Сновидения
Шрифт:
— Первый или последний, меня это не волнует! — взревела она. — Заплати сполна! — Сгущались мраком тучи в её бездонном взгляде. Спасительный лунный свет померк, окинула наши силуэты пугающая тень, и я с тревогой коснулась ветки глицинии в своём рукаве. — Ты обязана признать… — С громким хрустом склонила голову Мать, её плечи и лицо заострились, а руки начали сереть и стремительно вытягиваться к земле. — Признать, что я сделала тебя счастливой! Выполнила желание! — Безумно улыбнулась дьяволица.
В один прыжок она преодолела расстояние между нами, и я отчаянно замахнулась веткой глицинии, хлестнув ею по лицу Матери, кожа её вмиг покраснела и покрылась уродливыми волдырями. Дьяволица вскрикнула в приступе боли, зашипела и схватилась за поражённые участки кожи. Мать широко раскрыла пасть, обнажив ряд гнилых
«У меня не получится отбиваться вечность! — подумала я и крепче сжала веточку глицинии обеими руками. — Я не знаю, когда она вновь обретёт свои силы».
— Наш контракт расторгнут, ты не выполнила часть своей сделки! — твёрдо воскликнула я, и Мать вмиг сжалась, будто от удара, скривилась и вскрикнула нечеловеческим голосом. — Рядом со мной уже было любящее сердце! — продолжила я, кинулась в сторону дьяволицы и со всего размаху вонзила ветку глицинии в её глаз. Недоброе существо завизжало ещё громче, и я испуганно отшатнулась в сторону.
— Думаешь, что так легко уйдёшь от меня? — низко зарычала она и осела на колени. — Помни, что как бы ты ни пыталась, но мир грёз тебя достанет! — Дьяволица захотела выдернуть глицинию из своей плоти, но как бы она ни пыталась, ничего не получалось. Её тело стремительно плавилось и таяло, словно восковая свеча от язычков пламени. Она протянула руку в мою сторону, но тотчас лишилась всех пальцев рук, которые отклеились от чахнущего тела, теряющего свою форму.
— Ещё посмотрим. — Я какое-то время смотрела на неё немигающими глазами, а потом развернулась спиной и убежала стремительно прочь в объятия леса.
— Вот увидишь, моя милая Мэй! — кричала мне в спину дьяволица. — Мы с тобой обязательно встретимся! — и разразилась безумным смехом, а вместе с ней и таинственные тени мрачного леса.
«Быстрее, нужно бежать, спасаться! — Шаг за шагом я отдалялась от Матери.
Голос её, звериный и дикий, постепенно таял и растворялся в глубине чащи. В какой-то момент наступила глубокая тишина, и звуки леса стали редкими и случайными. Моё лицо обдало жаром, и я с трудом остановилась, приходя в чувства. Ночная прохлада прошлась по рукам и ногам ласковым касанием, силы постепенно покидали меня, и я ослабевала, как и яростный настрой, бушующий в сердце. Время тянулось мучительной вечностью, лес уже казался бесконечным и необъятным.
«Быть может, мне не удалось сбежать от Матери, а всё это — только очередная игра коварных сновидений?» — подумала я и зябко поёжилась.
Неожиданно ветви деревьев зашелестели, словно от мягкого дуновения ветерка, и до меня донёсся знакомый голос, от которого в груди болезненно защемило сердце:
— Ты была такой храброй.
Я задышала чуть чаще, судорожно вглядываясь во тьму.
— Мама? — заговорила с дрожью, не поверив в происходящее. Голос из прошлого, который вызывал во мне бурю любви и боли, окутал с ног до головы и взбудоражил череду давно забытых воспоминаний. — Это ты?
Звонко зашуршали листья кустов и деревьев.
— Мне так жаль, родная. Жаль, что тебе пришлось пройти через всё это, — с тоской шептала мама.
«Как же мне тебя не хватало, мама! Как же я хотела обнять тебя и сказать все добрые слова, которые копились годами без тебя! — подумала я и ощутила, как жгучие слёзы разом обожгли щёки. — Но почему ты пришла ко мне только сейчас… — догадывалась я. Горестное осознание ледяной волной закралось в сердце».
