Смертельно прекрасна

Поправляю волосы и медленно схожу с места. Надо позвонить Норин или Мэри; мне вдруг становится стыдно. Я такой ребенок, наивный и капризный ! Сбегаю, спорю, кричу и брыкаюсь ногами, будто совсем не контролирую свои действия; пора уже отвечать за свои поступки, но как тут думать, когда жизнь под откос катится? Легко рассуждать холодно и беспристрастно, если проблемы тебя не касаются, а когда все взваливается именно на твои плечи – до правильных решений как-то дело не доходит.

Я достаю из сумки телефон и собираюсь набрать Норин, предварительно представив, как она отчитывает меня ледяным, ровным голосом – лучше б наорала, честное слово – но не успеваю. Внезапно за моей спиной проносится низкий, скрипучий голос, и я застываю.

– Так быстро уходишь, куколка?

Закатываю глаза, остановившись около обшарпанной стены, и лениво оборачиваюсь. Черт возьми. Сейчас прикажу ему засунуть голову в задницу.

Мужчина с отвратительной бородой, перепачканной в какой-то дряни, смотрит мне в глаза лукаво и с вызовом. Если бы я читала мысли, а не контролировала разум, то увидела бы сцену из «Обвиняемых», я уверена. Взгляд незнакомца жадно исследует мое лицо, так и пожирая его глазенками. Мужчина стискивает ладони , чтобы унять ломку в пальцах, а я решительно выпрямляюсь, предчувствуя нечто плохое.

Самое мудрое решение – уйти. Просто развернуться и сделать вид, что я не заметила этого неконтролируемого пожара в опьяневших глазах стоящего передо мной кретина. Но, наверно, такой способ хорош , когда нет иного варианта. Например, прошипеть: сдохни. На этом вся история бы закончилась, и я бы пошла домой. Но я правильная и глупая , поэтому забываю о своей способности и разворачиваюсь на носках кед , чтобы свалить как можно дальше от этой смердящей туши. Игнорирование – классно ! Я великий мастер разрешения проблемных ситуаций. Но едва я отворачиваюсь, я грубо вписываюсь в чью-то грудь. Так и тянет поднять взгляд, чтобы увидеть человека, но я не успеваю. Со спины на меня вдруг накидывается мужчина с бородой. Я вскрикиваю, а его потные пальцы зажимают мне рот.

– Тише, тише, куколка, – сбивчиво шепчет он, потянув меня в сторону. – Ты пойдешь с нами, не сопротивляйся. Давай же.

Я изо всех сил пытаюсь оттолкнуться ногами от асфальта, но внезапно понимаю, что не могу двигаться. Грубые руки мужчин смыкают меня в оковах, и, крича во все горло, я безвольно брыкаюсь в их цепях, безрезультатно пытаясь вырваться.

О, Боже… Паника ударяет в голову покрепче выпивки. Распахнув глаза, я разъяренно осматриваюсь, понятия не имея, что делать, а меня все тянут куда-то в темноту. Нет, нет !

Мычу, сквозь пальцы незнакомца, выбрасывая вперед ноги, стараясь вырвать руки, а он вдруг дергает меня за волосы, да так, что адская боль растекается по шее, и говорит:

– Замолчи, или мы не сможем поразвлечься.

Услышав его животный, гортанный шепот, полный желания и волнения, я кричу еще громче, внезапно ощутив себя удивительно беззащитной и беспомощной. Грудь разрывает от рыданий. Я начинаю задыхаться, крича и плача, а меня все тянут дальше. Мужчина, что держит мои ноги за щиколотки, проходится пальцами по внутренней стороне моего берда, и я зажмуриваюсь так крепко, что лицо сводит, а голова безвольно повисает вниз.

«Отпустите», – думаю я. Если не могу говорить, буду думать. « Отпустите!»

Ничего не выходит. Черт, принуждение работает только в том случае, если я смотрю человеку в глаза. Нужно было сразу отбиваться! Нужно было сразу что-то сделать!

