Столичный доктор. Том VII

Мы подошли к столу, мужчины встали, сняли головные уборы и представились. Тараканище оказался корреспондентом французского «Фигаро» Жюльеном Баше. Брюнет прибыл от английской «Таймс».

— Господа, нам невероятно повезло! — Гиляровский мигом приставил к столу два свободных стула. — Это Наместник на Дальнем Востоке князь Баталов! Viceroy of the Far East, Prince Batalov, — повторил для иностранцев дядя Гиляй по-английски.

— Наш князь ближе к дюку, чем к принцу, — посмеялся я, представил жену. Ей тут же поцеловали руки, а уже мне были вручены визитки.

— Только я не наместник, Его Величество принял мою отставку.

— Неужели?! — расстроился Владимир Алексеевич. — Коллеги четыре недели ехали из Питера в Харбин. На железной дороге творится настоящий ад, поезда днями стоят на прогонах, без воды, еды… Связи тоже нет. Все отдано армии. Бардак полный.

— Так ваши товарищи только приехали? — поинтересовалась Агнесс.

— Утром. Поселиться негде. Все гостиницы разобраны офицерами. Частные дома тоже. Тут натуральный сумасшедший дом.

Ну вот. У нас образовалась серьезная проблема. Мне нужно разместить себя с супругой, плюс Тройера и Жигана. Пока я раздумывал, как вывернуться из ситуации и не унижаться перед Алексеевым, репортеры вцепились в Агнесс. Достали записные книжки, принялись забрасывать супругу вопросами об обстановке в Порт-Артуре. Их интересовало все. Ситуация с флотом, нападение японцев, особенно подводные лодки.

— Господа! — пришлось тормознуть ушлых журналистов. — Часть ваших вопросов относятся к секретным сведениям. Мы не имеем права обсуждать все это публично.

Глядя на разочарованные лица француза и англичанина, мне пришла в голову отличная идея. Наши, отечественные репортеры — все под цензурой ходят. А вот зарубежная пресса — это сила. Грех ее не использовать, чтобы немного ослабить позиции Алексеева. А то надулся, как индюк, вновь себя ощутил царем горы. Надо бы спустить его слегка с этой вершины. Ну заодно врезать и по Безобразову…

* * *

Удобный случай обсудить интригу выдался, пока носильщики грузили чемоданы в сани извозчиков. Я отошел в сторону с Тройером, объяснил ситуацию.

— Алексеев злопамятный. Будет сводить с нами счеты. Еще и эта инспекция статс-секретаря. Надо бы их отвлечь.

— Как, ваше сиятельство?

— Утечка из канцелярии нового старого Наместника. Черновик плана по расселению крестьян из центральных губерний в Желтороссии после войны. Тех, кто отслужил в маньчжурской армии и кровью доказал свою верность престолу. С семьями. Сто тысяч человек. Лучше двести.

— Но это же аннексия земель у Кореи и Китая! — тихо ахнул мой секретарь. — Скандал! Дипломатический…

— Черновик! — с нажимом произнес я. — Сможете составить соответствующий проект? Тайно. Я же берусь подкинуть его зарубежным журналистам.

Вот и проверим мотивацию Валериана Дмитриевича. Так ли сильно он хочет под мое крыло, как говорил.

— Ваше сиятельство! — Тройер побледнел. — Это же… Если мобилизованные солдаты узнают из газет о проекте, пойдут слухи, то…

— … воевать они начнут каждый за троих, — завершил я мысль секретаря. — Воинский дух будет на высоте, а это половина победы.

— Но если власть все опровергнет, то может случиться бунт!

— Именно поэтому они будут молчать в тряпку. Корея и Китай нам и так не помощники в этой войне, самоустранились. Пусть тоже помучаются.

— Займусь сегодня же, — кинул Тройер.

— Ладно, давайте пока в гостиницу. Из тех, где еще есть места.

* * *

По рекомендации извозчика поехали в «самую лучшую гостиницу, все важные господа там останавливаются». Пока ехали, я обратил внимание, что население Харбина очень сильно выросло, большей частью за счет военных. Создавалось впечатление, что готовится не то парад, не то строевой смотр. Офицеры были везде — на тротуарах, в экипажах, за окнами кафе и ресторанов, возле магазинов. Что эти люди делают здесь? Почему не едут дальше?

Прибыли. Над чугунными воротами на русском и французском красовалась вывеска «Grand Hotel — Гранд-отель», буквы на эмали чуть потускнели от харбинской пыли и промозглого ветра. Намек на звание заведения с историей?

У самого входа — швейцар в несколько выцветшем мундире и белых перчатках, один из тех, что кланяются будто через силу: мол, я бы вас и не пустил, да работа обязывает. Стоило нам переступить порог, сразу запахло мыльной пеной, полированным деревом и чуть-чуть — чем-то кулинарным.

Мраморный пол был частично накрыт ковром с протёртым узором, что когда-то, вероятно, изображал китайские облака. Потолки — высоченные, лепнина под золото, люстра из венецианского стекла. Немного вычурно, слегка уставшее, но всё же — цивилизация. И здесь тоже офицеры. Поручиков не видно, наверняка для них тут дороговато. Но парочка штабс-капитанов пробежала.

Ресепшен — скорее конторка, за ней господин в жилете, с начёсанными усами и щетинкой в голосе. Говорит по-русски с неуловимым акцентом: то ли старается казаться иностранцем, то ли действительно откуда-то издалека. Приглядывался к нам долго, будто решал, достойны ли мы занять один из его лучших номеров. В конце концов, сдержанно поинтересовался, что нам угодно. Я жестом передал слово Тройеру — не по чину мне вести переговоры подобного рода.

— Номер для господина князя с супругой и по номеру для нас, — показал он на Жигана.

— Для его сиятельства… угловой номер с видом на реку. У нас — лучшие перины на всём КВЖД.

Жиган фыркнул:

— Перина — не револьвер, в карман не спрячешь.

— Сожалею, но гостиница переполнена. Для помощников его сиятельства… номер найти не могу, — продолжил портье.

— И как его сиятельство будет обходиться без помощников? — надавил Тройер.

Следом за этим Жиган шагнул поближе и, наверное, продемонстрировал самое дружелюбное выражение лица.

— Ни в коем случае, — уже без акцента сказал чуть побледневший портье. — Подождите пять минут, я вас умоляю. Сейчас что-нибудь придумаем.

И умчался. Не было его чуть дольше заявленного срока, но вернулся довольным.

— Прошу прощения за задержку, — еще не отдышавшись, сказал он. — Но возникло небольшое затруднение. Стоимость номера… немного возросла. Обстоятельства…

Тройер оглянулся, я кивнул. И так, можно сказать, повезло. За лучшие перины сдерут с нас, будто я покупаю весь отель, ну да ладно, не на последние гуляем.