Слава – вещь липкая
Шрифт:
Я мысленно представил, как весь город пытается меня изловить и хотел вернуться назад к спасшему меня уже один раз сараю, но тут заметил в глухом заборе намёк на дыру. Это был мой единственный шанс устремиться вперёд, а не бегать по кругу, как дурной заяц под прицелом хмельного охотника. Раздвинув доски, я нырнул в дыру и оказался перед другим высоким забором. Назад к народу мне опять не захотелось, и я, немного подумав, полез через забор.
Не всяк умен, кто с головой врозь живет, – говаривал когда-то мне дед очередную народную мудрость. – Чаще думай да реже решайся…
Мало я тогда подумал и решился неосмотрительно быстро. Людей, которые выпускают погулять по своим огородам больших собак без намордников, я никогда особо не уважал, а теперь просто ненавижу. Злобная тварь зарычала и вцепилась мне в ногу. Хорошо, что мне
– Андрей, – сразу же испуганно залепетала Тонька, увлекая меня за угол ближайшего дома. – Что же ты наделал, Андрей? Тебя же ищут…
Потом она потащила меня через какие-то серые дворы, узкие улочки и скоро мы очутились возле двухэтажного дома из темно-красного кирпича с серыми прожилками. Это дом Антонины. На моё счастье проживала она одна, да, к тому же, горела превеликим желанием выручить меня из беды. Откуда в ней такая блажь тогда случилась? Не знаю. Да и не до знаний мне тогда было, спастись хотелось. Когда мы, суетливо озираясь, открывали дверь видавшего уже всякие виды подъезда, до меня стало доходить, что влип я – хуже некуда. А когда понимание того, в какой вонючей яме я оказался, дошло до меня окончательно, моё тело пробрал крепкий озноб. Меня трясло так, что слова выговорить не получалось. Тоня попробовала меня немного успокоить, напоить водой, но скоро, за неимением успеха и времени, спасительница моя эту затею бросила и убежала к своему рабочему месту, даже не отобедав. А я один остался один дрожать в чистых и аккуратных хоромах одинокой молодой женщины. Вроде, спрятался, но страхи кружили надо мной, как вороньё над недавним полем кровавой бойни.
Глава 7
Душа в пятках, сердечный ритм с перебоями, видения скорой расплаты, дрожь в руках – вот моё болезненное состояние, в каком застала меня пришедшая с работы Антонина. Организм мой явно решился отыграться за то наглое спокойствие, какое я проявил на месте чьего-то преступления. За всё приходит время платить. Суров этот закон жизни, но поперек него ничего не скажешь. А я как раз не из тех, кто поперек любит говорить. Смелости во мне маловато. За что постоянно и страдаю. Не испугайся я людской молвы, пошли всех подальше с их фантазиями, так сидел бы сейчас за богатым столом и разговаривал с Лёхой о чем-нибудь возвышенном.
Сколько времени промаялся я от леденящего кобчик ужаса, не помню. Наверное, долго. Часа три. Я метался по тесной комнатенке, словно попавшая в западню крыса, а потом, вдруг, замирал, на цыпочках подкрадывался к окну и, прижавшись спиной к стене, осторожно отодвигая занавеску, выглядывал на улицу. Гляну на волю и опять – вьюном по комнате. А что мне еще оставалось делать? Кто не знает нравов наших местных бандитов, тому меня не понять, а тому, кто знает, мне о своих душераздирающих страданиях рассказывать глупо. Эти хотя и поймут меня, но только посочувствовать и смогут. Они в точности знают, что со мной будет. В общем, влип я по самое некуда. И какого черта меня сегодня в город понесло? Сидел бы у себя в деревне с друзьями кум королю да вёл бы задушевные беседы на политические темы. Так нет же – мы гордые! Нам не нравится, когда нас маньяками называют! Нам обратное хочется доказать! Вот и доказал! Чего теперь делать-то?! Убьют ведь…
Когда в замочной скважине заерзал ключ, я попытался спрятаться под кровать. Хорошо, что не успел. Страх страхом, но я, все-таки, мужик.
– Ой, Андрейка, – затараторила Тоня, стремительно хлопнув дверью, – тебя же милиция по всему району ищет. К нам аж два раза приходили. Всё пытали нас: зачем ты приходил, что да как. Я, конечно, молчу рыбой, а Люся с Клавой всё про тебя рассказали. И Кирка, заведующая наша, все твои преступные замыслы подтвердила. Дескать, грозился ты, ногами топал, товар на пол швырял… Теперь тебя по всей стране искать будут. Вот, беда-то какая… Ты есть будешь?
Услышав про еду, я сперва пожал плечами, а потом, вдруг, понял, что сейчас лучше кивнуть головой в нужном направлении. Голод не тетка. Бойся, не бойся, а о животе своем всегда побеспокойся. Как говорится: война войной…. Не я придумал, не мне и отменять.
На
стол хозяйка собрала быстро. Быстро и с улыбкой. И всё у неё так ладно за столом получилось, что и не во всяком ресторане так получиться может. Хотя, здесь я немного палку перегнул, потому как не особо знаток ресторанных обычаев. Не был я никогда в ресторане, но твердо уверен, что ни один из неведомых мне ресторанов, Антонине в подметки не годится. И коньяк у нас за столом был. Представляете? Откуда он здесь взялся, не знаю, но был. Настоящий. Тоня за все время нашего ужина пригубила пару раз рюмку, а я был на нервах.Когда бутылка стала пустой наполовину, Антонина мне вдруг стала, как-то понемногу, нравится не только своими душевными качествами. А когда в пузыре осталось всего на два пальца, я полез к ней целоваться. Тоня не воспротивилась, а даже наоборот проявила к моему желанию искренней интерес. Скоро я, позабыв обо всем, был счастлив. Честно – счастлив. Не вру. Со мной такого никогда не бывало. Даже с Любкой у нас всё по-другому получалось, накоротке, а тут… В перерывах между приступами хмельной любовной страсти я читал стихи.
– Руки милой – пара лебедей
В золоте волос моих летают.
Все на этом свете из людей
Песнь любви поют и повторяют…
Счастье наше продолжилось и с рассвета. Мы, как-то вместе, словно по команде, проснулись. На улице еще еле-еле забрезжил промозглый осенний полумрак, а нам опять было хорошо. Так хорошо, что и не всяким словом об этаком чуде скажешь.
Утром Антонина едва не опоздала на работу, но была она женщина весьма аккуратная и позволить себе такого безобразия никак не могла. А вот отпроситься, якобы из-за болезненного состояния, принципы сегодня ей позволили. Вернулась Тоня с работы быстро, я даже опомниться не успел. И мы с ней счастливо провели весь день, да и ночи чуток прихватили. На другой день остаться дома она уже точно никак не могла, и, тяжко вздохнув, отправилась работать на целый день.
И вот я вновь остаюсь один. Вернее, наедине со своими страхами и печалями. Тут же вползли они подлые в чуть-чуть оттаявшую душу, чтобы нагадить там по полной программе. Только Тоня скрылась за углом покосившегося барака с остатками пожарного щита серого цвета, так они и вползли. Опять вспомнились бандиты с полицией, и комок противного страха тал медленно подниматься откуда-то из-под грудины.
«Что же теперь со мной будет? – уже, наверное, в сотый раз размышлял я. – Здесь мне всю свою жизнь не просидеть. Что ж я за мужик такой, если буду всегда за бабью юбку прятаться? Нехорошо. Да и отпуск у меня меньше чем через две недели закончится. Не явлюсь вовремя на работу, так меня, и уволить запросто по статье могут. А без работы я куда? Не привык я без работы. Надо как-то выпутываться из своих передряг. Но как? Пойти в милицию и рассказать, как всё было? Не поверят! В камеру точно посадят, а там, у бандитов, всегда всё схвачено. Посоветоваться бы с кем. Да вот не с кем. Были у меня знакомые в правоохранительных органах, да только испарились все оттуда. Как назло испарились. Оба на повышение пошли: один в Москву, другой в областной центр. В прокуратуре хороший знакомый был, но тот месяц назад уволился и отъехал куда-то в Сибирь отдохнуть. Нашел время! Не мог пару месяцев еще без своей Сибири обойтись. Ему приспичило, видишь ли, а я вот страдай здесь. К бандитам пойти? Тоже гнилой вариант. Может, они меня и выслушают, но потом точно придушат, да еще и ножом в бок добавят, чтоб другим неповадно было. Им надо марку держать. Не поверят, что это не я тлю ту блатную прирезал. Никак не поверят…»
И вот тут я понял, что у меня есть только один выход: мне надо самому найти убийцу Вити Мопса. Найду эту сволочь, так сразу и оправдаюсь перед всеми. А не найду, тогда всё: крутись не крутись, по любому – могила. Вот такая у меня получалась арифметика с алгеброй. Надо корень зла искать, но вот только неизвестно как. Для начала я решил тщательно восстановить шаг за шагом свой путь к бездне несчастий, а именно: от магазина к злополучной квартирке. Восстанавливать пути я начал от первой ступени Витькиного подъезда. Не в магазине же мне убийцу искать! И уже на третьем своем мысленном шагу сталкиваюсь я с белобрысым здоровяком, крепко толкнувшим меня в грудь. Меня в один момент осенило! Это же он Витю ухайдакал, а тут я на его счастье со своей любовью нарисовался. Теперь я в дерьме по уши, а он в шоколаде по самую маковку. Везет же дуракам да некрасивым!