Смех красной лисицы

Криврин кинул ему шлем от боевого скафандра, Кайто смотрел на свое растрепанное отражение на щитке. Растерянное. Почти испуганное. Он слышал о выжженных мирах, он знал, что кто-то из командования выполнил приказ, а потом взрезал себе живот, не вынеся позора. Их учили сражаться честно, но Коалиция приказала выжечь мирные колонии серпентов. Устрашение — только и всего.

— Почему мы идем именно туда?

— Потому что затерянные мертвые миры никому не нужны.

***

Кайто вышел наружу. Все еще думал, что их могла ждать ловушка, засада, месть серпентов за всю причиненную боль. Акира шагала с ним бок о бок, несла легкий черный ящик; она с любопытством оглядывалась. Но тоже видела только пыль, только обломки, в которых угадывались останки огромных деревьев, когда-то шумевших над Иншалой. Под ногами хрустело. Под визором тревожно подмигивал счетчик Гейгера, шипели очистители воздуха. Терпимо, жить можно. С каждым шагом взметнулось — пыль, прах? Застоявшаяся смерть. Только отчаяние — и ничего больше. Серая пустыня простиралась до самого горизонта и казалась бесконечной, как бывает только во сне.

Пытаясь представить, каким это место было прежде, Кайто воображал безбрежную зелень, перевитые лианы, цветы фантастических оттенков. Джунгли в его воображении пожирал огонь.

Глядя в спину Криврина, Кайто впервые показалось, что тот, легендарный пират, бывший генерал Когтя, ящериная морда, едва сдерживался, что не закричать. У Кайто не было дома, но он бы не хотел, чтобы вместо дома у него было затерянное в космосе кладбище.

— Здесь сложно находиться! — сказала Акира, держась за голову. Она не притворялась, ей действительно трудно было дышать. — Слишком много эмоций, боли, отчаяния…

Кайто не знал, впечатались эти чувства в мертвую землю или исходили от Криврина, вынужденного вернуться на развалины своей родины.

Пройдя вперед, они обнаружили, что у Криврина подготовлено убежище. Не впервые он возвращался на планету, хотя каждый наверняка тяжело ему давался. Кайто вспомнил, что Акира говорила: линкор «Тиамат» появлялся тут и там в южных просторах космоса, но найти его было трудно. Наверняка в спокойное время он дрейфовал у заброшенных планет, как своеобразный летающий город, чтобы его никто не нашел. Несмотря на то, что в нейтральном космосе пираты могут чувствовать себя очень привольно, встреча с военным флотом любой расы не сулит ничего хорошего.

Натянутые ткани образовывали шатер. Разместился Криврин возле камней, чтобы холм прикрывал его от порывистого ветра. Несмотря на ненадежность конструкции с виду, Кайто заглянул внутрь и увидел тонкий металлический каркас, который поддерживал палатку, а так же подмигивающую разными цветами очистительную установку. Можно было снять боевой костюм.

Усевшись за стол, Криврин наблюдал за тем, как они кладут свои небогатые пожитки — пайки, аптечки, оружие. Кайто не знал, сколько времени им придется провести на мертвой планете, но не хотел все время взлетать к «Тиамат», чтобы не привлечь чье-нибудь внимание. Криврин снял перчатки, когти постукивали по поверхности стола из спрессованных опилок. Кайто это вдруг напомнило о том, что раньше на этом самом месте были деревья.

— Почему империя Аматерасу в это ввязалась? — спросил Криврин, посмотрев на них. — Из всех человеческих государств… обычно они стараются сохранять нейтралитет, если только нет прямой угрозы их колониям.

Тут он, конечно, намекал на войну, ведь началась она — под предлогом — нападения серпентских пиратов на колонистов. Кайто вздохнул: еще недавно он зловредно порадовался бы, что Криврин это признает и, возможно, вынужден смириться с тем бесчестием, но после пережитого он уже не знал, чему радоваться. Последние дни оставили выжженную пустошь у него в душе, как и на этой планете.

— Если наша находка привлекает ментатов из Видящих, наверняка там что-то важное для них… Империя никогда не гнушалась экспериментов на людях, — сказал Кайто. — Возможно, они хотели скрыть одно из таких испытаний. Там может быть что угодно.

