Смех красной лисицы

— Это… — Кайто выругался бы, если бы мог подобрать слова, отражающие зашевелившийся внутри ужас. Похоже, у фэйтов тоже не хватало выражений в певучем языке, потому что Блеск хранил молчание, тяжело привалившись к стене, взгляд метался. — Блеск, думаешь… Это?..

Красные глаза шарили по рядам отрезанных голов в полупрозрачных контейнерах, обвитых трубками и странными проводами. Они смотрели в никуда. У некоторых были глаза, у других — только провалы. Острые уши. Кайто хотелось верить, что фэйты ничего не осознают, что хотя бы от ужасов обдумывания своей ужасной участи они избавлены. В стене что-то гудело, как двигатель или как спрятанный системный блок. Мозг, как считали ментаты, своеобразная машина. Компьютер, способный почти мгновенно обрабатывать информацию, огромные массивы данных, а если улучшить его биочипом, то и того быстрее, лучше. Универсальнее. Хотели ли они использовать фэйтов, чтобы создать вычислительную машину, которая могла побороться с лучшими ментатами галактики? Кайто не знал, ему вдруг хотелось сжечь здесь все, чтобы огонь стер ужас.

— Не узнаю многих из них, — признался Блеск. — Большую часть. Но вон там… Прости, — он отвернулся. — Все это… так странно выглядит, что я уже не уверен.

Кайто кивнул на большую железную дверь в конце помещения, которая была чуть приоткрыта. Наверняка те, кто здесь работал, покидали лабораторию в спешке, когда передали, что к планете приближается пиратский флот. Если отойти от версии с ускорителем… Гражданские суда с поверхности не поднимались, а если ученые были на фрегатах, которые таранил Дак… что ж, жаль, что не удастся их лично допросить. Таких милосердных допросов, как Макото, они не заслужили. Когда он проходил мимо… останков фэйтов, Кайто искренне желал, чтобы эти допросы были куда более мучительными. Око за око — нет, мир не ослепнет, если они накажут тех, кто думал, что имел право такое творить. Ради науки, ради бессмертия — наверняка у них были заготовлены оправдания. Единственное, что его радовало: у тех фэйтов, у которых еще оставались глаза, они не двигались, не реагировали зрачки ни на движение, ни на горящий красный свет, так что… вероятно, их все-таки здесь не было. Некому было страдать. Только оболочка.

Хотя омерзение плескалось где-то в горле, Кайто увидел, что не все контейнеры содержат головы или мозги, были тут и ткани, которые поросли знакомыми кристаллами, как явно человеческие, так и с шерстью, сквозь которую пробивались острые шипы ультрамарина, а еще с чешуей, с которой наросты сплавлялись, образуя броню. На одном из кусков плоти были глаза, много глаз, будто странное порождение морской твари и одного из Народа — генетические эксперименты, определенно. Кайто показалось, что эти-то глаза за ними следили, но нечто не двигалось, плавая в густом синеватом растворе, и он понадеялся, что так блеснул свет.

— Они и на детях проводили опыты, — поморщился Блеск, указав на совсем небольшой контейнер.

— Как-то маловато для ребенка, — процедил Кайто. — Скорее, похоже на эмбрион.

Если более-менее удачные результаты экспериментов хранились здесь, то какая судьба ждала тех, кому повезло еще меньше? Настолько, что их утилизировали? Кайто не хотелось рассматривать следы экспериментов. Думать, что тут может оказаться кто угодно. И Блеск. И Кайто, если бы ему сбежать не удалось, если бы его схватили в порту вместо того, чтобы подняться на «Смех».

— Нет!

Кайто придержал железную дверь. Крик Блеска показался почти задушенным. Обогнув стойку с еще пустыми контейнерами, они увидели несколько кожаных кресел, а на одном из них — явно исхудавшую, измученную фигуру, прикованную проводами. Не просто капельница, нет, трубки, по которым поступал ультрамарин, вонзались в вены обеих рук, поступали в мозг — Кайто видел края просверленных отверстий. Спутанные бирюзовые волосы, прикрывшие лицо. Радость от того, что нашли хотя бы кого-то живого, сразу утихла, потому что грудь испытуемого едва поднималась. Четыре глаза, горящих безумной синью, устремились куда-то вдаль. Он ничего не видел… Посмотрев по направлению взгляда, Кайто рассмотрел экран на большом лабораторном компьютере, который кто-то бросил включенным. Фотография на рабочем столе: город из стекла и бетона, смотровая площадка, взметнувшиеся пестрые крылья большой птицы. Наверное, фотография с чьей-то родины. Колония империи?.. На память.

