Сновидения

«И грех, и смех. — Мои щёки разрумянились. — От беспощадных расспросов спасала удобная амнезия, которой я прикрывалась, как щитом. Хотя, это не останавливало Шинобу от нескромных вопросов. — Я тихо вздохнула. — Интересно, в курсе ли Кёджуро, что про нас говорят».

— Шинобу, ты же знаешь, что меня не интересует Санеми, — спокойно ответила я.

Но спутница вмиг меня подловила.

— А Кёджуро, значит, интересует?

В горле у меня неожиданно запершило.

— Никто меня не интересует! — И я беспомощно махнула рукой, признав поражение.

— Хо-о-о. — Шинобу явно наслаждалась моментом.

— Хватит дразнить меня!

Прошла минута, я и Шинобу звонко рассмеялись.

— Ладно, не лишай меня такого удовольствия. — Мечница поднесла руки к раскрасневшимся щекам. В такие моменты её величавая сдержанность давала трещину, и это грело душу. — Я к тебе с поручением, — переключилась на деловой тон она, и я заинтересованно склонила голову на бок. — Один из наших столпов отказался от лечения и сейчас находится в своём поместье. Сходи и проверь его. По возможности сделай перевязку. — На мои ладони опустился тряпичный свёрток с самодельной картой, и воздухе скользнул горький аромат лекарственных трав, из-за чего в носу резко защипало.

?????

Путь простилался по широкой тропе вглубь безлюдной улицы. Вокруг царили тишина и покой, и только несмолкаемый шёпот ветра нарушал идиллию. Вечером здесь оживал ночной рынок, загораясь яркими красками, и даже сейчас, когда всё по обыкновению дремало, в воздухе уже витал аромат выпечки и специй. Небо было чистым и голубым — ни единого облачка. Путь освещало яркое, палящее солнце, богато согревающее воздух и землю. Дома встречались мне разные: высокие и низкие, широкие и узкие, из камня и дерева, неброские и, наоборот, с пёстро выкрашенными крышами. Редкие жилые дома прятались за высокими изгородями, на которых восседали певчие птицы. Отыскала поместье я не скоро — оно располагалось на окраине, вдалеке от громкого рынка. У ворот я сразу заприметила щуплого юношу, шустро сгребающего сухие листья.

Прочистив горло, звонко окликнула его и намеренно ускорила шаг:

— Здравствуйте. Здравствуйте! — бодро воскликнула я. — Я пришла из поместья бабочек!

Обернувшись в мою сторону, юноша неловко замялся на месте, а после шустро подбежал навстречу.

— Ох, здравствуйте! — Низко склонил он голову в уважительном жесте, стоило заметить мою рабочую униформу. — А вы… — И неуверенно взглянул на меня, из-за чего я второй раз за день вмиг встрепенулась, побледнела и задрожала — ведь на меня смотрела очаровательная, миниатюрная копия Кёджуро.

«Он же… тот самый мальчик из грёз! Та самая семейка! — Мои щёки вспыхнули огнём, а грудь заколебалась от прерывистого тяжёлого дыхания. — Небеса! Узнаю это место! — Взглянула я на поместье на этот раз чуть внимательнее. — Я была здесь когда-то! В сновидениях…»

Через несколько секунд я поняла, что встревоженный взгляд юноши остановился на моём лице, и попыталась успокоиться.

— Мне велено проверить столпа и сделать ему перевязку, — быстро заговорила я, всё ещё находясь под впечатлением.

— Тогда вы к братцу Кёджуро! — Мальчик тотчас просиял.

«Кёджуро… Кёджуро. — В голове резко пронёсся хитрый образ мечницы. — Шинобу! Негодница!»

— Но его сейчас нет на месте… — осторожно продолжил он и опустил взгляд, будто был виновен в происходящем.

Его слова резко вернули меня в чувства.

— Что? Но он же ранен!

Собеседник быстро сообразил:

— Он скоро вернётся! — бегло заговорил он. — Вы можете подождать его у нас. Пойдёмте! — Не дожидаясь ответа, мальчишка легонько подтолкнул меня в сторону внутреннего двора дома.

