мной? Во мне снова просыпается подозрение. Может дракон всё-таки думает, что я чёрная ведьма из другого мира? И хочет каким-то образом это выяснить через моё прошлое?

Но подозрение сразу же развеивается, едва я заглядываю в глаза Норда. Он смотрит открыто и прямо. Обычно Рагнар говорит то, что думает и никогда не лжёт, и не юлит. Если он поступает жестоко, то говорит, как есть, и не прикрывает это ни высокими речами, ни благородными предлогами. Если одаривает милостью, то делает это открыто и не ждёт ничего в ответ.

– Я согласна, – хрипло выдыхаю я.

Дракон скупо кивает и идёт к двери, мне ничего не остаётся, кроме как последовать за ним.

Мы входим в небольшую спальню, по косвенным признакам я понимаю, что она принадлежит Рагнару. Здесь всё просто, без излишеств – массивная кровать с тёмным деревянным изголовьем, тяжёлые меха на полу, каменный очаг, в котором тлеют угли.

Я стою в дверях, не решаясь пройти дальше. Рагнар тем временем подходит к очагу, бросает туда пару щепок, и пламя вспыхивает ярче. Он не говорит ни слова, просто жестом указывает на ложе.