— Нет, это не… — Блеск почти рассмеялся, тоже взглянув туда. Закрыл лицо руками. — Кайто, скажи, что я сплю, пожалуйста.

— Ты его знаешь?

— Наш… по-вашему будет, капитан, — кивнул Блеск, избегая смотреть на фэйта в кресле. — Мой брат. По крови, не только по делу. Дальний родич, он меня позвал возить товары. Птица Над Городом, — Блеска уже трясло. — Он всегда говорил: видишь, я умру свободным, а не под землей, не в этой пещере. Увижу что-то красивое. Думал, что ради этого стоит рисковать и посещать другие миры, что это его призвание. Какая… нелепица!

Он задыхался, но отмахнулся от Кайто, когда тот подступил ближе, надеясь… что, успокоить? Принять такое было невозможно. Кайто попытался представить, что если бы он в таком виде нашел Акиру или Арчи. Это гораздо хуже, чем получить известия о смерти. За столько времени он должен был смириться, но увидеть…

— Выходит, он больше ничего не видел, — сказал Кайто, взглянув на экран. — И значит…

— Что его больше нет. Есть просто тело. Которое они использовали.

— Если тебе нужно попрощаться или…

— Кайто, мы на нижнем этаже, нашли спуск, — отвлек его голос Гадюки, и ему пришлось отойти от Блеска, в нерешительности замершего около своего капитана. — Тут нечто вроде карцера, несколько камер. Охрану устранили. Пятеро фэйтов, парочка маре, три человеческие девчонки из колоний. Были уверены, что едут зарабатывать в центральные системы империи. Блеска никто из фэйтов не знает, ни имя, ни описание не опознали.

— Понял, — вздохнул Кайто. — Как они?

— Напуганы, по большей части. Голодны и немного обезвожены, — отчиталась Гадюка. — Сказали, что их привезли недавно, максимум — несколько местных суток назад. Похоже, их предпочли бросить. Повезло же им. Что у вас наверху?

— Не хочу это описывать, сами увидите, мы просто… не станем ничего трогать. Тут чисто, это главное. Врага я не заметил. Но есть серверная. Думаю, вся база данных… — Кайто остановился, поняв, что ему сложно говорить. — Просто не торопитесь подниматься, ладно?

— Ладно? Что у вас там?.. Эй, самурай, если вы что-то нашли!.. Кого-то!

Кайто отключился. Повернулся, увидев, как Блеск с надеждой склоняется к фэйту, словно, помимо поверхностного, до странности легкого дыхания надеясь услышать что-то еще. Что он все-таки очнется, прояснится взгляд, затянутый мутной голубой пленкой, такой бессмысленный. Но ультрамарин не только ослепил его, но и лишил сознания. Выжег все. Певучий язык Кайто был незнаком, фэйт не откликался.

— Извини, — сказал Блеск. — Я надеялся, хотя это глупо. Ты же сказал, тот солдат… утверждал, что они добились успеха. И он все еще нужен им. Зачем-то.

— Я думаю, нам сейчас не стоит выяснять, зачем именно, — сказал Кайто, силой оттащив Блеска в сторону. Хотя и понимал, знал: никто не заслуживает смотреть, как умирает его семья. Даже дальний родственник. — Эй, Блеск, об этом позаботятся. Главное, что у нас есть доказательства. Свидетельства того, что Видящие — не просто безобидная секта, и теперь они не смогут преследовать фэйтов, если вы обратитесь за помощью!..

— Я знаю. Просто… это глупо. То, что наши друзья нам дороже всего. Даже когда появляется надежда для всех, я только и могу думать, что о нем, об остальных… О которых мы сможем узнать только из тех данных в серверной. Это ужасно. Я перебираю их имена и пытаюсь понять! — в отчаянии воскликнул Блеск. — Что с ними могли делать? Сталь Сверкает Синим? Наш механик. Мы были уверены, что если и случится несчастный случай, то такова судьба, но теперь я думаю, что его выпотрошили ножами! — он кивнул на скальпели. — Не хочу оставлять его… в таком виде. Скоро Гадюка поднимется сюда?