Слабые люди

–Чт… что? – севшим голосом переспросил отец, словно ему предложили предаться плотским утехам в церкви.

–То, папа! – Соня повысила голос, решив не жалеть его, – Мне, конечно, это не столь интересно, но пора бы тебе уже показать маме, из какого ты теста сделан. Мне стыдно смотреть на то, как она унижает тебя по поводу и без.– даже зная, как ее слова действуют на отца, она продолжала давить на больные мозоли,– Ты знаешь, что из-за твоих уступок ты давно уже перестал быть мужчиной в ее глазах? А я вот наслушалась разных историй, особенно во время телефонных разговоров, когда мама вовсе не прячется от меня и в открытую говорит, какой ты и остальные мужчины жалкие, и меня совершенно не радует перспектива стать свидетельницей того, как часть моей семьи унизит до конца вторая часть. Вспомню мою подругу Катю, у которой мама с папой так громко разводились, что ей пришлось перейти в другую школу из-за того, что ее постоянно все обсуждали. Так вот, ее перевели не столько поэтому, сколь по причине ее нервного срыва! А начиналось-то все так же, как и у нас– ее мамаша начала поносить ее папу, не стесняясь даже меня, маленькую девочку!

–Но ведь… если я скажу слово против… все! Конец! Твоя мама не будет со мной церемониться и постарается отобрать все включая и тебя тоже! – его глаза округлились, на лбу выступил пот.

–Успокойся, никто у тебя ничего не заберет. Я несовершеннолетняя, забыл? Разумеется, мама все это попытается провернуть– она же меня и учила, как это делать, на примере своих подруг, которых ты, разумеется, помнишь прекрасно. Только не забывай, что я по закону имею право выбора. Бояться нормально, но, может, тебя успокоит то, что я выберу тебя. Тогда и я и эта квартира останемся, а мамочке придется искать новое жилье. – имей слово форму, уже бы свилось на его шее скользкой ядовитой змеей.

Неужто ее мать сделала из девочки столь холодное существо, которое стояло перед ним теперь, готовое обратить знания против той, что дала их? Возможно ли было обратить ее превращение, вернуть в состояние той малышки, которая еще не смотрела на него снизу словно свысока, или ее детскому сознанию пришел конец в виде неизбежного взросления?

Отец долго молчал, но наконец вымолвил:

–Зачем ты так?

–Просто так.

–Ты умная девочка, но чересчур жестокая.

–Маме это скажи. – кивнула Соня на груду бутылок, сваленных за диваном в гостиной.

–Я подумаю над твоим неожиданным предложением. – уклончиво ответил отец дежурной фразочкой, которую наверняка частенько использовал на работе.

–И еще, пап!

–Да?

–На счет телефона– мне он не нужен. Давайте лучше заведем собачку! – и ее глаза загорелись вместе с лучезарной улыбкой.

Отец, в это время пивший клюквенный сок, подавился. Раздался звон стекла– то разлетелся новый граненый стакан.

* * *

–Тебе никогда не казалось, что все вокруг ненастоящее? – спросил у нее Филипп, едва она, как ей думалось, огорошила его этой новостью.

–Я тебе про Фому, ты мне про Ерему! Хоть бы прокомментировал! – негодующе воскликнула Соня, но миг спустя все же ответила, – Нет, не кажется!

–Береги щенка. – только и сказал Фил, нацарапав что-то на стволе дерева, – А почему?

–Что почему?

–Почему не кажется? Разве ты абсолютно уверена в реальности всего, что видишь, и у тебя не возникает никаких сомнений?

–Так правильно же– ибо это все бред собачий! – крикнула Соня в ответ, задрав голову.

Они вновь сидели на ветвях "спирали", как однажды девушка назвала это дерево, когда Филипп решил наполнить кормушки, рассказав ей, что именно благодаря ему их стало великое множество, приманившее во двор столь многих птиц.

