Стигма

– Нет, спасибо! – Я скептически покачала головой.

– Пойдем! Обещаю незабываемую поездку, – подбодрил Джеймс, кладя руки мне на плечи и легонько подталкивая к своему дряхлому коню.

Я нахмурилась и бросила на него настороженный взгляд.

– Я на эту штуку не полезу, – категорично заявила я, но через несколько мгновений почему-то оказалась в седле с потертым шлемом на голове. Эта развалюха бросала вызов всем законам физики.

– Держись!

В кепке Джеймс был похож на доставщика пиццы.

– За что? Джеймс, на твоей колымаге нет даже подставки для ног!

– Погнали! – воодушевленно объявил он, резко стукнув по ручке.

И мой возмущенный крик затерялся среди окутанных ночью небоскребов.

Moonlight Velvet принес с собой большие ожидания и сильное волнение.

На следующий день я, спасаясь от холода, замоталась в шарф по глаза. Подойдя к клубу, спустилась по извилистому лабиринту в его недра. У входа за высоким столом, как обычно, сидела Кристин.

Рядом с переговорным устройством лежала стопка пакетов с аккуратно сложенной униформой. Она проверила бирки, прикрепленные к комплектам, и вручила их двоим парням, которые взяли пакеты под мышки и, болтая, направились к раздевалке.

Мы с Кристин не очень ладили. Точнее, мы друг друга не переносили.

Насмешливая и ухмыляющаяся неприязнь Кристин, которую она открыто демонстрировала с первого дня, портила мне настроение – эта девушка была самой неприятной из всех. Я не удосужилась поприветствовать ее ни словом, ни жестом. Молча остановилась перед ее столом, обозначив свое присутствие покашливанием. Я ждала, что Кристин соизволит поднять глаза, но вредность оказалась сильнее ее.

– Мою форму, пожалуйста, – угрюмо и глухо через шарф сказала я.

Она продолжала что-то корябать на листе бумаги.

– Тебя зовут…

– Ты прекрасно знаешь, Кристин.

Мой раздраженный тон убедил ее наконец поднять голову.

– О, Викандер, – протянула она с фальшивым удивлением и чуть не захихикала. – Я приняла тебя за парня.

Она насмешливо посмотрела на мое обмотанное шарфом лицо и оценивающе оглядела меня снизу доверху. Я проделала то же самое.

Как и охранники, по случаю мероприятия Кристин сегодня оделась более нарядно, чем всегда: черный жилет поверх белой рубашки, узкие брюки, блестящие мокасины, одним из которых она лениво покачивала туда-сюда, закинув нога на ногу.

Пирсинг в ушах она заменила двумя длинными сверкающими серьгами, которые колебались при малейшем движении головы; вместо привычного колечка в носу была пусета со стразом. Волосы она уложила на выбритую сторону, и они ниспадали на плечо каштановым каскадом, смягчая острые линии крючковатого носа и тонких губ.

– Какая жалость, – заявила она, – для тебя нет униформы.

– В смысле?

– В буквальном смысле. Нет, и все. Несколько минут назад я выдала последний комплект для зала. – Она помахала листком со списком сотрудников, усеянным ее закорючками; затем, подперев подбородок ладонью, уставилась на меня взглядом нахальной кошки.

– Слушай, мне не до шуток, – процедила я сквозь зубы, но ее, казалось, забавляло наблюдение за тем, как я закипаю, ей как будто нравилось ставить меня в дурацкое положение.

Ну и стерва!

– А я и не шучу. Я только что проверила список.

– Проверь лучше!

– А что, если я скажу, что не нахожу здесь комплекта для тебя?

– А что, если я пошлю тебя куда подальше? Тогда, может, найдешь?

Она поджала губы.

– Очень остроумно.

– Тебе не нужно чувство юмора, Кристин, достаточно чувства ответственности, – прорычала я, но в этот момент меня окликнули:

– Мирея!

В коридоре царственно стояла Зора. Она выглядела сногсшибательно, облаченная в облегающее платье цвета золотого меда с плиссированной юбкой, складки которой играли на свету. На руках у нее были белые кружевные перчатки; блестящие кольца мерцали на фоне тонких нитей, словно капли росы, попавшие в паутину. «Обворожительная» – единственное слово, которое приходило на ум при взгляде на Зору. Макияж в оттенках бежевого оживлял ее карие глаза теплыми отблесками, а темная помада оттеняла нежный цвет лица.

Зора олицетворяла собой дерзкую и гордую женственность, чувственную силу, которая, как я считала, свойственна только сказочным героиням или мифологическим сиренам, которые сводили с ума моряков и делали с их жизнями что хотели.

– Хватит терять время, – строго, с упреком сказала она, – уже поздно, а ты еще не переоделась. Успела изучить описание продукта?

– Да, конечно, – пробормотала я, узнавая в подскочившей и схватившей меня за руку женщине нашу костюмершу.

Я не заметила ее рядом с Зорой, но по тому, с какой скоростью она поволокла меня за собой по коридору, я догадалась, что меня тут заждались.

– Ой, но… Что ты делаешь?

– Иди с Пенни, – приказала Зора, не давая мне времени понять, почему вдруг меня похищают. – Она выдаст тебе наряд, подходящий для сегодняшнего вечера и для твоей роли. Когда будешь готова, сразу иди в зал.

– Подходящий наряд?..

– У нас много дел, – пробурчала Пенни, утаскивая меня прочь.

Прежде чем повернуть за угол, я обернулась напоследок, чтобы еще раз взглянуть в следившие за мной строгие глаза Зоры и желчные – Кристин.

– Какой у тебя размер обуви?

Я резко повернулась к Пенни, шарф наконец-то спустился с моего лица.

– Шесть с половиной, а что?

– Половинок у меня нет. Но есть семерка, которая плотно сидит… Думаю, тебе подойдет.

Я едва поспевала за ее стремительным шагом, стараясь не споткнуться. Если бы я упала, Пенни наверняка продолжила бы тащить меня за лодыжку, а моя гордость не могла этого допустить.

Когда мы пронеслись мимо комнаты для персонала, я оглянулась на дверь, из которой доносились голоса коллег.

– Раздевалки там!..

– Мы попросим кого-нибудь из девушек тебя накрасить… Хорошо, что хоть Лив и Элли пришли с макияжем… Не понимаю, неужели так трудно накраситься заранее? Как можно приходить такими неподготовленными?

Я все еще указывала на дверь, которую мы оставили позади, но Пенни продолжала ворчать, не слушая, как будто я вовсе не висела у нее на руке. Я могла бы взбунтоваться, как делала всякий раз, когда меня к чему-нибудь принуждали, но обстоятельства вынуждали забыть про гордость и позволить волочить меня туда, где мне так срочно нужно быть. Когда мы подошли к гримерной, стало ясно, что это и есть наша цель. Пенни распахнула дверь в комнату, где стоял веселый галдеж, как на карнавале.