Я вновь пытаюсь оттолкнуться от мужчин ногами, изнуряя от пота, устав от крика, и внезапно происходит нечто странное. Мое тело резко отпускают. Я грохаюсь на асфальт; в ушах звенит от боли, а перед глазами выплясывают черные точки! Но я все равно упрямо приподнимаю мокрый от слез подбородок и неожиданно замечаю мужчину из бара. Того, что предупреждал меня и просил остаться. Он стоит спиной ко мне. Один из незнакомцев валяется в луже с окровавленным носом, остальные молчат, следя за моим спасителем.

– Думаю, вам пора уходить , – спокойным голосом протягивает мужчина со шрамом и расставляет в стороны руки, – день у вас сегодня неудачный.

Один из незнакомцев дергается вперед, но другой придерживает его за плечо. Я даже не успеваю понять, что они уходят. Ничего не понимаю. Вроде молчат, верно? Или же мне так показалось? Перед глазами вертятся грязные стены, а сердце громыхает, словно дикое. Мне страшно, мне очень страшно. Дрожащие руки больше не могут выдержать вес тела. В ту же секунду моя голова опускается, плечи подаются вперед, и я касаюсь лбом холодной земли, закрыв от стыда и страха глаза. Что я наделала? Во что я ввязалась?

– Ты как?

Мою спину внезапно застилает теплая ткань. Я поднимаю голову и понимаю, что на моих дрожащих плечах держится куртка незнакомца. Он рядом. Сидит на корточках и мне в глаза смотрит заботливым взглядом. На удивление глаза его не злорадствуют, как и губы не изгибаются в кривой ухмылке. Я ведь могла бы всего этого избежать, если бы сразу его послушала , но кто нас учит доверять незнакомцам? Нас учат во всем видеть угрозу, даже в тех редких случаях, когда нам пытаются помочь.

– Спасибо. – Шепчу я, опустив глаза на впившиеся в землю пальцы. Не знаю, что мне еще сказать , потому что слов мало, их всегда мало, когда стоит признаться в чем-то важном и серьезном. Я покачиваю головой и вновь говорю. – Спасибо.

– Прекрати. Сможешь встать?

– Конечно.

Я выпрямляюсь, случайно покачнувшись в сторону. Мне хочется выглядеть сильной, но выходит паршиво. Колени до сих пор дрожат, как и в голове творится бардак. Никак не удается смириться с тем, что со мной произошло. Что со мной могло произойти.

– Ну, и почему ты не воспользовалась своим даром? – Интересуется мужчина, достав сигареты из своей куртки, которая сейчас колышется на моих плечах. – Было бы проще.

– Я не успела.

– Не успела приказать?

– Откуда вы так много обо мне знаете? – Охрипшим голосом спрашиваю я.

Мужчина закуривает и небрежно пожимает широкими плечами.

– Свой дар ты уже успела на мне использовать, если помнишь.

– Но как вы вообще догадались о том, что … хм, у меня есть этот … дар?

– Боишься произносить слово «ведьма»? – Незнакомец кривит губы. – Заменяешь его сложными предложениями , значит, совсем недавно узнала про свои способности.

– Пару дней назад.

– Хм, ведьмы обычно молчат о таком.

– А я больше не хочу молчать. – Неуверенно приподнимаю подбородок. – Я думаю, я могу вам доверять.

– Неправильно думаешь. – Мужчина откидывает окурок и тушит его носком обуви. Я недоуменно хмурю брови, а он приближается ко мне, поправив копну волос. – Никому тут доверять нельзя, девочка. Даже тем, кто однажды спас тебе жизнь.

– Вы расскажете, как узнали о том, что я «ведьма »? – Специально делаю ударение на последнем слове, чтобы незнакомец не принял меня за трусиху. Но он, кажется, уже успел сложить обо мне весьма паршивое мнение, и потому отвечает коротко и просто: