Совершенные. Эхо Равилона

Пасть закричал, протестуя, но его приказ утонул в общей какофонии. На меня снова напирали бандиты, за их спинами разрастался огонь. Отбросив очередного каннибала, я увидела, как пламя облизнуло светлое платье Джемы. Подол загорелся.

– Вэйлинг! Помоги! – отчаянно закричала Ржаник.

– Я стараюсь! – Ужас придал сил и, крутанувшись, я вогнала атмэ в прочный хитин на груди человека- насекомого. Получилось удачно – лезвие вошло между сочленениями костяных пластин, и враг, захрипев, упал. Второй споткнулся о его тело, потерял опору и тоже налетел на мой меч.

У разгорающегося костра пританцовывал радостный Шип.

– Вкусненькая, мягонькая, сладенькая! – он ущипнул Джему за бедро, и та завопила. – Как я тебя буду кусать! Как я тебя буду смаковать! Оближу каждую косточку! Сладкую белую косточку!

Джема позеленела, кажется, ее едва не стошнило. Каким-то чудом вытащив из веревок ногу, она с силой пнула верзилу и завертелась, пытаясь сбить пламя.

– Кассандра!!!

С подступающим яростью я понеслась подобно урагану, буквально снося с пути каннибалов. Испуганные моим напором, они отхлынули, образовав коридор. Я рванула к костру.

– Куда! Мое! – заверещал Шип.

Я отшвырнула его с дороги, и не размышляя всем телом бросилась на вертел. Рогатины, на которых он держался, не выдержали и рухнули, а мы с Джемой покатились по земле, разбрасывая пламя и угли.

Мой наряд тоже начал тлеть, я сбила огонь руками и тут же снова выхватила атмэ, обернулась. Бандиты подступали. Уже осторожнее и злее. Толпа каннибалов перекрыла выход – единственный выход из каменного мешка внутри развалин. Обиженный Шип низко склонил голову, его костяной гребень выдвинулся, делая громилу похожим на прямоходящую ящерицу.

– Куда? Мое мясо… – Голос тоже изменился, становясь нечеловеческим шипением.

Я огляделась, пытаясь найти путь спасения. Вот только был ли он?

Сжав оружие, я решила драться до последнего. Живой точно не дамся и с собой заберу столько бандитов, сколько смогу!

Удар, прогиб, удар! Вопли, стоны, ругань! Снова удар! Я вертелась безумной фурией раскидывая каннибалов и раздавая увечья и раны. Еще удар!

И…

Сбоку скользнула еще одна фигура, и белый атмэ со скрежетом врезался в поднятый посох, оплетенный золотой нитью. Но вопреки логике, хрупкое на вид дерево не сломалось. Напротив! От удара рассыпался сноп золотых искр, а меня отбросило в сторону. Я едва устояла, крутанувшись как в танце, и снова вскинула атмэ. Банда Пасти отхлынула и столпилась позади, воя и прикрывая раненые мною части тел. Передо мной стоял незнакомец в светлом, идеально чистом платье пустыни и изящном тагельмусе, прикрывающем нижнюю часть лица. В свете факелов я увидела его глаза – один темный, второй – затянутый белесой пленкой и убегающими под ткань тагельмуса шрамами.

«Мадриф, Мадриф пришел…» – понесся шепот, и лица-морды каннибалов сделались испуганными.

Мадриф тоже впился в меня внимательным взглядом и опустил свой странный посох. Сделал шаг назад. Смуглое лицо исказилось от гнева.

– Гнилые черви! – выругался он. – Это не солнцеглазые! Хотели продать мне бесполезных кочевниц? Желали обдурить Мадрифа? Знаете, чем грозит обман?

Я отшатнулась, увидев еще с десяток человек. Поверх песчаных ахваров у них имелись кожаные доспехи, а в руках песчаники держали внушительные арбалеты. Звякнула тетива, спущенный болт описал противоестественную волнистую линию, и Шип упал. За ним еще несколько каннибалов.

