Сказ про Игната-Хитрого Солдата

И увидел: вошёл к нему во двор тихо-тихо брат Василий с мешком. Только сбросил его, как заметил Демида.

– У меня вроде гороха хватает, - смущённо и растерянно молвил Василий.
– Тебе вот помочь надумал. Помнилось мне, не уродился горох у тебя в прошлом году...

– Пока я тебе мешок несу, ты мне успеваешь мешок принести! расхохотался Демид.
– Так мы и не соберёмся никогда!

И верно, когда за ними пришёл Савушка, то братья - одни из всех - не были к переходу готовы.

– Вот и припоздали из-за чуда!
– весело закончил Демид.

... Посмеялся Игнат над приключением братьев.

– А я ночку у князя провёл - словно среди волков в лесу побывал, сказал он.
– Спирька норовит своё ухватить, Парамон - своё, князь их обоих объегорить старается. Да ещё боярин от графа прибыл, Голянский.

Игнат встал, шагнул к коню:

– Князь, верно, сейчас не спит, думу думает. Поеду помогу ему думать!

– Береги себя, Игнатушка!
– по-матерински сказала бабка Ульяна.

... Данила Михайлович Стоеросов впервые за многие годы не лёг в это утро спать.

По двору усадьбы, как сонные мухи, бродили слуги, конюхи, повара: пока князь бодрствовале они тоже не осмеливались отправиться на боковую.

А князю было не до сна. Голянский, поп Парамон и Спирька сидели вокруг низкого турецкого дивана, на котором возлежал князь. Как спастись от гнева графа Темитова - вот что волновало всех.

– Видел я вчера сон: двугорбого коня, - промямлил Стоеросов. Прозывается тот конь "верблюд". К чему бы это?

– К добру, князь-батюшка, к добру, - рассеянно проговорил Спирька. Горбы - к прибыли...

Голянский пошлёпал губами и молвил ехидно:

– Сны-то вы знаете! А вот царёв указ про тех бояр, кто обманом живёт, запамятовали?

– Ты о чём там?
– тихим голосом спросил князь.

– Тех, кто обманул, бьют батогами, а имущество отбирают!
– Голянский с усмешкой оглядел приунывших князя и слуг.
– Вот что с вами будет!

– Мы-то здесь сбоку припёка!
– угодливо заглянул в глаза Голянскому Спирька.
– Мы людишки мелкие, подневольные.

– У нас деревень да сёл нет, - проговорил поп Парамон.
– С нас что возьмёшь?

– Да, были времена...
– застонал князь.
– Бояр уважали, почитали. Как жили в старину! А ныне... Парамон, дай свежую пьявочку!

– Ну, мне недосуг, - сказал Голянский, вставая.
– С вами сам под батоги попадёшь! Пойду отдохну. Всю ночь скакал, не спал. Завтрак мне велите в мои покои подать! Да чтоб, меня не тревожил никто!

И Голянский, сопровождаемый угодливо хихикающим Спирькой, удалился.

Когда Игнат вошёл к Стоеросову, то князь уже почти примирился с бедой. Его клонило ко сну, он даже не пытался искать спасения от грядущих громов и молний.

Поп Парамон так усиленно мусолил пальцами лоб, стараясь выжать из него какую-нибудь толковую мысль, что кожа на лбу покраснела.

– Выручай, солдат!
– простонал князь, завидя Игната.
– Ты всё можешь, всё знаешь.

– А-а, Игнатик, спаситель наш!
– обрадовался Парамон.
– Колдуй скорее, а то погибель близится.

– Дело простое!

– покрутил ус Игнат.
– С королём Карлом шведским под Полтавой справились, можно и с Темитовым управиться. Не велика птица граф.

Князь на ноги вскочил. Брюхо из халата выпало, до колен висит.

– Солдат! Спасёшь меня - перстень дам самый драгоценный! Два дам! Три! Алмазных, самоцветных! Я же добрый, ты знаешь, я хороший! Я мужиков люблю, как отец родной! Скажи, что делать, - всё исполню!

– Перво-наперво, граф Темитов должен думать, что князь Стоеросов - это я. Он же тебя, Данила Михайлович, никогда не видел, подмены не приметит, строго произнёс Игнат.

– Как!
– Князь удивился так, что сел на диван.
– Я буду не я? К чему это?

– Ты, Данила Михайлович, с ним не справишься, с графом, - сказал Игнат.
– А я его так вокруг пальца окручу, что уйдёт он со своими солдатами отсюда не солоно хлебавши.

– Ох, мудрено!
– вздохнул поп Парамон.
– Чтоб солдат князем был! Охо-хо!

– Да ведь мне-то всё одно, - усмехнулся Игнат.
– Тебе, Данила Михайлович, деньги большие платить графу, а не мне.

– Что же делать?
– Князь руки ослабевшие на колени бросил.
– Хоть бы кто присоветовал...

Куда мне деваться, пока ты, солдат, княжить будешь?

– Вот как Спирька при тебе ныне бегает, так и ты станешь при мне вроде приказчика, - сказал Игнат.

– Как Спирька?
– застонал князь.
– Я?! Вот в старые времена, помню...

– Сейчас, Данила Михайлович, времена новые, - покрутил ус Игнат. Много князей да бояр по свету бродит, крыши над головой не имеет. Смотри, как бы тебе так же не пришлось.

– Парамон, да ты-то хоть слово молви!
– Князь уцепился за свою бороду, словно утопающий за соломинку.
– Чего молчишь?

– Моё дело, князь-батюшка, пьявки ставить, - смиренно ответил Парамон.
– Я уж лучше пойду молебен в церкви за ваше здоровье отслужу, свечку поставлю... О господи! Из грязи - да в князи! Солдат в хоромах боярских! Светопреставление!

И Парамон, испуганно поглядывая на Игната, боком-боком улизнул из княжеских покоев.

– Спирька с Голянским сговаривается, Парамон сбежал... Знать, худо моё дело, - вздохнул князь.
– Управишься с графом Темитовым, солдат? Или только похваляешься?

– Управлюсь, - ответил Игнат, - Только ты, князь, меня во всем слушать должен, делай, исполняй без промедления! Как солдат - приказ командирский!

– Сделаю, всё сделаю, спаситель!
– Князь отпустил бороду и уцепился пальцами в сверкающих перстнях за солдатский железный посох.
– Выручи только!

– Надобно Голянского убрать, - сказал Игнат.
– Он-то нас графу сразу выдаст.

– Куда ж его деть?

– Есть у меня в болоте места потаённые. Отправлю его туда с верными людьми... Потом нужно дворню созвать и приказать строго-настрого, чтоб все меня князем почитали. Слушали меня так, будто я Стоеросов!