Солнышкин у динозавра
Шрифт:
Борщик буквально дымился, как шумный деятельный вулканчик. Он бегал от плиты к плите, передвигая горячие кастрюльки и сковородки, одной рукой черпал на пробу ароматный мелитопольский борщ, другой подбрасывал то блины, то сочные чесночные котлеты. И ещё успевал на бегу крикнуть пристроившимся на трюме с иголками в руках Матрёшкиной и Сладкоежки- ной:
— Не старайтесь! Не надену!
Они готовили Борщику маскарадный костюм маленького динозавра. Представить — в кафе «Под динозавром» будет разливать борщ и раздавать разные прочие блюда маленький
— Не надену! — упрямился Борщик. — Тут из своей собственной шкуры выпрыгнуть от жары хочется!
А Солнышкин с Перчиковым между вахтенными делами определяли место для завтрашнего десанта и в бинокль рассматривали берег, где у чахлого костерка переживали всю эту суматоху сходивший с ума от запахов артельщик и совсем отощавший Хапкинс.
Лёжа у костра, они то ворочались поодиночке, то разом шлёпались с боку на бок, как две котлеты на одной сковородке.
Только одна котлета сердито пыхтела и вздыхала, а другая тоненько попискивала:
— Меня не пустили и сами давитесь -собственным языком!
Несчастный Стёпка зло молчал. Теперь и до него добрались недавние муки доктора Хапкинса. Он вскочил.
Там вон луна висит над самой трубой и балдеет от котлетных запахов! Звёзды чуть не ныряют в кастрюльки! А он здесь сиди и глотай слюни!
«А из-за чего? — он вдруг начинал с неприязнью думать о чеках, пузырившихся в кармане. — Из-за них голодай, из-за них не искупайся!»
Правда, в какие-то минуты он себя похваливал и похлопывал по карману:
«Ничего, хе-хе, ничего! Зато денежки на месте! А узнай кто-то про них — с ходу утю- кают!»
Но тут же начинал снова вздыхать, моргать и охать. Дело, конечно, было не только
в запахах! Оттуда, с палубы, доносилось постукиванье трапов, поскрипыванье канатов, весёлый стук молотков, песни, дружный смех и такие морские команды — «Вира», «Майна», от которых подпрыгнет любое матросское сердце!
Под эти «вира-майна» Стёпка потихоньку вздремнул. Вздремнул и тут же, проснувшись, вскочил.
Вокруг стоял такой ор, будто берег штурмовала настырная ватага голодных разбойников.
Солнце полыхало уже вовсю. Дружно загорались волны, а на берег накатывалась целая армада плотиков, ботов, шлюпок.
Но главное — мимо айсберга прямо на артельщика надвигалась такая костлявая ужасная громадина, что Стёпка, лязгнув зубами, попятился, подпрыгнул и дал Стрекача в тропические заросли.
Мало им было гиппопотамов, бегемотов, так они решили завезти сюда ещё каких-то ящеров! И не просто завезти, а заманить!
Перед увешанным спасательными кругами динозавром в боте сидел Солнышкин, а стоявший на корме Борщик размахивал аппетитным куском пирога и покрикивал: «Давай! Давай!» И подзадоренная запахами команда, к которой подключился Хапкинс, резвее тянула к берегу платформу со стоящим на задних лапах ящером.
Одни кричали:
— Не потеряйте ногу!
Другие предупреждали:
— Не уроните клык!
Ящер потихоньку кивал жёлтым черепом, артельщик
тоже кивал и, икая, пятился, пока не стукнулся толстым затылком о пальму!Тут он только сообразил, что въезжающий на берег ящер вымер много миллионов лет назад. Но мало ли что! Ведь и существа, просидевшие во льдах десятки лет, тоже оттаивают! В этом он — хе-хе — убедился на собственном опыте!
Он вдруг чертыхнулся, споткнувшись о проползавшую мимо черепаху. Но возле него каким-то образом появился Солнышкин, кивнул: «Привет!», — сунул в руку конец каната, скомандовал: «Тяни!»
И они вместе со всеми потянули поскрипывающего динозавра за столько лет на прогулку к знойным пальмам.
ОЧЕНЬ УДИВИТЕЛЬНЫЙ РАЗГОВОР
Шумная осада острова подходила к концу. Моряков так умело командовал своей дружиной, что уже через пару часов среди пальм волновался тентовый город.
Чуть поодаль налаживал себе открытую лабораторию телепатии и гипноза кандидат медицинских наук Челкашкин.
Любопытный морской ветерок вскидывал натянутые между деревьями парусиновые крыши, вертелся у столов и скамеек...
И среди всего этого, поднявшись над пальмами, оглядывал океанский простор старый динозавр.
В глубине его приютился уютный зал, в котором Матрёшкина и Сладкоежкина тряпочками протирали столы и табуретки, Мишкин устанавливал аккуратную печь. По бокам у динозавра шевелились на ветру гирлянды из прекрасных раковин, морских звёзд и крабьих лапок. А Моряков привязал к верхним лапам ящера вывеску «Кафе «Под Динозавром», и наблюдавшие за этим с моря Землячок и Сынок одобрительно выпускали фонтанчики.
В это время произошло небольшое, но очень удивившее всех событие и ещё больше удививший и даже поразивший всех разговор.
Солнышкин рядом с пингвинами помогал Борщику вытаскивать его любимые сковородки и кастрюльки.
Пингвины вперевалку катили всякие баночки и кружочки для резки овощей. А сам Борщик аккуратно вытаскивал уже готовые припасы.
И тут появившийся на берегу артельщик словно бы между прочим вздохнул:
— А можно было бы этот участок берега арендовать или хотя бы спросить разрешения?
— У кого? У президента? — весело спросил Солнышкин и обрадовался шутке: артельщик начал шутить!
— Зря смеётесь! — пожал плечами Стёпка.
— Что поделаешь! — развёл руками Хапкинс. — Миллионер.
— Вы? — спросил Солнышкин. Так это ему было известно давным-давно!
— Я? — усмехнулся обнищавший Хапкинс. — Я — бедный человек. А мистер Стёпка миллионер. Бесспорно.
«Нет, они в этом айсберге действительно чокнулись! — усмехнулся Солнышкин. — Во всяком случае, поменялись мозгами! Хапкинс набрался Стёпки, а Стёпка набрался Хапкинса».
Он хотел спросить, каким же образом всё произошло. Но тут случилось нечто, во что Солнышкин, хоть свались ему кирпич на голову, прежде никогда бы не поверил.