Совершенные. Тайны Пантеона

– Если мы явимся в монастырь прямо так, то нас выгонят ко всем демонам, приняв за них же. Ты прав, бродить здесь полуголыми слишком опасно, мы привлечем ненужное внимание. Нам нужна местная одежда. – Я снова осмотрела двор и ткнула в веревку с развешенными тканями. Август выразительно скривился, и я хмыкнула. – И судя по твоему недовольному лицу, раздобыть ее придется мне. Жди здесь.

– Кассандра!

– Писание утверждает, что с ближними надо делиться, – насмешливо улыбнулась я, но Август придержал меня за руку. Коснулся лишь на миг и снова отстранился.

– Не надо. Я сам.

– Спасаешь мой слабый Дух от греха воровства? – улыбнулась я, но Август не ответил и молча ушел.

Я закатила глаза и села на поваленный ствол, приготовившись ждать. Август вернулся довольно быстро, держа в руках яркие ткани и потрепанные соломенные шляпы.

– А ты молодец, – одобрила я, рассматривая обновки. – Стащил еще и головные уборы!

– Я не крал. Лишь одолжил, обещая вернуть.

– И тебе отдали? – не поверила я. – Вот просто взяли и отдали? Незнакомцу, который выглядит как демон из бездны? Да местные уже сейчас мчатся к стражам порядка!

– Не переживай. Они никому не расскажут, – спокойно ответил Август, и я осеклась.

Да неужели хозяева просто одолжили свои вещи пугающему гостю? В жизни не поверю! Но рассказать подробности Август не пожелал, поэтому пришлось смириться с озвученной версией и взять одежду. Мой спутник потряс синей тканью и поднял брови.

– Только я понять не могу, что это такое?

– Наряд восточного экзархата, – улыбнулась я.

– И как его надевать?

– Дай сюда.

Я отобрала у озадаченного парня ткань, развернула и накинула на его плечи. Ткань распрямилась, образуя нечто среднее между длинной рубашкой и халатом с широкими рукавами. Обернув ткань вокруг торса Августа, я завязала на нем пояс и водрузила на голову шляпу. Глаза Августа в тени головного убора показались еще темнее.

– Ловко у тебя получается. Откуда ты знаешь, как носится это… Этот халат?

– Я знаю все о красивой одежде, и это не халат. Это экрау, такое носят во всем восточном экзархате. Кстати, выглядит неплохо. К тому же это отличная маскировка, здесь все так ходят.

Я провела ладонью по ткани его темно-синего экрау, разглаживая ее, поправила сложный узел на поясе и подняла голову. Наши взгляды встретились, и руку я отдёрнула.

– Мне надо переодеться.

Август принес не только экрау, но и сандалии, вызвав у меня приступ благодарности. Высокие каблуки моих свадебных туфель сделали прогулку по лесу практически невыносимой. Мой «халат» был голубым, значит, тоже предназначался для парня, но понятно, спорить я не стала. Встав за кустами, я начала расстёгивать лиф платья, и Август рывком отвернулся, словно лиственной преграды было недостаточно. Освободившись от своего грязного наряда, я торопливо облачилась в ворованное. Синий пузырек с лекарством, каким-то чудом уцелевший в моем лифе, я переложила в карман экрау. И посмотрела на платье, некогда прекрасное, а сейчас лежащее у моих ног грязным изорванным комком. Горло внезапно сдавило спазмом. Это платье… чертово платье. Я вспомнила, как шла в нем по проходу храма. Вспомнила улыбку, с которой смотрел на меня Дамир. Вспомнила, как пели певчие и бормотал святой отец. А мои родители стояли в первом ряду и смотрели, смотрели… Вспомнила, как я сказала «нет». И то, как Норингтон велел продолжать церемонию…

Выхватив нож, я с шипением вонзила его в атлас и дернула, разрывая ткань, а потом еще и еще, оставляя от свадебного платья одни лоскуты. Я задыхалась. Темное и злое бурлило внутри, требовало выхода. Я била и била ножом, кромсала и шипела, пока на мой судорожно сжатый кулак не опустилась теплая рука.

– Ты убила его, – серьезно сказал Август. – Насмерть.

Я замахнулась, желая ударить и его. Но наткнулась на понимающий взгляд и… остановилась. Чернота схлынула, оставив внутри вкус горечи.

– Не вздумай меня жалеть! – зло прищурилась я, расправляя плечи.

– Никакой жалости, – уверил Август.

Я сгребла лоскуты, сунула их вместе с туфлями в корни дерева и присыпала листьями.

– Ты ведь его узнал, да? – не оборачиваясь, спросила я. – Моего жениха. Вы ведь уже встречались.

– В чайной Нью-Касла и в доме на скале, – ровно произнес за моей спиной Август, и я кивнула.

