Скажи мне «нет», любимая

С трудом сняв с себя штаны, Стефан рухнул на кровать. Бинты набухли от крови. Еще никогда в жизни он не чувствовал себя таким никчемным. Лиззи знатно утерла ему нос.

Она пришла к нему ближе к полуночи. Увидев кровь, приказала принести бинты. Перевязывала сама.

– Нам нужно поговорить, – произнес он, наблюдая за действиями девушки. Они были точны и лаконичны. В Лиззи удивительным образом сочетались сила и изящество. Смелость и щемящая незащищенность. Ум и ранимость. Стефан не мог отвести от нее глаз. Нравилась. Так сильно нравилась, что хотелось обхватить руками, прижать к себе и никогда не отпускать.

– Сегодня не до разговоров, – ответила она. – Завтра тоже. В крепости объявлен траур. Кстати, мое желание, чтобы ты покинул крепость, все еще в силе.

А он не понимал, как ему оторваться от нее? Как забыть эту женщину? Снова тащиться к мозгоправу, чтобы развеял желанный образ, поселившийся в памяти?

– Я не уеду, пока не узнаю, что это за картина, – граф кивнул на полотнище на стене. – И почему она так точно изображает всех участников того злосчастного выступления в моем замке.

– Я не понимаю, о чем ты, – Луиза не смотрела на Стефана. Собирала окровавленные бинты.

– Все ты понимаешь. Я видел тигра. И узнал женщину, изображавшую змею. Да, прошло двенадцать лет, но она не сильно изменилась. И кажется, я догадываюсь, кто был гимнасткой, танцующей на канате. Грим делает нас неузнаваемыми, да, Лиззи?

– Ты бредишь, – Луиза потрогала лоб Стефана. – Этой картине не меньше сотни лет. Она всегда здесь висела.

– Нет, – он мотнул головой, убирая ее руку со лба. Задержал ее холодные пальцы в своих горячих. Опять поднялся жар. – Еще вчера ты могла меня убедить, но сегодня я прозрел.

– Хорошо было бы, если бы ты еще и поумнел, – она выдернула руку из его захвата и вышла из комнаты.

Весь следующий день он провалялся в постели. Рана открылась и любое движение приносило муки. Стефан слышал, как ударил погребальный колокол, призывая жителей крепости в небольшую часовню. Потом ему принесли еду и чарку хмельного вина – помянуть погибших воинов. Вино странно подействовало – граф словно провалился в колодец. Но хотя бы перестал чувствовать боль.

Пришел в себя утром. Жар сошел на нет. Нога была перевязана, вчерашняя посуда унесена, а за столом сидела Луиза. Перед ней стояла чашка с каким–то ароматным горячим напитком. Пахло горными травами, чистотой и свежестью. Несмотря на пролегшие под глазами тени, все эти определения подходили и для Лиззи. Чистота и свежесть.

Гладкая кожа, мягкий румянец, хрустально–голубые глаза. Аккуратный рот и небольшой нос. Красивая. До боли красивая. Темные волосы собрала в косу, но выбившиеся пряди кручеными локонами обрамляют лицо. И не скажешь, что Лиззи скоро тридцать. «Волшебница. Жизнь в ладу с собой и природой не оставляет морщин».

Хотелось спросить, как она жила все эти двенадцать лет, почему после той встречи в храме больше не показывалась на глаза.

– Тебе пора домой. Я вызвала твоего друга, чтобы он забрал тебя, – заметив, что гость проснулся, Луиза отодвинула чашку, о которую грела руки.

– Мы должны поговорить, – упрямо повторил Стефан. Доковыляв до стула, сел напротив хозяйки крепости. – Я должен знать, почему ты меня прокляла. Неужели только потому, что я наступил на твое женское самолюбие? Но и ты была хороша. Забрала одежду, и мне пришлось мчаться через весь город с голым задом.

Не собираясь отвечать, Луиза перевела взгляд на окно.

– Это ведь ты привела ведьму в мой дом? – не отступал Стефан. – И не говори «нет», я вчера лично убедился, как лихо ты умеешь разыгрывать спектакли. Дикий рев зверей, камнепад, ломающий деревья, даже лавина – ты мастер мистификаций.