– Помилуй, Мадриф! – Оставшиеся бандиты рухнули на колени. – Это точно не кочевницы! Ты видел, белые волосы этой девчонки? А ее умения?! Она точно из солнцеглазых! Ее белый меч разит не хуже твоего солнечного перста!

– В ее глазах нет и капли солнца! Они похожи на серый туман! – по-звериному зарычал пришлый. Резко обернулся ко мне и приказал: – Не дергайся, ахала! Иначе десятки болтов прошьют и твое тело.

Я замерла, понимая, что угроза вполне реальна. Десять арбалетов теперь повернулись в нашу с Джемой сторону.

Пасть собрался из черных змей и осторожно шагнул к мужчине с посохом. Я видела страх в узких глазах деструкта.

– Посмотри на их одежду, Мадриф. И на их вещи, – на песок упала наша поклажа, рассыпались остатки еды. – Фрукты. Фалафель. И вода. – Пасть протянул кувшин. – Ее вкус не с чем не спутаешь. Чистая, сладкая вода! В черных песках такой не найти. Такую можно взять лишь в Оазисе. И если девчонки не солнцеглазые, то кто же?

Мадриф выдернул кувшин из его руки, понюхал. Сделал глоток. Замер на миг. И снова посмотрел на нас с Джемой. Глаза пустынника угрожающе сузились.

– Хорошо. Я заберу их, Пасть. Так уж и быть. И даже дам за них плату. Но не рассчитывай на много! Ты обещал мне солнцеглазых, а кто эти девки, еще предстоит разобраться. Пеленайте их!

Я сжала рукояти атмэ, прикидывая количество врагов, но за спиной вскрикнула Джема: кто-то успел снова набросить на девушку сеть. Безоружная и злая Ржаник прошептала: «Беги».

Я прищурилась. Возможно, Джема права: я могу убежать. Отбросить с дороги Пасть, метнуться к стене, взобраться по ней и понестись по развалинам, петляя так, что не догонят болты. Что-то внутри уверяло, что у меня получится. Моих сил и скорости хватит. Но… как же Ржаник?

Вздохнув, я убрала оружие и подняла ладони.

– Хорошая ахала. Послушная, – хмыкнул Мадриф и махнул рукой своим людям. – Свяжите их да покрепче.

Мое тело снова оплели веревки, а потом нас, подобно мешкам с картошкой, закинули на спины верблюдов. Я болталась вниз головой, глотала черный песок и думала о том, что совесть – вещь отвратительная. Очень мешающая и вредная. Я ведь могла убежать. Без балласта в виде Джемы у меня есть все шансы добраться до аван-поста империи.

Но я не смогла. И теперь нюхаю вонючего верблюда и злюсь. Словно услышав мои мысли, проклятое животное приостановилось и навалило кучу. Не сдержавшись, я в голос выругалась и услышала наверху смешок. Похоже, вдобавок я еще и повеселила гребаного Мадрифа!

Лучше бы меня снова чем-нибудь усыпили! Но увы, никто этим не озадачился. Так что я тряслась на верблюде и проклинала весь свет, пока мы наконец не приехали.

Глава 10. Дворцовые термы

Глава 10. Дворцовые термы

Дамир Норингтон отдернул рясу и скривился. Одежда Брайна казалась жутко неудобной. Мешковатые штаны, растоптанные сапоги, дырка на левом носке… и эта мешающая жуткая ряса, полы которой цепляются за каждый угол! Еще и не слишком чистая к тому же! Дамиру не хватало суровой жесткости инквизиторского мундира и опрятности собственной одежды. Да и тела, что уж! Худое и долговязое тело священнослужителя вызывало омерзение.

В настоящего Брайна, ставшего полной копией Норингтона, пришлось влить стакан снотворного и оттащить парня в подземный лабиринт, туда, где его стонов точно никто не услышит. Оставив еды с водой и одеяло, Дамир с некоторым содроганием обернулся на спящего человека. Полная замена личности считалась секретной и сложной практикой, доступной лишь избранным эмиссарам святого воинства, к тому же она требовала устойчивой и крепкой психики. И сейчас инквизитор осознал, почему. Смотреть на собственное лицо и тело, теперь принадлежащие другому человеку, оказалось мучением.