Скажи мне «нет», любимая

– Порчу обычно ведьмы снимают. Не пробовала обратиться? – спросил Стефан, а сам затаил дыхание. Может, знает, где в Верконе обитает такая мастерица?

– Я побоялась без твоего ведома в дом звать. А сама слишком слаба, чтобы к ней ехать.

– Ты мне чиркни, где найти. Я сам привезу.

– Надо ли? Ты лучше о себе подумай. Бледный какой. Измученный.

– Я здоров и силен. Не надо обо мне беспокоиться. У меня все хорошо.

– Не такую я хотела для тебя невесту. Совсем не такую, – глаза няньки вдруг наполнились слезами.

– Ты о ком, Мамушка?

– Об Эвхении. Принесла же ее нелегкая.

– А откуда ты знаешь, что она моя невеста?

Нянька замялась, прежде чем ответить. А Стефан нутром почувствовал, что ее слова ему не понравятся.

– Служанка Эвхении кричит на каждом углу, что ее госпожа твоя невеста. Наши чужачку в свой круг не пускают, вот и злится. Говорит, что станет старшей служанкой, когда принцесса выйдет замуж за хозяина. Я вызвала Ральду к себе, чтобы объяснить, кто в доме главный, так она заявила, что няньки хозяину больше не нужны. Спасибо, вырос уже. И я первая вылечу, когда Ее Высочество станет герцогиней Хорр. Понятно же, не со своих слов говорит.

– Герцогиней? – Стефан поднялся. – Но у меня вроде графский титул?

– Оговорилась, наверное, – махнула слабой рукой Мамушка.

– Нет, не оговорилась, – Стефан нахмурился. – Наверняка Эвхения от короля знает о завещании, вот и метит выйти за меня замуж. Боятся, как бы богатство Галлетов не ушло от них. Вот увидишь, Эва будет настаивать, чтобы мы поженились до исхода года. Такое условие поставил старый герцог Галлет.

– Ох и лиса! Как же такую осилить?

Стефан помотал головой.

– Не знаю пока. Но похоже, сами боги хотят, чтобы мы стали с королем Вильхельмом родственниками.

– Думают прибрать Закряжье к своим поганым рукам? Простите меня боги за резкие слова...

– М–м–м, – Стефан закрыл ладонями лицо. – Знала бы ты, как мне все это не нравится. Не люблю я Эву, совсем не люблю. За что боги так со мной?

– И мне непонятно, – кряхтя, нянька села. Стефан подложил ей под спину подушку и сам устроился рядом. – Я слышала, Эвхения уже дважды была замужем?

– Да, была. Оба ее мужа сосланы на каторгу.

– Почему же ты решил, что боги хотят вашего союза? Насколько я помню, невесты лордов Хорр должны быть девственницами. Это одно из условий чистоты рода. Почему же тебе прочат... бывалую?

– Я бы спросил, только кому задать вопрос?

Стефан догадывался, почему боги подобрали ему «бывалую» невесту. Все предыдущие Хорры славились незапятнанностью души и помыслов, а он, как только понял, что никто ему не указ, пошел в разгул. Вино, женщины, вседозволенность. Если бы Вильхельм не послал учиться в столичную академию, где вставили мозги на место, давно бы разорил Закряжье. Боги все видят, вот и подбросили псу обглоданную кость. Не заслужил лучшего.

Эх, слишком рано умерли родители, слишком рано он стал сиротой. Некому было научить, подсказать.

– Мальчик мой, а ты давно ходил на капище? – нянька погладила его по щеке. – Все боги там. Вот пойди и спроси напрямую. Может, знак подадут?

– Спасибо за совет, Мамушка. Обязательно как–нибудь схожу. А тебе обедать пора, – он подошел к двери и знаком подозвал сиделку, ждущую за порогом. Понимал, что кормить будут няньку из ложечки. – Не забудь прислать записку, где найти ведьму. Пусть порчу снимет.

«Как–то все у меня вверх ногами, – Стефан шел по коридору и размышлял о своем. – Источник Кодидур гаснет, замок стынет, Мамушка болеет, Луиза в беде. Еще Эва на мою голову. Может, на самом деле сходить на капище? Там, наверное, снега по колено намело».

У покоев маялся камердинер.

– Сани за бароном Фок отправили. Метель на улице. К ночи привезут, должно быть, – Пауль торопливо отчитывался, видя, как хмурится милорд.

– Пошли людей, чтобы расчистили дорожку к капищу. Хочу к родителям сходить. Как распорядишься, помоги переодеться.

Слуга метнулся за дверь. В коридоре послышались голоса и топот ног. Кто–то ретиво кинулся исполнять приказ.

Стефан встал к вернувшемуся камердинеру спиной. Тот осторожно потянул за рукава сюртука, боясь сделать хозяину больно. Помнил, каким тот был совсем недавно. Сняв рубашку, слуга едва сдержал вскрик – раны на теле не только затянулись, но и приняли естественный окрас. На хозяине всегда все заживало, как на собаке.

Среди прислуги давно ходило поверье, что все Хорры неуязвимы: проведут наедине с бутылочкой в погребе часок–другой и выходят как новенькие. Кое–кто даже помнил деда нынешнего хозяина. Тот тоже запирался в погребе, а потом появлялся в добром здравии. Особо отважные слуги пробовали втихую запереться в погребе на ночь. Думали там воздух целебный, от хвори лечит, но все тщетно.

Вино тоже не помогало. Хмель один, никакого положительного действия. Если бы его, Пауля, так изверги изодрали, помер бы там же, на ступеньках храма. А граф, вон, точно заново родился. Правда, родителям его не повезло. Привезли в замок уже мертвыми. А были бы хотя бы полуживые, уже на следующий день выздоровели бы, проведя какое–то время в винном погребе. Поэтому никто не удивлялся, если граф Стефан тащился туда даже из последних сил.

Пауль подал шарф, попутно сдувая со своего хозяина последние пылинки.

Шерстяная рубаха, кожаные рейтузы, сапоги выше колена, короткая меховая куртка, чтобы не загребать длинными полами снег – Стефан оглядел себя в зеркало и остался доволен. Уже не так плох, как был утром. Натянул перчатки.

На выходе его догнала принцесса.

– Милый, ты надолго уходишь? – взяла, как больного, под локоть. – Я осмелилась пригласить сегодня своих друзей. Они здесь проездом.

– В дикие места направляются? – Стефан поднял бровь.

Единственное место, куда можно было отправиться «проездом» – это Северные земли с его хищными тварями. Закряжье находилось в окружении гор, и только Лапларское ущелье и перевал выводили за пределы уединенного мира.

– Нет, зачем же? Приезжали к местной ведьме. Говорят, она чудеса творит. Любую хворь как рукой снимает. Я осмелилась и ее позвать в наш дом, чтобы она помогла тебе. Я думала, ты еще неделю не поднимешься. Не отменять же теперь?

– Нет, не отменяй. Пусть приходят, – он, кривясь лицом и шипя, вытащил из захвата «невесты» локоть.

– Ой, прости, я сделала тебе больно! – испугалась она. – Может, мне сопроводить тебя? Я быстро оденусь, только разреши.

– Нет, не надо, я скоро вернусь.