– Было у кого научиться, – парировала она с усмешкой.

– Ты превратила меня в оборотня, – Стефан заметил, как широко распахнулись глаза Лиззи. Она явно не ожидала, что обращение уже произошло. – И я уверен, что ты точно знаешь, сколько раз я должен услышать «нет», чтобы снять с себя проклятье.

– Осталось еще два, – после недолгого колебания ответила Луиза, подтвердив тем его догадки. – Но я не освобожу тебя, не дождешься. Иди, ищи, кто откажет графу Хорру. И про завещание дядюшки я тоже знаю. Впрочем, как и весь город, который понимает, как тебя поджимает время. Как только ты вернешься, женщины наперебой будут проситься в жены. Тебе придется заткнуть пальцами уши, чтобы не подцепить очередное «да» и не уничтожить всю ту череду «нет», что я подарила тебе.

– Зачем ты делаешь это? – Стефан был потрясен силой ее ненависти. – Разве ты не понимаешь: если проиграю я, выиграет Вильхельм? Он станет еще сильнее. И тогда тебе от него не уйти.

Луиза, наконец, прямо посмотрела ему в глаза.

– Мне наплевать на Вильхельма. Я справлюсь с ним. Но я страстно хочу, чтобы ты на собственной шкуре почувствовал, как больно, когда тебя убивают. Был зверем, станешь оборотнем. Какая разница?

Стефана задели ее слова.

– Зачем же ты целовалась со зверем? И не смотри на меня так, словно я взял тебя силой, – он уже жалел, что снова задел больную для обоих тему – видел, как зажглись гневом глаза Луизы. – Ты была влюблена в меня, поэтому не смогла справиться с чувствами. Руки зверя помнят, как дрожало твое тело.

Щеку Стефана обожгла пощечина. Упала и разбилась чашка. Густо запахло летом и горячими камнями, обласканными солнцем.

– Сейчас принесут твои вещи, – Луиза поднялась. Потирала ладонь, которой ударила. – Штаны починить не удалось. Я дала тебе другие. Не обессудь, не столичного фасона.

– Постой, – он успел схватит ее за руку.

– Что? – она полуобернулась. – Хочешь спросить, не выйду ли я за тебя замуж? Нет. Прощай.

– Если бы ты знала, как я хочу услышать твое «да», – тихо произнес Стефан, отпуская женщину.

Она не вышла его провожать. Истопник помог спуститься и сесть в сани, которые пригнал Касл. Накрывая раненого лорда мехами, стражник наклонился ниже. Стефан поймал его за ворот кафтана.

– Постой. А ведь я знаю тебя. Это ты двенадцать лет назад изображал циркового силача, играющего гирями. Борода помешала сразу догадаться. Скажи, что сделать, чтобы исправить ошибку?

– Стать человеком, – ответил истопник и, развернувшись, ушел в дом.

– Все, можем ехать, – крикнул кучеру барон и занял место в санях рядом с другом. – Ох и напугал ты меня, когда не вернулся ни через день, ни через два. Спасибо леди Кречет, прислала записку, чтобы я и слуги не волновались. Мол, подлечит рану, и можно будет забирать. Я жил у тебя, ничего? А как ты? Договорился с ней? Сколько получил отказов?

– Не считал, – Стефану не хотелось отвечать на вопросы, которыми засыпал его барон. Он обернулся, ища Луизу в окнах. Понятия не имел, где ее покои, но все равно надеялся, что она проводит его хотя бы взглядом.

Всю обратную дорогу Стефан делал вид, что спит. Нога беспокоила, но он знал, достаточно добраться до дома и искупаться в подземном озере, как все заживет. Мог бы уехать от Луизы сразу, но граф обрек себя на страдания, так как преследовал определенную цель. Понял, что такую девушку выкрасть не получится, поэтому перешел к запасному плану – всеми путями остаться у нее. Дразнил, зная, что она выстрелит. Выстрелит, но не убьет.