Соболиная вершина

Я гордился своей дочерью каждый день. Но в такие моменты гордость переполняла меня до боли.

Черт возьми. Похоже, мне придется быть милым.

— Сколько ему лет?

Алли демонстративно нахмурилась.

— Двадцать.

А ей семнадцать.

— Черт подери, — пробормотал я, зажав переносицу пальцами.

Вера положила руку на задний карман моих джинсов.

— Мы подойдем познакомиться с ним чуть позже.

— Хорошо, — Алли поцеловала Веру в щеку. — Спасибо, мама.

— Алейна, — я остановил ее, прежде чем она успела исчезнуть. — Не смей убегать с ним. Я ему не доверяю.

На это я получил синхронное закатывание глаз и от дочери, и от жены.

Вера и я молча наблюдали, как она направилась к этому парню.

Когда он заметил её, его улыбка, адресованная Алли, была ослепительной. Он полностью увлекся моей дочерью, да? Наверное, хорошо, что сейчас между нами триста человек. У меня было непреодолимое желание вышвырнуть его из шатра.

Я простонал: — А ведь вечер так хорошо начинался.

Вера рассмеялась и обняла меня за талию.

— Всё будет хорошо.

— Я ненавижу это.

— Знаю.

Моя маленькая девочка больше не была маленькой. Это был далеко не первый её парень, но на этот раз что-то было иначе. Казалось, этот двадцатилетний парень вытягивал её всё дальше из моего мира.

— Привет, Вера, — подошла женщина, с которой она работала, и обняла её.

Чтобы получить степень магистра и лицензию социального работника, Вере понадобилось несколько лет. Но, по её словам, каждый новый случай, каждая новая семья или ребёнок, которым она могла помочь, делали все долгие часы учёбы за обеденным столом стоящими.

Возможно, если бы её матери помогли раньше, история Норы Галлагер могла бы сложиться иначе. Возможно, если бы кто-то заметил признаки насилия со стороны её родителей, ей бы удалось найти другой путь.

Иногда Вера вспоминала о своей матери, но старалась не углубляться в размышления «а что если». Она сосредотачивалась на помощи другим семьям и возвращении долга своему городу, Куинси.

— Матео! — группа парней, с которыми я учился в школе, помахали мне, приглашая присоединиться к разговору.

Мы немного поностальгировали, потом обсудили дела на ранчо. Когда я снова оглянулся, чтобы найти Веру, её уже не было.

Подождите. Она пошла знакомиться с этим парнем без меня?

— Пойду найду жену, — сказал я. — Спасибо, что пришли.

Кивнув, я пробрался через толпу в поисках её рыжих волос.

На вечер собрался почти весь город. Годовщина свадьбы моих родителей стала главным событием года.

Шатёр раскинулся над парковкой перед амбаром и конюшнями. На противоположной стороне шатра на сцене играла кантри-группа. Кейтеринг уже убрали, но у бара толпились взрослые, а у стола с тортом суетились дети.

Двое мальчишек брали, должно быть, уже третий кусок торта.

Мэтти повернулся, неся кусок двойного шоколадного торта. Увидев меня, он сразу перестал улыбаться и наклонился, чтобы что-то прошептать на ухо своему младшему брату. Вероятно, предупредил, что идёт папа.

Когда Брейдон обернулся и заметил меня, он просто засмеялся. На кончике его носа была глазурь.

Они обожали свадебный торт. Всё-таки они были моими сыновьями.

— Это ваш последний кусок, — сказал я, подходя к столу.

— Ладно, — кивнул Мэтти.

Брейдон побежал за ним к ближайшему столу, за которым сидели их кузены. По крайней мере, куски торта были небольшими. Я тоже схватил тарелку, запихав в рот целый кусок за один раз. Хорошо, что они не знали — это уже мой четвёртый.

Мэтти было девять, а Брейдону семь. Где был один, там всегда был и другой. Они были больше, чем просто братья. Они были лучшими друзьями.

Брейдона мы назвали в честь моего дяди. Мы использовали второе имя Бриггса.

Когда Вера была беременна, мы рассказали дяде Бриггсу о том, что назовём сына в его честь, в один из его ясных дней. Всё чаще деменция мешала ему узнавать кого-либо, кроме моего отца. Несмотря на это, я старался навещать его раз в две недели. Обычно ходил один, но иногда со мной шла Вера. В другие дни вместо меня отправлялась Алли.

Ей оставался ещё один год школы, а потом она собиралась поступить в университет Эмбри-Риддл в Аризоне. Алли мечтала стать аэрокосмическим инженером и уже получила лицензию частного пилота.

Я сам научил её летать.

Та пустота, которую она оставит после поступления, уже сейчас казалась слишком большой. Но я пока старался об этом не думать. У нас был ещё год.

И этот парень, которого она пригласила на праздник, лучше бы не разбил ей сердце и не испортил всё к чертям.

Где, чёрт возьми, они?

Наконец я нашёл их: они разговаривали с группой школьных друзей Алли. Но Веры там не было.

Я уже собирался сменить направление и пойти к танцполу, как краем глаза заметил красноватый отблеск.

Вера зевнула, прикрывая рот рукой, и скользнула за пределы шатра в ночь.

Если бы мы были дома, она бы пошла на улицу, чтобы посидеть у костра с Кормаком. Но сейчас она наверняка направлялась за кофе.

В баре кофе не подавали.

Я поспешил к ближайшему выходу, а затем догнал Веру, обняв её за талию, когда она уже подходила к ступенькам крыльца у дома моих родителей.

— Ты куда это собралась?

— Убегаю. Мне нужен кофе, если я хочу продержаться всю ночь.

— Нужна компания?

— Всегда, — она потянулась, поцеловала меня под подбородком, затем взяла за руку и повела в дом.

Я ожидал, что дом будет пустым, но оттуда доносились голоса.

— Похоже, мы не единственные, кто решил сбежать с вечеринки.

Когда мы дошли до кухни, там уже была наша семья.

В кофейнике варился кофе.

— Похоже, у всех нас одна и та же мысль, — сказал Нокс, доставая ещё одну кружку из шкафа. — Кофе?

— Пожалуйста, — зевнула Вера, и я пододвинул стул, чтобы она могла сесть рядом с Лайлой.

— Кто этот парень с Алли? — спросил Вэнс. — Он не слишком ли взрослый для неё?

— Да, — пробормотал я.

Нокс скользнул кружкой Веры по столешнице, как раз в тот момент, когда мама с папой, держась за руки, зашли на кухню.

— Значит, никого из нас нет на вечеринке? — засмеялась Энн. — Мы ужасные хозяева.

— Дети всё ещё там, — ответил я. — Новое поколение Иденов справится.