Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Стихи. Песни. Сценарии. Роман. Рассказы. Наброски. Дневники.
Шрифт:

«Разговор о чебуреках поведем…»

Разговор о чебуреках поведем, Посидим на табуретах, попоем О лесах, полях, долинах, о тебе, О сверкающих павлинах на воде. Ах, красавица, красавица моя. Расквитаемся, уеду в Перу я, В Перу, Перу буду пить и пировать, Пароходы буду в море провожать. По широкой Амазонке поплыву И красивого бизона подстрелю. Из бизона я сошью себе штаны, Мне штаны для путешествия нужны. Вижу я — горят Стожары, Южный Крест Над снегами Кильманджаро и окрест. И река течет с названьем Лимпопо, И татарин из Казани ест апорт. Засыпает, ему снится Чингиз-хан, Ю. Ильенко [12]
и Толстого Льва роман,
И Толстого Алексея кинофильм, Ахмадулина, Княжинский [13] , Павел Финн [14] .

12

Ю. Ильенко— кинооператор, позднее режиссер Ю. Г. Ильенко.

13

Княжинский— кинооператор А. Л. Княжинский.

14

Павел Финн— кинодраматург П. К. Финн.

Бывают крылья у художников

Бывают крылья у художников, Портных и железнодорожников, Но лишь художники открыли, Как прорастают эти крылья. А прорастают они так, Из ничего, из ниоткуда. Нет объяснения у чуда, И я на это не мастак.

ТРИ ПОСВЯЩЕНИЯ ПУШКИНУ

1
Люблю державинские оды, Сквозь трудный стих Блеснет строка, Как дева юная легка, Полна отваги и свободы. Как блеск звезды, Как дым костра, Вошла ты в русский стих беспечно, Шутя, играя и навечно, О легкость, мудрости сестра.
2
Влетел на свет осенний жук, В стекло ударился как птица. Да здравствуют дома, где нас сегодня ждут Я счастлив собираться, торопиться. Там на столе грибы и пироги, Серебряные рюмки и настойки, Ударит час, и трезвости враги Придут сюда для дружеской попойки. Редеет круг друзей, но — позови, Давай поговорим, как лицеисты — О Шиллере, о славе, о любви, О женщинах — возвышенно и чисто. Воспоминаний сомкнуты ряды, Они стоят, готовые к атаке, И вот уж Патриаршие пруды Идут ко мне в осеннем полумраке. О, собеседник подневольный мой, Я, как и ты, сегодня подневолен. Ты невпопад кивай мне головой, И я растроган буду и доволен.
3
Вот человеческий удел — Проснуться в комнате старинной, Почувствовать себя Ариной, Печальной няней не у дел, Которой был барчук доверен В селе Михайловском пустом, И прадеда опальный дом Шагами быстрыми обмерен, Когда он ходит ввечеру — Не прадед — Аннибал-правитель, А первый русский сочинитель И — не касается к перу.

«Стихи — какие там стихи…»

Стихи — какие там стихи? Обыденность, я захлебнулся. Как вечера мои тихи, Я в дом родной издалека вернулся. Мой дом родной — и не родной, Родные, вы не обижайтесь И не расспрашивать старайтесь, Не вы, не вы тому виной. Мой дом родной — и не родной, Я узнаю твои приметы, Опять встают передо мной Твои заботы и предметы. Я разговоры узнаю, И слушаю — не удивляюсь, И хоть душою удаляюсь В квартиру старую мою. Она была нехороша, В ней странно все перемешалось. Она подобьем шалаша В дому арбатском возвышалась. Мы жили в этом шалаше — Сначала вроде странно жили, Хотя поссорились уже, Но все-таки еще дружили. Вся неумелость этих лет И неустроенность уклада — ……………………………. За то благодарить не надо… И жизнь поэта тяжела И прозаична до предела, И мечешься, как обалделый, Чредою
лет — одни дела.

«Хоронят писателей мертвых…»

Хоронят писателей мертвых, Живые идут в коридор. Служителей бойкие метлы Сметают иголки и сор. Мне дух панихид неприятен, Я в окна спокойно гляжу И думаю — вот, мой приятель, Вот я в этом зале лежу. Не сделавший и половины Того, что мне сделать должно, Ногами направлен к камину, Оплакан детьми и женой. Хоронят писателей мертвых, Живые идут в коридор. Живые людей распростертых Выносят на каменный двор. Ровесники друга выносят, Суровость на лицах храня. А это — выносят, выносят — Ребята, выносят меня! Гусиным или не гусиным Бумагу до смерти марать, Но только бы не грустили И не научились хворать. Но только бы мы не теряли Живыми людей дорогих, Обидами в них не стреляли, Живыми любили бы их. Ровесники, не умирайте.

«Поэтам следует печаль…»

Поэтам следует печаль, А жизни следует разлука. Меня погладит по плечам Строка твоя рукою друга. И одиночество войдет Приемлемым, небезутешным, Оно как бы полком потешным Со мной по городу пройдет. Не говорить по вечерам О чем-то непервостепенном, Товарищами хвастать нам, От суеты уединенным. Никто из нас не Карамзин. А был ли он и было ль это: Пруды, и девушки вблизи, И благосклонные поэты?

«Ударил ты меня крылом…»

Ударил ты меня крылом, Я не обижусь — поделом, Я улыбнусь и промолчу, Я обижаться не хочу. А ты ушел, надел пальто, Но только то пальто — не то. В моем пальто под белый снег Ушел хороший человек. В окно смотрю, как он идет, А под ногами — талый лед. А он дойдет, не упадет, А он, такой, — не пропадет.

«Саша, ночью я пришел…»

Александру

Саша, ночью я пришел, Как обыкновенно. Было мне нехорошо, Как обыкновенно. Саша, темное окно Не темнело лучше. Саша, мне нехорошо, А тебе не лучше. Ничего я не узнал Про тебя, любимый, Только видел я глаза, Мне необходимые. 1974

«Нескладно получается…»

Л. К.

Нескладно получается — Она с другим идет, Невестою считается — С художником живет. Невестою считается, Пьет белое вино. Нескладно получается — Как в западном кино. Пока домой поклонники Ее в такси везут, Сижу на подоконнике Четырнадцать минут. Взяв ножик у сапожника, Иду я по Тверской — Известного художника Зарезать в мастерской.

«С работы едущие люди…»

С работы едущие люди, Уставшие от всех забот, От фабрик или киностудий, Трамваев и солдатских рот. Пожарники, официанты — Профессий всех не перечесть. Богат работой век двадцатый, Занятия любые есть. Передо мной спина и шея — Как бы закрытая стена. Я вопрошаю: О чем ты думаешь, спина? О чем ты думаешь, спина? Что за печаль одолевает? Спросил бы у тебя спьяна, А так — отваги не хватает.
Поделиться с друзьями: