«Еще, еще минуточку,Повремени, палач!»Поймали в сети уточку,Не вырвешься, – хоть плачь.Шумит толпа веселая,Сияют небеса.Стальная и тяжелаяНад головой коса.Три быстрых взмаха молота,Минута… Отче наш!Что счастье, слава! Золото, —И купишь, и продашь.Но за пустой околицей,На чердаке, в глуши,Чиновник пьяный молитсяЗа упокой души,Семи царей возлюбленной, —Не помогли цари! —Семью
грехами сгубленнойГрафини Дюбарри.1918
Песня
Ах, весна, ах прекрасное лето,Ах, сияние светлого дня!Друга милого в городе нету,Он надолго покинул меня.Целовальник божится в трактире,Что, кого не помиловал суд,Поселяют в далекой СибириИли даже в Манчжурью везут.Оттого-то я слышу ночами,Льют железо, ломают гранит,Вижу, друг мой с моими врагамиВ арестантском халате стоит.Постаревший в неволе и в муке,Похудевший от дыма и мглы,Поднимает он белые руки,А на белых руках кандалы.Ах, сестра, золотая гитара,Что нам делать с тобой, – прозвени!У окна, да над шумным бульваром,Да в такие-то ясные дни?1916
«Им счастие даже не снится…»
Им счастие даже не снится,И их обмануло оно.Есть в мире лишь скука. ГлядитсяСкучающий месяц в окно.Пьют чай, разбирают газеты,Под долгие жалобы вьюг,И думают, думают: «Где ты,Теперь, мой забывчивый друг?»1919
Болезнь
В столовой бьют часы. И пахнет камфарой,И к утру у висков еще яснее зелень.Как странно вспоминать, что прошлою веснойДымился свежий лес и вальдшнепы летели.Как глухо бьют часы. Пора нагреть виноИ поднести к губам дрожащий край стакана.А разлучиться всем на свете суждено,И всем ведь кажется, что беспощадно рано.Уже не плакала и не звала она,И только в тишине задумчиво гляделаНа утренний туман, и в кресле у окнаТакое серое и гибнущее тело.1916
«Как дымный парус, жизнь моя…»
Как дымный парус, жизнь мояУходит, и туман редеет.Уже над морем вечереет,А нет навстречу корабля.Уже над морем тишина.И солнце тихо потонуло.Чернеют в сумраке акулыВокруг разбитого судна.Что жадным ветер обещает?Иль слушают теперь они,Как синий берег и огниМатрос в бреду припоминает?1916
«– Поскучай, дружок, поскучай, – …»
– Поскучай, дружок, поскучай, —Где же вольные твои небеса?Вот у нас сапфиры, парча,Кинематограф и бега.– Я давно ничего не ищу,И давно ничего не люблю,И зачем напомнил мне тыПро былые мечты мои?Не хочу любви и вина,Незнакомок, чахлых озер,Потому что все – суета,Все будет один костер.Ты останься со мною, грусть,И белая Венера-звезда,А людей не хочу… ПустьИ они забудут меня.1916
«Тихо, мирно, мы теперь живем…»
Тихо,
мирно, мы теперь живемИ не ссоримся. Сидим за чаем.Утром соловей поет, потомГраммофон. И все-таки скучаем.– Это поле – помнишь? – Ватерло?Эти крики – слышишь? – Брабансона…Господи! как тихо, как тепло,Как здесь душно, в этой клетке темной…После ночь. И лучше помолчать,Правда, лучше. И ведь надо силы,Чтоб завтра новый день начать,Утомительный такой и милый.1918
«Девятый век у северской земли…»
Девятый век у северской землиСтоит печаль о мире и свободе,И лебеди не плещут. И вдалиКнягиня безутешная не бродит.О Днепр, о солнце, кто вас позоветПо вечеру кукушкою печальной,Теперь, когда голубоватый ледВсе затянул, и рог не слышен дальный,И только ветер над зубцами стенВзметает снег и стонет на просторе,Как будто Игорь вспоминает пленУ синего, разбойничьего моря?1916
«Я думал: вся земля до края —…»
Я думал: вся земля до края —Цветы, моря, степная ширь.Теперь я знаю: есть глухаяИ тихая страна – Сибирь.Я думал: жизнь – изнеможеньеТревожно-радостных ночей,Теперь я знаю: есть терпенье,Есть окрик пьяных сторожей.Над нами небо голубое,Простые птицы, облака,Так сердце учится покоюИ учится труду рука.Уже о прошлом не жалея,Не помня, может, – я и тыГлядим на пену ЕнисеяИ сосен тонкие кресты.1916
«Проходил под лесами. Кирпич…»
Проходил под лесами. КирпичВдруг сорвался, будто играя…Вот и кончено все… Спи!Это лучшее, что бывает.Каждый день проносят гроба, —Что здесь было, что еще будет?Точно ястреб степной судьба,А добыча скудная – люди.Но, забившись под крыши, вновьИ поют, и в шашки играют,И зовут иногда, любовь,Тебя. Потом умирают.Спаси, Господи, люди твоя.Царь наш милостивый и далекийПокажи им Твои поля,С тишиною и солнцем легким.1916
«Не в книге прочесть и не в песнях узнать…»
Не в книге прочесть и не в песнях узнатьОб этом, – Бог с ними со всеми, —Но смуглые руки поцеловатьНастанет мне все-таки время.И будет минута, когда я поймуНестройных судеб совершенство,И жизни «Помедли, – скажу, – потомуЧто имя твое – блаженство».1922
«Нам в юности докучно постоянство…»
Нам в юности докучно постоянство,И человек, не ведая забот,За беглый взгляд и легкое убранствоЛюбовь свою со смехом отдает.Так на заре веселой дружбы с МузойНеверных рифм не избегает слух,И безрассудно мы зовем обузойПоэзии ее бессмертный дух.Но сердцу зрелому родной и нежныйОпять сияет образ дней живых,И точной рифмы отзвук неизбежныйКак бы навеки замыкает стих.1921