Он посмотрел на Акиру, которая комично застыла, разинув рот, как персонаж из своих любимых комиксов. Арчи стояла, скрестив руки на груди, и хмурилась. Привычная веселость стерлась с ее лица, она знала, какие слухи ходят про Аматерасу и их солдат. Она не была наивна. Много раз видела шрамы на теле Кайто, которого вскрыли и перебрали, наполнив боевыми имплантами. Все ради славы. Все ради империи.

— Официально они не любят это признавать, — проворчал Кайто. — Импланты не запрещены, так? Любой наемник может напичкать всего себя, — он кивнул на Гадюку, впрочем, с большим почтением, просто не хотел быть продырявлен на месте. — Но у солдат Аматерасу нет выбора, ты принадлежишь империи. Они делают это насильно, и… иногда на нас тестировали новые образцы. Один парень не смог ходить, потому что ему повредили спинной мозг, когда хотели поставить новый экзоскелет. Исправить не смогли.

Пораженный, Криврин прошипел:

— Но я думал…

— Что, если я ненавижу вас, чешуйчатых, я такой фанат империи? Я с большим удовольствием посмотрел бы, как она горит, — оскалился Кайто, прекрасно понимая, что выглядит не лучше злобного ящера. — Мы были врагами, но Аматерасу мучает собственных солдат. Заставляет их умирать. В моем отряде все хотели стать героями, потому что так нас воспитали, но никто не осознавал, что их тренировали сдохнуть.

Хуже всего было то, что Кайто благодаря экспериментам империи получил все. Получил саму жизнь, потому как не выжил бы на поле боя без боевых имплантов. Получил будущее, даже Акира наняла его, потому что ей нужен был воин рядом. Нужен кто-то умелый и надежный. Глядя на свои руки, Кайто ненавидел их и радовался им, потому-то с таким замиранием сердца следил, как манус копался в его имплантах.

— Возможно, мы сможем открыть планы империи Коалиции? — сказала Акира. Она явно старалась придумать что-то, даже зная, насколько ограничены их возможности. Они, блядь, еле-еле пережили встречу с ментатами Видящих!.. Кайто стиснул зубы. — Аматерасу входит в совет человечества, в Коалицию. Они могут… наложить санкции, запретить им торговлю, заставить их разоружиться!

— Ну да, а еще единороги существуют, — фыркнула Арчи. Она редко когда разбивала наивные мечты капитана, но сейчас не выдержала: — Думаешь, они не знали, кого Аматерасу посылает в бой? И теперь… если мы, кучка пиратов, узнали о существовании черного ящика, наверняка эти важные шишки из Коалиции тоже могли бы. Им просто не до этого! Выясняют, кому принадлежит какая система.

— Мы все равно можем попытаться! — поспорила Акира. — Коалиция — это не только чиновники в совете, но и люди, самые обычные граждане!

Кайто хмыкнул, и все обернулись к нему. Криврин помалкивал; он наверняка мало что знал о человечестве и их законах, а после увиденного на планете… что ж, Кайто понимал, откуда в серпенте могло взяться к ним недоверие. Гадюка, скучая, рассматривала свои острые коготки и иногда косилась на Криврина, чтобы убедиться, что тот в порядке. Снаружи завывал ветер, свободно гуляющий по камням, колебал ткань шатра. Нечто серое и тоскливое, как вся эта мертвая планета, будто пробралось в палатку и свернулось под ногами змеиными кольцами.

— Главное вот что: мы никому не отдаем ящик, пока не узнаем, что там записано, — предложил Кайто. — Вы… — он замялся, обратившись к Криврину, не хотел называть его капитаном при Акире. — Согласны?

— Сделка с Видящими сорвалась, а других покупателей на примете у нас не было, — ответила Гадюка. — Поддерживаю детишек.

Арчи фыркнула, Кайто закатил глаза, а Криврин оскалился — Кайто почувствовал напряжение в руках, но подумал, что так серпент усмехается. Договорившись пока что о передышке, они разошлись: Криврин, поддерживаемый Гадюкой, направился к передатчику на «Смехе», чтобы передать приказы на линкор, что казался одной из блестящих в небе звезд. Арчи последовала за ними, она планировала припрятать «Смех» в расщелину, которую присмотрела, когда они медленно снижались. На случай, если рядом окажутся любопытные глаза.