— Ты учила меня, что призраки прошлого стучатся в мир живых не просто так, — осторожно заговорила я в неизвестность,
ощутив, как стремительно потяжелел ночной воздух. — Зачем ты пришла ко мне? — Материнский голос на мгновение смолк, и я скорее почувствовала, чем увидела, как зорко всмотрелась в меня зловещая, неподвижная тьма — она словно молчала и ждала сигнального момента. Только для чего? В глубокой ночи мне начали мерещиться коварные призраки грёз, притаившиеся бесшумно на ветвях деревьев. Минуту ничего не происходило, и ожидание мучительно вцепилось в мою шею клыками, я резко обняла себя за плечи и с трудом уняла в себе нарастающий ужас. Раздался оглушающий треск грома, толкнувший моё сердце забиться ещё чаще, я запрокинула голову и возвела взгляд к тёмно-синему небу, захваченному сверкающими молниями. Стремительно двинулись со всех сторон тучи, всё разом стемнело и стало мрачнее прежнего, усиливая звон тревоги в воздухе. Первые дождевые капли пробились сквозь густую шапку ветвей и приземлились на мои дрожащие плечи.— На этот раз сновидения забрали слишком много твоих сил, — вновь заговорила матушка вместе с нарастающей бурей.
— О чём ты? — воскликнула я, пытаясь перекричать рёв ветра.
— Если ты проснёшься, то больше никогда не сможешь вернуться к старой жизни, — зловеще свистел её голос. — Она почти опустошила тебя, оставив жалкие горстки сил для вынашивания будущего плода. — В груди меня закрутилось страшное чувство, зашевелилось и сжалось, болезненно опускаясь вниз, словно чудовище поселилось внутри меня и передвигалось своими длинными и острыми, как иглы, лапами. — Мать ни за что не оставит тебя и сделает всё, чтобы перезаключить контракт.
Я едва не расплакалась.
— Почему она никак не отстанет! — отчаянный вскрик сорвался с моих уст и тотчас утонул в жутком вое ночи. — За что именно мы? Если Мать настолько сильна, то без труда овладеет кем-то другим! — продолжала я, охваченная горьким чувством беспомощности.
Ветер на короткий миг стих, а после затрещал с большей силой.
— Моя милая, несчастная девочка, Мать не всемогущая, далеко не с каждым родом ей под силу заключить сделку, — протянула мама в печальной, усыпляющей песне. — Наша кровь пропитана духом жриц, именно поэтому мы так ценны для дьяволицы.
«Жрицы? — Я крепко стиснула зубы и накрыла лицо охладевшими ладонями. — Ничего не понимаю, совсем ничего не понимаю! Что же мне делать…»
Всё вокруг было холодно, черно и беспощадно ко мне. Я обессиленно упала на колени и закричала, как человек, у которого разом отняли всю волю к жизни.
— Ни тебе, ни мне сейчас не под силу одолеть Мать. — Раздался тяжёлый вздох, и буря разом стихла, пришла одинокая, пугающая тишина, от которой у меня морозом сковало тело. — Без духовного ритуал не завершится, — отозвалась матушка странным голосом, и я резко запрокинула голову. — Мне не следовало обрекать тебя на такую незавидную судьбу. И это единственное, с чем я могу помочь тебе, — перешла она на таинственный шёпот. Я разом ослабела и обмякла, в лицо задышала ночь приятным теплом и душистой сыростью. В чёрном небе заискрились долгожданные звёзды — тысяча ярких огней озарила бескрайнее полотно, всё вокруг вмиг показалось загадочным и одновременно приятным, пугающим меня своим неожиданно новым и радушным приёмом.
— О чём ты говоришь? — тихо спросила я, окружённая со всех сторон крепостью молчаливых деревьев, и мне на короткий миг почудилось, что тьма леса ласково улыбнулась. Понемногу, незаметно, всё вокруг начало исчезать одинокой дымке. Я поддалась чуть вперёд и отчаянно вскрикнула из последних сил, которые только были. — Прошу, не уходи! — Сонливость уже начала тихо одолевать меня. Я испуганно заморгала, противясь знакомому чувству.
— Проживи новую жизнь с честью и достоинством… — пробился нежный мамин голос сквозь наваждение, сломившее меня. Голос её таял и нежно утихал, как слабое пламя догорающей свечи. — Будь храброй, девочка моя. — Тёплый ветерок коснулся моих щёк и закрался в душу добрым, тёплым чувством, я против воли прикрыла глаза и низко склонила голову. — Помни, что все мы всегда любили тебя, — раздался шёпот у самого уха. Я хотела ответить, но из уст слетело только слабое и невнятное бормотание. Мир грёз стремительно выталкивал меня из своих крепких, смертельных объятий в пугающую неизвестность.