Сотник

Сверху зазвучал призыв муэдзина на вечернюю молитву. Люди заторопились — многие поспешили к большой пятничной мечети неподалеку, но были и такие, кто предпочел скрыться в дверях своих домов. Пользуясь толчеёй, мы сблизились с бывшим урус-сардаром, и он показал нам глазами на дом. Вероятно, именно там скрылся посыльный, забравший странный заказ у мастера-оружейника.

Дом как дом, в среднеазиатских городах крайне сложно определить статус его владельца. Глухой фасад, все красоты внутри, а застройка настолько плотная, что понять размеры здания весьма затруднительно. Единственное, что его выделяло среди прочих — богатый вход с навесом-айваном и довольно протяженный высокий дувал. Дом явно принадлежал очень состоятельному человеку.

— Знаешь, чей дом? — тихо закинул я удочку — вдруг Павлу уже все известно, и все тайное тут же станет явным.

Где там! Казак, слегка извиняясь, ответил:

— Вашбродь, мы же все время в Коня-Арке сидели или сопровождали хана на выездах. Он по местным домам не шлялся. Не по чину.

— Тогда ждем, как стемнеет, и попробую туда пробраться. Очень мне интересно, что тут затевается.

Чтобы не отсвечивать на перекрестке, мы отошли к Палван-каналу, протекавшему в двух шагах, и укрылись в густой зелени, высаженной вдоль его берега. Потекли минуты ожидания. В арыке плескала вода. Быстро темнело. В черном небе вспыхивали звезды, растущая луна обещала торжество ислама, ибо улемы в мечетях обещали: по мере роста серпа возвысится учение Магомета! Улица стремительно пустела, вот-вот должна была появиться ночная стража.

— Пора! — решился я на небольшое сумасбродство. — Муса, подбегаешь к дувалу, опираешься на него руками. Я вскочу тебе на плечи и вскарабкаюсь на стену дома. Павел, ты сторожишь, в случае опасности подашь сигнал, — предупреждая его вопрос, быстро добавил. — Заори как павлин, тут этих крикливых чудес в перьях хватает. Работаем!

Муса выбрался из-за ствола векового карагача и устремился к стене. Я, выждав немного, неспешно устремился за ним, постепенно набирая скорость. Луна спряталась за облаками, темнота резко сгустилась, но очертания моего денщика были видны достаточно отчетливо.

Не добежал до уже стоявшего у стены Тахтарова буквально метр. Сбоку мелькнула тень. На меня обрушился удар, и я, не удержавшись на ногах, полетел в сторону под пронзительный звук, мало похожий на противный крик павлина.

(1) Оставляя в стороне по соображениям морали порочную сторону бачизма как специфического среднеазиатского явления, отметим, что танцы мальчиков являлись своего рода обмирщенным вариантом суфийских практик странствующих дервишей и вызывали подлинный экстаз у мусульманской публики.

(2) Чихирь — домашнее казачье вино, довольно кислое; чихирять — пить чихирь; чепурка — сосуд с узким длинным горлом для вина.

Глава 4

Полет продолжался недолго. Если атаковавший меня рассчитывал, что я врежусь в стену, он просчитался. Моментально сгруппировавшись, я использовал дувал, чтобы, оттолкнувшись, утвердиться на ногах и тут же контратаковать. Резкая подсечка, удар ребром ладони по предплечью — и сразу отступление в тень. Уши уловили приближающееся прерывистое дыхание, исходящее от нескольких человек.

— Муса, опасность слева! — громко предупредил я денщика и тут же сместился в сторону, беззвучно извлекая из ножен кинжал.

В ответ прозвучал шорох, с каким сабли покидают ножны, выдав мне положение потенциальных противников и дистанцию, нас разделявшую. Я резко отвел руку с камой назад, решив больше не сдерживаться.

— Стоять! — бросил вызов темноте и предстоящей схватке знакомый до боли негромкий голос.

— Дюжа, ты что ль? — удивился я не на шутку и сунул кинжал обратно в ножны.

— Черехов?

Полковник приблизился ко мне почти вплотную, чтобы точно удостовериться в своей отгадке.

— Ну и здоров ты драться, сотник! — пожаловался кто-то, с кряхтением поднимаясь с земли.

— Вы что тут позабыли? — спросил я полковника, наблюдая, как вокруг нас сгущаются тени, но нисколько уже не волнуясь: нетрудно было догадаться, что эти сгустки тьмы — разведчики Дюжи, и многих я знал лично по опасному подземному переходу и последующему штурму Коня-Арк.

— Тот же вопрос хотел тебе задать, — ответил полковник после секундной заминки.

Я быстро ввел его в курс дело. Дюжа в молчанку играть не стал и поведал мне, что в интересующем меня доме, по его сведениям, скрываются люди из Бухары.

Не сказать, что я удивился — нечто подобное мне казалось вполне допустимым и даже логичным, когда еще обнаружил спецбоеприпас в мастерской булатника, заказанный кем-то со стороны.

— Чей хоть это дом? — осведомился я невозмутимо.

— Ты не знаешь? — возбужденно переспросил Дюжа. — Это же владение накиба, Юсуф-Аги.

Моя невозмутимость дала трещину: пустячная история, начавшаяся как второсортный шпионский боевичок, тут же разрослась до размеров серьезного политического заговора со следами, ведущими в соседнюю страну. Второй человек в ханстве, тот, кого прочили в инаки Мамаш-хана, энергично плел паутину переворота. Видимо, оклемался после ранения во время штурма внутренней крепости.

— Нам нужно все выяснить, — продолжил свою эмоциональную речь начальник разведки походного атамана.

— Так за чем дело стало? — удивился я. — Давай зайдем внутрь и все узнаем.

— Вот так просто? — задумчиво отозвался полковник.

— Ну, конечно, — пожал я плечами. — Какой толк следить за домом и хватать тех, кто хочет сюда тайно проникнуть? Зайдем и начнем задавать вопросы, раз у нас есть повод. Поверь, никто не станет тайком заказывать хитрые пули и потом приносить их верховному священнослужителю.

— Он отопрется, — неуверенно парировал Дюжа.

— Начнет юлить, найдем посыльного, он укажет на заказчика, ну а далее по цепочке. Если след выведет на бухарцев, тебе легче будет узнать об их планах. Если тут замешан накиб, значит, все куда гораздо серьезнее…

— Нужно тогда брать всю верхушку ханства, всех, кто замешан, — подхватил мою мысль полковник и тут же принял решение. — Как предлагаешь проникнуть в дом?

— Закиньте меня наверх рядом с калиткой, ведущей во двор, я ее открою изнутри, и вы зайдете.

— Вот так просто? — повторил Дюжа собственные слова, прозвучавшие минуту назад, впечатленный моей скорость принятия решений.

— А чего огород городить?

Выглянувшая из-за облаков луна нам неплохо помогла — видимо, не такой уж праведник накиб, раз полумесяц, символ ислама, на нашей стороне и подсвечивает нам путь. Ребята Дюжи, кроме хромающего в арьергарде терпилы, охватившего от меня люлей, бодренько проводили к нужному месту мою группу, включая взъерошенного и лишившегося халата Павла — его, бедолагу, оказывается, тоже прихватили и довольно жестко. Двое казаков подставили мне ладони и лихо подкинули вверх. Я взлетел, как ангел мщения, зацепился за край дувала, подтянулся, утвердился на закругленной верхушке (хорошо, что без стеклянных осколков!), свесился вниз на руках и спрыгнул. Приземлился, как учили, на слегка согнутые в коленях и полунапружиненные ноги и оказался лицом к лицу с охранником.