–Возможно. Но я почему-то не столь уверен. – он опустил свой взгляд, глядя ей в глаза, – Иногда мне кажется, что все вокруг и вправду нереально. Словно мир– театр, а мы в нем негласные участники в окружении полчищ актеров. Во всяком случае я.– хитрые бесенята так и прыгали в его глазах, – А порой наступает ощущение, что все вокруг действуют по написанному кем-то протоколу и где-то неподалеку расположился край нарисованного в матрице мира. Или не так– все вокруг сцена и везде понатыканы бесчисленные скрытые камеры, которые следят за мной, в то время как некий наблюдатель постоянно шепчет в рацию, координируя действия всех людей за пределами моего угла зрения. А бывало и так, что все окружающее меня казалось простыми декорациями, как в музее. И люди тоже– все являются копиями со встроенными в полые грудные клетки микрофонами. И что все в округе– лишь картон, только раскрашенный гениальной рукой художника по оптическим иллюзиям и оттого кажущийся реальным, что бы из себя не представлял объект. Бывает и такое, я отнюдь не шучу! Такое впечатление нахлывает особенно спросонья, когда чудится, будто все кругом движется, а когда ты фокусируешь взгляд, застывает на месте. Только вот в самом ли деле оно стояло на месте все это время? Знаешь, это даже жутко несмотря на то, что для пущей уверенности я касаюсь всего рукой, чтобы удостовериться, что это действительно не картон. У тебя точно такого не было?

–Нет, ибо я нормальная, а ты несешь несусветный бред! – сорвав пучок иголок, Соня кинула его в парнишку, но промахнулась.

–Любой актер бы так сказал, обнаружь я его.

–Я тоже, по-твоему, подставная актеришка?

–А ты являешься ею? – Фил спустился к ней и внимательно посмотрел в глаза, – Не следишь ли ты за моей жизнью столь же пристально, как остальные?

–Неужто "Шоу Трумана" пересмотрел? – саркастически поинтересовалась девушка.

–А что это? – и тут она засмеялась в голос.

–Ты смеешься? Только не говори, что ты не смотрел! – в миг посерьезнев, сказала она.

–Нет, а что?

–Тебе нужно срочно его посмотреть! Хочешь, пойдем ко мне, у меня диск есть! – она взяла его за руку и собиралась потащить за собой, но он не сдвинулся с места, так и застыв, словно приросший к дереву огромный гриб, – Что такое?

–Давай не сегодня? Просто есть еще кое-какие дела.

–Ну и какие же? – язвительно спросила Соня, – Будешь за мной шпионить, чтобы прознать, не подставная ли я, да?

–Может и так! – подмигнул Фил в ответ.

* * *

–Что значит "Давай заведем собачку"?!– истошно визжала Анна, пока ее дочь пряталась за спиной у беспомощно поднявшего руки отца, – Тебя мне тут мало, так еще и псину здесь терпеть? Нет уж, спасибо! Одна псина у нас уже есть, хватит с нас!

–Закрой-ка рот, дорогая. – последовало удивленное "Ах!" от жены, и тогда Илья, резко переменившись в лице, тем не менее аккуратно отстранил дочь подальше к стене.

–Ты что, совсем страх потерял, кобель драный? – зашипела, сверкая глазами, Анна.

"Что я натворила?!"– отец на секунду беспомощно посмотрел в распахнутые от неожиданной реакции мамы глаза дочери, как бы ища поддержки. Секунду спустя взгляд посуровел, а лоснящиеся щеки задрожали.

–Повторюсь– закрой свой рот. Я… В самом деле, дорогая– больше не буду терпеть от тебя всех этих унижений. – "У него такой спокойный голос, но я же видела, как он на меня посмотрел! Он будто находится не здесь, просто репетирует речь, сидя один на диване в каком-нибудь гостиничном номере, словно пробуя ее на вкус! Сейчас… сейчас он расклеится и попросит у мамы прощения."

–Хо-хо-хо, у нашего мужичка внезапно обнаружились яйца? Где ж они раньше были, родимые?

–Ань, успокойся– ты перевозбудилась. – сказал Илья и тут же увернулся от полетевшего в него бокала. Второй раз за день раздался звон битого стекла. – И не кидай посуду, купленную на мои деньги. Она все же не копейки стоит!

–А ты заставь меня остановиться! – взбешенная неожиданным отпором мужа мать схватилась за остальную посуду, – Ишь ты, как осмелел, скот!

Не говоря ни слова, он сделал шаг вперед, пытаясь остановить ее, и Соня закричала: "Остановитесь!" Безрезультативно– пошла потеха: отец со все еще каменным лицом пытался ухватить мать за руки, а та то швырнет ему в лицо комнатный светильник, то распахнет дверцы буфета и выкинет половину сервированных тарелочек. Спустя минуту вся посуда была разбита.