Слабость Берсерка

Я протянула руку к мёртвому животному, собираясь взять его и поблагодарить, размышляя при этом, насколько он понимает происходящее. Что если удастся установить с ним хоть какое-то общение? А затем, возможно, и с другими берсерками?

Но коснуться подарка я не успела — сбоку метнулась тень, незаметная, но огромная. Она пронеслась мимо меня, и прежде чем я успела среагировать, в берсерка врезалось другое тело — ещё более крупное, с перекошенным от ярости лицом.

Они оба рухнули на землю, раздался глухой удар, и тут же вспыхнула яростная схватка.

Иво.

Мужчины катались по земле, кусаясь, царапаясь, разрывая друг другу плоть. Зубы впивались в плечи, когти рвали спины. Кровь брызгала алыми каплями на серые камни, на траву. Один из них оторвал другому ноготь, другой — выдрал пригоршню спутанных волос. Их дыхание было тяжёлым, рваным, и мир вокруг будто сжался, потемнел от этой звериной ярости.

Я отступила, не в силах отвести взгляд от ужасной, кровавой драки. Но потом осознала что если не вмешаюсь, всё может закончиться трагически.

Возможно, смертью того самого берсерка, что просто принёс мне кролика. А может — новым серьезным ранением херсира, который и без того был нездоров!

Тем более что Иво, похоже, снова утратил контроль над собой.

Решившись, я со всей силы ударила Иво по голове корзинкой со смородиной. Она разлетелась меж дерущихся тел, ягоды расплющились, оставляя тёмно-фиолетовые и кроваво-красные разводы.

— Прекрати, Иво! — крикнула я. — Он просто хотел помочь.

До ужаса было обидно за берсерка, который не сделал мне ничего плохого. Наоборот, он пришёл с помощью, в то время как всё, что я получила от Иво — это попытка насилия и последовавшие за ней попытки соития, пусть уже и добровольные.

Где он просил меня, а в последний раз даже спросил мое имя и возраст.

Даже…

Осознав, насколько ничтожны мои требования к Иво, почти до смешного, я снова ударила его корзиной по голове. И снова — безрезультатно. Он был гораздо сильнее, но не реагировал вовсе, продолжая вцепляться когтями в берсерка.

Рискуя, я отвлеклась, схватила кролика, который жалко лежал на земле, и ударила Иво уже мёртвым животным, так сильно, что тот отлетел.

Неожиданно это сработало. Возможно, запах крови сбил херсира с толку — он отшатнулся, поднялся и, взглянув на меня, встряхнул головой, словно мокрая собака.

Я ясно увидела, как в его жёлтые, светящиеся глаза возвращается осознанность.

— Ора… — тихо произнёс он.

Он впервые произнёс моё имя.

Берсерк, заметив, что Иво отвлёкся, не стушевался — с яростью вцепился херсиру в бок огромными когтями, раздирая рубашку и впиваясь в плоть до крови. Я сразу же начала подумывать, не стоит ли и ему влепить кроликом по лицу.

Но помощь херсиру не понадобилась. Иво позволил берсерку вонзить в себя когти, а затем внезапно ударил безумца в грудь — с такой силой, что тот отлетел на несколько метров.

Рычание, последовавшее за этим, казалось, могли бы услышать даже на архипелаге.

Иво издавал нечеловеческие звуки — в них звучали угроза, предупреждение, властность. Это были звуки, в которых слышалось звериное доминирование и требование подчинения.

И это… сработало.

Берсерк склонил голову — едва заметно, но достаточно, чтобы признать над собой власть. А затем, сверкая голыми пятками и прочими не менее голыми частями тела, стремглав умчался.

Интересно, зачем он вообще подошёл ко мне? Возможно, рассчитывал на помощь в обмен на подношение?

— Ты вообще думаешь головой, Ора?! Ты понимаешь чем для тебя это могло закончиться?! — Иво подскочил ко мне, развернул лицом к себе и буквально заорал, сгорая от ярости.

А потом, даже не дождавшись ответа, схватил меня за руку и потащил обратно, к крепости.

— Отпусти! Почему ты считаешь, что можешь кричать на меня?! — я вырвала руку, не в силах сдержать раздражение. Бесило, что теперь он кричал и открыто обвинял меня в глупости.

Словно я сама не знала, насколько низкого он обо мне мнения.

— Ора! Думаешь, он просто так поднёс тебе кролика? От доброты души? — Иво обернулся и навис надо мной, кипя негодованием. Запах его тела, капельки пота, бешеный взгляд прямо в мои глаза…

Иво заполнял собой все пространство вокруг, подавлял, сокрушал.

— Нет! Я думаю, ему что-то было нужно. Может, помощь! А ты его просто избил!

Раскатистый мужской смех длился всего несколько секунд. Иво даже запрокинул голову, демонстрируя мощную шею с отчётливо движущимся кадыком.

Но потом резко посмотрел на меня. Без улыбки. Без намёка на прежнюю иронию. Так, словно был готов убить.

— А теперь послушай, что ему на самом деле было нужно. Если бы ты взяла у него этого кролика, в его голове это означало бы, что ты приняла его ухаживания. Он видел в тебе подходящую самку. Так же, как и я, когда теряю контроль. Ты чем-то нас обоих привлекаешь.

Иво сказал это так зло, будто ненавидел этот факт.

— Он не человек, Ора. Чуть больше, чем зверь. Потом он унёс бы тебя в пещеру и имел, трахал, терзал твое влажное тело. Сутками, неделями, принося сырых кроликов, чтобы ты восстановилась, пока в твоём чреве не появится его дитя.

Голос Иво был страшным, жестоким. А в глазах горело такое бешенство, что я впервые почувствовала себя неуютно.

Откуда мне было знать о таком?

— Хочешь, покажу тебе их женщин? Обнажённых, диких, в пещерах. Женщин, которых берсерки почти не выпускают? Они там добровольно — потому что это единственная жизнь, которую они когда-либо знали. Хочешь?!

Зачем он продолжает давить? Пугать? Разве не видит, в каком я состоянии?

— Пойду расскажу об этом другим, чтобы знали, — произнесла я глухо, обходя Иво и направляясь к убитому кролику и подбирая его. Не пропадать же добру?..

Но, пока я не смотрела на херсира, собирая мысли в кучу, за спиной раздалось сдавленное ругательство и тяжёлый вдох.

— Помоги мне… Ора, — тихо произнёс Иво, будто даже выговорить это было для него чудовищно сложно.

Просил ли он когда-нибудь о помощи раньше?..

— Чем такая, как я, может помочь тебе? Ты даже этого берсерка прогнал одним рыком…

Но, обернувшись, я тут же поняла — и сразу подскочила к Иво, готовая подставить плечо на случай, если он потеряет сознание.