– Верно. Его зовут Дамир Норингтон. Инквизитор. Когда-то я считала его своим другом. До того, как он решил жениться на мне во что бы то ни стало. Он будет искать меня. Нас обоих. И теперь – с особенным рвением. У Дамира всегда была эта черта – идти до конца. Если он чего-то желает… – Я покачала головой. – Он не успокоится, пока не получит это. Я боюсь, что он найдет нас, ведь ему будет помогать вся Святая Инквизиция.

А еще нас будет искать разозленная Аманда Вэйлинг. Сколько времени понадобится ей, чтобы выйти на след беглецов? Раненое ухо дернуло болью, и я поморщилась.

Сейчас надо найти ночлег. Думать о преследователях мы будем позже.

– Не жалеешь? – словно подслушав мои мысли, спросил Август. Его голос звучал ровно и спокойно, без эмоций.

Я помотала головой, понимая, что спрашивает он совсем не о платье.

– Никаких сожалений, – выдохнула я и вдруг поняла, что сказала истинную правду. Я предпочитаю быть беглянкой с разорванным ухом, голодной и уставшей, чем пить утренний кофе на роскошной террасе самого красивого отеля Старограда в качестве госпожи Норингтон. Стоять в ворованной одежде и смотреть в темные глаза разрушителя, чем сидеть в кресле напротив Дамира, пытаясь не думать о прошедшей ночи. – О нет. Никаких сожалений, – твердо повторила я, и Август улыбнулся.

Влажный воздух далекого и чужого экзархата вдруг показался мне таким сладким, что голова слегка закружилась.

Я собрала волосы, натянула шляпу, чтобы скрыть приметные белые пряди, и двинулась к дороге. Август пошел рядом, старясь подстроиться под мои шаги.

Спустившись с пригорка, я оглянулась на лес, оставшийся позади. Волк исчез, и втайне я понадеялась, что навсегда.

Глава 14. Монастырь Истинодуха

Вытянутый вдоль реки крошечный городок казался сонным и безмятежным. Некоторое время мы оглядывались, все ожидая услышать гневный оклик или увидеть стражей порядка, а то и инквизиторов, но никто за нами не гнался и не требовал остановиться. Тихие дома, погруженные в зелень, провожали нас бликами стекол в небольших окошках. Мимо изредка проходили люди в таких же шляпах и нарядах, но на нас они не обращали внимания, торопясь по своим делам. Экрау скрыли нас почти целиком, а соломенные шляпы спрятали лица от солнца и любопытных взглядов.

Я вспомнила, что днем население таких городков обычно занято рыбной ловлей, разведением угрей или сбором овощей, фруктов и риса на плантациях, поэтому улицы становятся безлюдными. Что ж, в этом нам повезло.

Пройдя насквозь все поселение, мы вышли с другой стороны, где тянулись квадраты полей. Над травой висели, молотя крылышками, стрекозы, пахло нагретой землей. Холм нависал слева и казался близким, но достигли мы его, когда мои ноги покрылись желтой пылью дороги, а горло начало саднить от жажды. Даже вечернее солнце изрядно припекало, и я порадовалась, что Август догадался прихватить шляпы.

Монастырь Истинодуха вырос темными очертаниями, когда я почти выбилась из сил и снова проголодалась. Он стоял у подножия холма, строгим шпилем и круглым центральным окном-розой напоминая Кастел. Мрачное сооружение казалось лишним среди холмов и полей этой местности. Может, потому, когда мы приблизились, то обнаружили, что дверь заколочена, как и часть нижних окон.

Август остановился, растерянно рассматривая следы обрушения и запустения.

– Похоже, за прошедшие годы здесь многое изменилось, – со вздохом сказала я, опускаясь на ступеньку. Губы пересохли, лицо тоже покрылось желтой пылью. И мне не хотелось думать, что придется возвращаться в городок и проситься на ночлег к местным жителям. Да и пустят ли чужаков? Скорее нас тут же запрут в подполе до приезда стражей порядка! Значит, надо двигаться к следующему поселению, но до него может быть день пути, а то и больше…

Озвучивать эти мысли я не стала, зная, что Август и без меня все понимает.

– Во внутреннем дворе был колодец, – хрипло сказал он. – Может, удастся раздобыть воды.

Я кивнула и пошла за ним вдоль стены монастыря, густо оплетённой диким виноградом. Во внутреннем дворе сквозь камни пробивались травинки и сорняки, разрослись кусты и деревья, ветви которых давно никто не подрезал. Но колодец тут действительно был. Пока Август тянул тяжелую деревянную крышку, я заметила рядом заросли малины и полезла в них, надеясь разжиться сладкими ягодами. Но сорвать не успела ни одной, потому что позади щелкнул взводимый курок. Я вздрогнула от страха. Инквизиторы? Они нашли нас?