Стража Реальности

– Понимаем, – заверил я. – Не дураки. И все-таки хотелось бы знать, с кем мы имеем честь.

– Зовите меня… ну, скажем, Оскар, – у меня создалось впечатление, что обладатель голоса улыбается. – Мне нравится это имя.

– Э-э… – я уставился на Локотка, который, по-прежнему изображая статуэтку, торчал возле камина.

– Да не может этого быть! – засмеялась Маша. – Локоток?!

– Не совсем, – заверил голос. – Но смею вас заверить, что тот, кого вы называете Локотком, является в некотором роде моей неотъемлемой частью. Именно поэтому я и выбрал имя Оскар. Потому что два имени для него многовато. Вы не находите?

– Локоток – это скорее прозвище, – сказал Женька. – Но пусть будет по-вашему. Оскар так Оскар.

– Меня зовут Мартин, – представился я. – На данный момент являюсь старшим данной группы людей. Не по возрасту. Главным образом по опыту, а следовательно, и праву нести ответственность и принимать решения.

– Очень приятно, Мартин.

– Далее. Мария, Марта, Владимир, Никита и Евгений. Прошу по возможности любить и жаловать. И самое безотлагательное. У нас раненый. Вы не могли бы помочь? В качестве жеста доброй воли. Со своей стороны обещаем всяческое содействие.

– В качестве жеста доброй воли… – задумчиво повторил голос. – Пожалуй. Раненого, как я понял, зовут Никита?

– Да, – сказал Никита.

– Никита, разденьтесь, пожалуйста.

– Совсем?

– Да, полностью.

– Хм… – Никита покосился на девушек.

– Не переживай, – усмехнулась Марта. – Мы с Машей много раз видели голых мужчин. Правда, Машенька?

– А то! – заверила Маша. – Я больше скажу. Не всегда это зрелище доставляло нам эстетическое или какое-либо иное удовольствие. Давай-ка я тебе помогу.

– Еще чего! – возмутился Никита.

– Майку, дурачок, – ласково сказала Маша. – Неудобно же. И бинты. А штаны, так и быть, снимай сам.

Глава 24 Внезеркалье

Черт, а ведь бок у Никиты и в самом деле выглядит неважно. Кожу ему заряд спалил начисто. Если и заживет само по себе, то не завтра. А с учетом того, что медикаментов, считай, никаких под рукой, то и вовсе… Нет, правильно, что я этого невидимого и неведомого Оскара попросил о помощи, правильно. Язык не отвалился. Как он, интересно, собирается действовать в отношении Никиты? И кто он такой вообще? И где мы? Слишком много вопросов. Но задавать их все сразу погодим. Задавая вопрос тому, кто сильнее, и ожидая на него ответ, ты ставишь себя в заведомо подчиненное положение. А этого нам не надо.

Наблюдая за тем, как Никита снимает одежду и снова укладывается на диване, я машинально закурил, сделал пару затяжек и только потом вспомнил, что по правилам хорошего тона следовало бы спросить разрешения у хозяина.

Ладно, хрен с ним. Обойдется. Или… нет, нехорошо.

– Курить-то у вас тут можно, Оскар? – по возможности небрежно осведомился я. – А то мало ли.

– Курите, – разрешил Оскар. – Вентиляция у меня везде хорошая. Но учтите, что сигарет здесь нет и быть не может. Кроме тех, что у вас с собой. Никита, вы готовы?

– Да, – ответил Никита. – Это как, не очень больно?

– Это совсем не больно, – заверил голос. – А может быть, даже и приятно. Закройте глаза и постарайтесь расслабиться.

– А нам что делать? – спросила Маша.

– Сидите и отдыхайте. Пока.

В следующее мгновение диван, на котором лежал обнаженный Никита, стал меняться.

Само ложе опустилось ниже к полу, спинка вытянулась вверх и нависла над Никитой, словно морская волна в замедленной съемке.

Секунда, другая…

Ложе изогнулось навстречу и слилось со спинкой в одно целое, образовав нечто вроде цилиндра, края которого немедленно сошлись, округлились, и вот уже перед нами не диван и не цилиндр, а…

– Кокон, – сказал Женька. – Или пенал.

– Главное, чтобы не саркофаг, – мрачно заметила Марта. – Я очень надеюсь, что Никита выйдет оттуда целым и невредимым. Слышите, Оскар?

Оскар промолчал, но я почему-то знал, что он никуда не делся и по-прежнему незримо присутствует среди нас.

Потянулось ожидание.

Я докурил сигарету, подумал и достал вторую.

– Дай и мне, – попросил Влад, переставший отравлять себя табачным дымом несколько лет назад.

Но закурить он не успел.

Кокон дрогнул, медленно, словно нехотя, разошелся посередине, и вот уже перед нами снова самый обычный диван, на котором лежит наш Никита. Живой и здоровый. Только спящий.

– Обалдеть, – Маша первой подошла к дивану и осторожно прикоснулась пальцами к гладкой чистой коже. – Как и не было ничего. Вы, Оскар, просто волшебник! Спасибо.

– Пожалуйста. Это было не слишком трудно.

– И тем не менее еще раз громадное спасибо от всех нас, – произнес я со всей искренностью, на которую был способен. – Его можно будить или пусть спит?

– Сейчас он сам проснется, – заверил Оскар.

И действительно.

В следующее мгновение Никита глубоко вздохнул, улыбнулся и открыл глаза.

– Чудеса исцеления, – изрек он, садясь и ощупывая совершенно здоровый бок. – Спасибо, Оскар, я ваш должник.

– Пожалуйста. Что же касается долга, то долг у вас и передо мной, и перед самими собой на данный момент только один – выжить.

– Выжить? – переспросил я. – А подробнее можно?

– Можно. Спрашивайте, попробую ответить. Но не ждите ответов на все свои вопросы. Я отвечу лишь на те, на которые сочту нужным.

– Спасибо и на этом, – вздохнул я. – Тогда первый вопрос. Где мы?

– Это не ваша Земля. Все, что я могу пока сказать.

– Как мы здесь оказались?

– Перенеслись с помощью Камней Внезеркалья. Ну и моей, разумеется. Это очевидно.

– Почему мы не можем вернуться обратно?

– Еще не время.

– Значит, мы оказались здесь не случайно?

– Случайность, закономерность… То, что случайно с вашей точки зрения, может быть закономерно с моей. И наоборот. У меня нет ответа на этот вопрос.

– Хорошо, я спрошу иначе. Мы должны здесь выполнить какую-то особую задачу, миссию?

– Да.

– Какую?

– Принять эстафету.

– От кого?

– От меня.

– А кто вы?

– Я – Страж. Страж Внезеркалья.

Вот это да. Страж Внезеркалья он. Сюрприз. А мы тогда кто, интересно?