Стихотворения. Пьесы

Первые вестники Перевод Ал. Ревича

Дол белел в снегах седых, Но уже слетелись птицы, — До весны в права вступило Царство вешнего светила. Скоро птичий хор затих, Птицы голос надорвали, Не могло их щебетанье Дать земле весны дыханье. Но узнали мы от них, Как прекрасен день грядущий, И, едва умолкло пенье, Началось весны цветенье.

НА ТРЕХЦВЕТНОМ СОЛНЫШКЕ

Былое Перевод Ал. Ревича

Там сказочным светом наполнены дали, Там звуки простые созвучьями стали; Там девы в лесной распевают тени, Ивановой ночью блуждают огни; Там бор молчаливый, овеянный тайной, Там замок подводный с горою хрустальной; Там всплески русалок в осоке слышны, Там лаумы пляшут в сиянье луны; Там после заката, работая в поле, Поют подневольные песню неволи… Но мелет муку в океане дракон Для тех, в чьих руках и обман и закон; Но скачет воитель, зарею объятый, Отточен сверкающий меч для расплаты. Вновь замок подымется из глубины, Развеяв туман и столетние сны, И солнце закружится над головою, Зеленое, красное и голубое.

Королевна Перевод В. Брюсова

В этот грозный день Кровь лилась фонтаном, И ушел под землю замок с королевной. В глубине земли Прелесть-королевна Все сидит над пряжей, шесть столетий кряду. Стены там — янтарь, Пол — зеленой меди, Свод из перламутра, балки — синей стали. Прялка — словно гром В ручках королевны, Адамант — катушка, нити — волны молний. В кресле золотом Все сидит над пряжей; Мрачно взор пылает… Черный пес у кресла. Черный пес порою Поднимает морду И рычит, почуя терпкий запах крови. В некий грозный день Брызнет кровь фонтаном, — В этот день восстанет замок с королевной. К пряже новых дней Сядет королевна: Молнии — основа, а уток — сноп радуг. Тканью новых дней — Солнечным покровом — Всех тепло оденет, всех, рожденных в скорби…

Крестьянин Перевод Ал. Ревича

Тяжело идет по земле крестьянин, Не спеша идет, весь в поту, по ниве, Не спеша идет в праздник на прогулку. Ни к чему ему торопиться в завтра, Делает он все не спеша, с оглядкой, Накрепко прирос он к родной землице, Не летать ему в синем поднебесье, Но зато его мать-земля вскормила. Как он неуклюж — отпрыск исполина. Разозли его — разорвет медведя.

«Легко пророчить и гадать…» Перевод Г. Горского

Легко пророчить и гадать О счастье, о солнечном свете: Судьба обязана все это дать, Но только, увы, на том свете. Сгниет, истлеет в земле скелет, Пока вы увидите новый свет.

Песня фабричной девушки Перевод Ал. Ревича

Не пой у окон, соловей, Тоскою не тревожь своей! Мне до зари вставать чуть свет, Так трудно сердцу, мочи нет, Так больно сердцу, и печаль С твоим напевом льется вдаль. Мне до зари вставать чуть свет, Брести туда, где солнца нет, Где чад коптилок, гарь и пыль, Где жизнь сгорает, как фитиль, Где ход шестнадцати часов Медлителен, как бой часов. Ты будешь грезить до утра, А мне уже вставать пора, Тебе заря в росе дана, А мне гнуть спину дотемна. Не пой у окон, соловей, Тоскою не тревожь своей!

Он это знал Перевод Г. Горского

Он-то знал это, Он все время Знал, что хворью Изъеден тяжкой; Он-то знал это, Знал давно уже: Смерть ждала его В лютых муках… И все предвидел он, Все разумел он, И то, что было, И то, что будет… ……………………. Вокруг кровати Детишки плакали, Слезы смахивали Рукавами; Жена, горюя, Рукой дрожащей Поднесла ему Глоток последний… Все это видел он, Все ясно видел, Что ждало в жизни Его любимых; От колыбели И до могилы Вся жизнь в мученьях Была напрасной… Так и не смог он Жене и детям Дать в жизни больше, Чем богадельню. …………………… Все это видел, Да так и умер, Стиснув зубами Край подушки… И ясный разум В глазах искрился До последнего Мига жизни.

Размышления в ночь накануне нового века Перевод В. Бугаевского

I

Пустыня ссылки. Холод и покой. Здесь некуда спешить. Из этой дали Ясней и раньше различить смогу Я очертанья нового столетья. Передо мной раскинулась отчизна Покровом белоснежным, окаймленным Едва приметной глазу лентой моря. Под свежим снегом свежие могилы, От свежей крови пар встает над ними, И впрямь для века прошлого она Не в меру пламенною оказалась. Теперь, быть может, будет по-иному.

И

Неслышными шагами новый век, Таясь, подкрался, словно тать в ночи. Дверь хлопает, и, молнии мгновенней, Быстрей, чем взмах меча, он успевает Порог переступить и вот уже Горит, как Севера сполох багряный; Он, тяжкою громадой навалясь, Заполнил все, лишь слышен за дверьми Свист времени, летящего стремглав. Век новый веет стужей ледяной, У ног его клубятся испаренья, А за спиною мгла встает, — и только Сверкает пламень глаз из-под личины.

III

И длань его железную на шее Вы чувствуете, даже не успев Достойно встретить нового владыку, Что, появившись, прежнего поверг. Вы, торжествуя, подняли бокалы, В них, искрясь, пенился эксцельсиор. Но выбил он из ваших рук хрусталь, Напиток сладкий вытек, прилипая К подошвам вашим. Был и у него В одной руке фиал с багровой влагой, Студеной, липкой, а другой рукою Он сеял ветер, вам смеясь в лицо, — Ведь бурю пожинать придется вам, Вам, мирным людям………………….. …………………………………………….

IV

Но по какому праву мертвой хваткой Он душит нас? Как взял над нами власть? Кто он таков? — Бродяга, вот и все. Откуда он возник? — Из пустоты. Куда идет? — Во тьму, в небытие. Откуда он возник, туда и канет. Пред вечностью, владыкой всемогущим, Он только миг, число, смиренный раб. Лишь захотеть — и покорим его, Пусть тот, кто властвовал, согнется сам. Согнуть его? Но мы в его руках… Доколе же?………………………………….

V

Сын весь в отца; и даже не понять, Когда пришел он старику на смену. Кто говорит, что с год назад уже Он тайно воцарился, и тогда На двух девятках (словно вал девятый Унес его) скончался старый век. Иные спорят: сын отцу дозволил Год протянуть и кончить жизнь нулем, Тем доказав, что старое столетье, Столь много обещавшее, ничем Окончилось, что нуль дал нуль в итоге.