Слом

— Прости. Я не могу.

Девушка закрыла глаза, замершим поодаль эльфам показалось, что на щеке блеснула и пропала капля. Но каждый её вдох был всё тише и слабее. Скоро дыхание закончилось, а Сафен уже не сдерживал слёз, текущих по мокрому лицу. И вот, к великому изумлению наблюдавших от двери, тело девушки начало истаивать дымом и сквозь пальцы несчастного улетать в ночь за окном. Мужчина заколебался на секунду, прокусил губу, попытался ухватить последний серый клочок и выкрикнул вслед:

— Подожди меня!

Он закрыл глаза и обратился дымом вслед за ушедшей.

***

Древние истёртые каменные ступени перед ним, а на верху лестницы прямо перед входом в Храм стоит Катя.

— Подожди меня! — снова прокричал Сафен, и в этот раз Катя обернулась и улыбнулась.

Он почти бегом догнал девушку, и через распахнутые двери они вместе вошли в ярко освещенный Храм.

* Если Вы читаете книгу не на Автор.Тудей, пожалуйста, посетите страницу книгиили группу автора. Мне будет приятно узнать понравилась ли вам история.

Отступление пятое

Армии продолжали стоять возле поля несостоявшегося боя. Местные рощи и леса за прошедшие дни изрядно поредели, а земля покрылась бесчисленными тропинками. Жители окрёстных сёл, как и предсказывала Катя, уже несколько раз приходили делегациями к шатрам командиров, громко, многословно и нескладно возмущались и тихо уходили, придерживая за пазухой кошель с откупным золотом. А посреди пострадавшего поля по-прежнему стоял шатёр, ставший местом постоянных встреч генералов и знатных послов.

А сами армии не перемешались, но расслоились, словно постоявшее молоко. Солдаты с младшими офицерами обменивались слухами и сплетнями, травили байки у костров, устраивали шуточные поединки и ещё тысячей способов разгоняли скуку затянувшегося ожидания. А ещё многие из них мечтали вернуться домой. Только шум вокруг множества костров всё же был лёгким, окрашенным в смех и уверенность в лучшем исходе войны.

Но старшим командирам ждать было стократно тяжелей. Письма к правителям с подробным рассказом о случившемся и принятых решениях уже давно лежали написанными у кого в одном, у кого и в нескольких вариантах. Гонцы были готовы выехать в любую минуту и доставить послания Королям, жаждущим узнать что-то большее, чем «Сражение откладывается. Подробности в письме со следующим гонцом».

Генералы ждали, когда же решится судьба Яль-Паларана, как на казнь отреагирует правитель, что скажут остальные маги. И чтобы ждать было хоть чуточку легче, собирались в шатре на нейтральной полосе. В их общество затесались и некоторые порученцы, и просто штабные зеваки. Места хватало всем, а шум их споров терялся в ветре уже в нескольких шагах от тканых стен.

С каждым днём разговоры внутри шатра, поставленного ради юродивой, всё сильной напоминали причитания паникующих. Срывавшихся от напряжения успокаивали, но даже у самых стойких и уверенных сил и терпения оставалось всё меньше, и меньше, и самую малость. В этот день у генералов уже до дна исчерпались все светские темы для вежливых бесед, и теперь собравшиеся с трудом обменивались становящимся всё короче репликами, опасно балансируя между убивающей тишиной и срывом в скандал с припоминанием прошлых оскорблений и поединков.

Эльфы, увязнувшие в ленивых пререканиях, не обратили внимания на тихо вошедшего гостя и продолжили пререкаться:

— Мы поступили опрометчиво! А что, если правители не признают наше право? — причитал, размахивая руками, один из доверенных при армии.

— Мы действовали строго в рамках законов войны. Или Вы считаете, что мы должны были потратить не меньше месяца, чтобы всех спросить, дождаться ответов, и всё это по нескольку раз? — устало возразил генерал и сдержал так и просящееся в звук ругательство.

— Если правители не признают свои же законы, могут ли они продолжать быть правителями? — властно вопросил от входа только что пришедший.

Все взгляды обратились к нему. Перед сборищем командиров и наблюдателей стоял, гордо выпрямившись, Альси-Тамилин. Пропавший давно эльф выглядел неважно: пропылённый дорожный костюм, из-под которого выглядывали рукава заляпанной рыжим рубахи, а лицо было обезображено почти до неузнаваемости одним полустёртым и двумя свежими шрамами. Он берёг левую ногу, но всё равно казался внушительным и надёжным, словно гора.

— Альси-Тамилин, рад приветствовать Вас. Чем мы можем быть Вам полезны? — вышел вперёд Эль-Торис, стоявший до этого в дальних рядах, и преклонил колено.

— Я предлагаю вам всем самое большое дело в наших жизнях. Оно своим величием затмит Первый Раскол. — Эльф едва заметно кивнул коленопреклонному, но воин, кивнув в ответ, остался, как был. — Здесь и сейчас передо мной вся сила Королевств, брошенная в огонь самой большой междоусобицы в истории эльфов. И в наших силах низложить Королей, так легко поддавшихся на игры магов.

В наступившей тишине было слышно, как жужжит заблудившаяся пчела, сбившаяся со своего пути и с ветром попавшая в шатёр. Но её возмущение и ругань казались ошеломляюще громкими рядом с забывшими дышать эльфами. Только бесстрашные генералы, ловкие придворные и опытные послы прятали глаза, опасаясь встречаться друг с другом взглядами. Они все чувствовали, что уже сделали шаг против своих правителей. Если бы не было сомнений, то их письма уже бы мчались к адресатам, а не лежали среди документов, напоминая о себе. Собравшиеся здесь уже взяли на себя тяжесть суда. Вместе. И теперь им предлагают сделать следующий шаг. Они повязаны теперь и предложением Альси-Тамилина. Вместе. Решиться ли на бунт? Вместе. Да.

— Аль-Тамилин, — преклонил колено первый из генералов и его примеру последовали остальные. — Аль-Тамилин, Аль-Тамилин, — раздавался нестройный хор.

Время пришло.

***

В кабинет Наставника так никто и не решился зайти. Поэтому сейчас, спустя три дня после случившегося, Яль-Яль застал в нём всё тот же беспорядок, который возник во время поединка магов. Человек стоял в дверях и медленно осматривал комнату. Он почти каждой клеточкой чувствовал отголоски бушевавших между крепкими стенами заклинаний.

Первая атака без сомнений была авторства Яль-Паларана. Сеть, сплетённая им, была небрежна и едва ли до половины наполнена силой. Для Наставника Катя не казалась противником, достойным битвы на пределе возможностей.

А это следы щита. Если быть более точным — Щита. Яль-Марисен не зря была лучшей из молодых магов, она отрабатывала важнейшие заклинания до тех пор, пока их не запомнит тело. И отправляясь к Источнику она, видимо, не стала тащить за собой навыки боя. И в последнем бою, в сражении-отмщении, тело не подвело и выставило идеальную защиту, простую, надежную, не испорченную никаким излишеством. И сеть рассыпалась.