?????

Мальчишка быстро проникся тёплым духом гостеприимства: он добротно отпаивал меня ароматным чаем в гостевой комнате, постоянно подливая напиток в опустевшую чашку. Без умолку болтал и всё пододвигал поближе миску с домашними вагаси. На короткий миг я даже решила, что пришла не с поручением, а в гости — чай пить, сладости жевать и нежиться в дружелюбной компании. Казалось, что юный обитатель дома тоже позабыл о цели моего визита и подхватил атмосферу.

— Прелестный чай, — расслабленно протянула я. — Ощущаю аромат липы.

Мальчишка тепло улыбнулся, и его щёки раскраснелись от переизбытка эмоций.

— Это она! Я часто её добавляю, — волнительно заговорил он с чувством гордости. — Иногда мне нравится пить чай с клубникой, — добавил чуть тише, словно не привык говорить о подобных мелочах с кем-либо.

Я улыбнулась в ответ.

— Скажу по секрету, я тоже добавляю в чай клубнику. — И взгляд собеседника сверкнул благодарностью. Неожиданно я поднесла ладонь ко рту и изобразила удивление. — Ещё, кажется, я допустила оплошность! — а потом перешла на таинственный шёпот и чуть склонилась к мальчишке.

— Какую же? — Последний стушевался и воспринял слова с предельной серьёзностью.

— Я совсем забыла представиться! — тихо хохотнула. — Я — Мэй! — Я сердечно и широко улыбнулась.

— Меня зовут Сенджуро. — Собеседник заметно расслабился. — Рад знакомству, — искренне продолжил мальчишка и засиял в лице ярче утреннего солнца. Сенджуро пытался казаться спокойным, но робкая улыбка и яркий взгляд выдавали его радостные эмоции.

— Взаимно!

Мы говорили бодро и просто — делились всеми мелочами жизни. Начиная с любимого лакомства на завтрак, заканчивая цветами на заднем дворе. Сенджуро оказался душевным и искренним ребёнком, который нуждался в капельке тепла и внимания. Именно поэтому сейчас жадно вникал в каждое сказанное слово, открыто смеялся и широко улыбался. Всё шло прекрасно, пока идиллию не разрушил чей-то грубый низкий голос, звучащий хриплым недовольством из глубины коридора. Пол заскрипел под тяжестью неторопливых шагов, и мой юный спутник резко смолк и низко склонил голову. Мне же оставалось только с интересом и толикой недоумения наблюдать за происходящим.

— Что за шум? Разорались… — С трудом передвигая ногами, в дверях появился истинный хозяин поместья.

— Отец… — Сенджуро растерянно взглянул меня.

«Такой же, как и в грёзах. — Наблюдала я за новым лицом. Походка мужчины была косолапой, качающейся и нетвёрдой. Оказался он высоким — выше, чем Кёджуро! Плечистый и крепкий, несмотря на годы. Волосы его были блеклыми и выцветшими, не такими яркими, как у сыновей — спадали они пшеничными волнами с редкой сединой на прямую спину. На заросшем лице отразился след затяжного алкоголизма — отёки и болезненная усталость. Смотрел он мутным, недоверчивым взглядом, от которого дрожь неслась по спине и шее. Я опустила взгляд на длинные мужские пальцы, сжимающие бутыль с хмельным напитком, и многое сразу стало понятно. — Сенджуро, мне так жаль».

Я незаметно накрыла рукой юношескую ладонь и чуть сжала её.

— Что за женщина? — Он равнодушно посмотрел на меня, а потом брезгливо сморщился. — Эта униформа. — Сенджуро резко сжался, пугливо поглядывая на меня исподлобья.

«Бедный ребёнок, — подумала я и неловко поджала губы. — Меньше всего на свете я хочу, чтобы ты стыдился родителя в своём родном доме. — Осторожно взглянула на сердитого мужчину. — Не мне судить эту семью. — Потом подорвалась на месте шустрой птицей и бойко шагнула к хозяину дома. — Может, у меня получится сгладить обстановку?»