Судьба

На погрузке работали только десять человек — коммунисты, прибывшие с Куликовским. Днем они носили из склада в трюмы тяжелые тюки и мешки, а ночью стояли в карауле.

Так прошло два дня. Куликовский неотлучно находился возле пароходов, злой и озабоченный. На третий день после обеда к нему подошел нельканский торговец, шепнул на ухо, что офицеры прибыли. Десять человек.

Куликовский с трудом удержал крик радости.

— Из самого Якутска, подумать только! — радовался Прохор, когда они отошли от пароходов. — И молодец к молодцу.

— А вы уверены, что это они? — усомнился Куликовский, — Может, коммунистам прислали помощников?

— Нет… Не думаю, — неуверенно ответил Филиппов.

— Пойдем, разузнаем. — Куликовский заторопился в село.

Навстречу Куликовскому и Прохору шел улыбающийся Федорка.

— Приехали, — подтвердил он.

— Почему так долго вас не было?

Федорка пожал плечами:

— Далеко…

Куликовский не стал его слушать, помчался в дом, где приезжие остановились.

Коробейников устало поднялся и подал Куликовскому руку.

— Ну, как тут у вас? — спросил он.

— Здравствуйте, господа, — поздоровался Куликовский с остальными и без предисловий стал рассказывать о сложившемся положении. Жители здешних мест бедствуют и во всем винят коммунистов. Если им пообещают чаю, табаку, мануфактуры, охотничьих боеприпасов, они поднимутся против Советской власти хоть сегодня. Были бы предводители. Имея в руках столько товаров первой необходимости, можно смело рассчитывать на успех.

— Вы уже собрали людей, которые нас поддержат? — охрипшим голосом спросил Толстоухов, собрав морщины на переносице.

— Пока нет… За этим дело не станет. Охотники легки на подъем. Отчаянный народ, смею заверить, превосходные стрелки.

— Но их надо подтолкнуть. — Коробейников уставился на Куликовского зелеными колючими глазами. — Вы сможете это сделать?

Куликовский посмотрел на Прохора.

— Поднимем, ваше высокоблагородие, — степенно проговорил купец, поглаживая бороду.

— Сколько человек? — теперь Коробейников сверлил глазами Прохора.

— Мужиков триста, — уже не так уверенно ответил тот.

— Мало, — наседал корнет. — Надобно не менее шестисот!

— Для начала и этих хватит, — сказал Куликовский.

— Где ваши коммунисты? — спросил Толстоухов, снимая со своего штатского костюма белую нитку.

— Все здесь. На погрузке.

— «Соболь» прибыл? — поинтересовался Коробейников.

— Прибыли два парохода, господа, нужно разузнать, нет ли на них наших людей, — сказал Толстоухов.

Коробейников проверил в револьвере обойму.

— Пойдемте на пароходы. Надобно остановить погрузку.

Куликовский поднял руку:

— Погодите, господа. Я сейчас соберу на «Соболе» коммунистов. Скажу: к нам на помощь из Якутска прибыли люди. Надо как можно скорее закончить погрузку. А когда все соберутся, тут мы их, голубчиков…

Стоял тихий осенний солнечный день. Густые кусты тальника, которым поросли берега Майи, пожелтели и напоминали теперь издали красноватые пушинки на брюхе лисы-огневки. В воздухе летала паутина.

На погрузке продолжали работать те же десять коммунистов. Они выбились из сил, но грузы медленно убавлялись на складе. На своих плечах надо было перенести триста тысяч пудов. А подмоги ждать неоткуда.

К пристани подошел повеселевший Куликовский и сообщил приятную новость: из города прислали подкрепление — десять человек.

— Приходите на «Соболь», — пригласил он коммунистов. — Распределим людей по пароходам и — бог в помощь.

Грузчики, запыленные, усталые, поднялись на палубу «Соболя». Каждому не терпелось узнать, что делается в Якутске. Может быть, есть вести от родных.

— Здравствуйте, товарищи, — поздоровались они со стоявшими на палубе и уселись в кучку, наслаждаясь внезапной передышкой.

Торговый инспектор оглядел свою команду и, повернувшись к приезжим, сказал:

— Мы все налицо.

Переодетые офицеры настороженно молчали, сжимая в карманах рукоятки револьверов. Некоторые из них были переодеты в матросов.

— Ну что, доигрались? — гаркнул Коробейников и, выхватив револьвер, выстрелил в воздух. — Руки вверх!

Коммунисты в замешательстве вскочили.

Началась потасовка. Сухо защелкали выстрелы.

— Мерзавцы! — кричал рослый грузчик, вцепившись в Коробейникова. Тот свалил его выстрелом в упор. Еще трое коммунистов были убиты на палубе. Двое, выбросились за борт. По ним открыли стрельбу. Остальных четверых смяли, связали по рукам и ногам.

— Гад, предатель! — кричал пожилой грузчик с небритым лицом, обращаясь к Куликовскому. — Как я тебя раньше не раскусил?..

— Заткните ему глотку, — угрюмо бросил Коробейников.

Расстреливали их в упор и связанными бросали за борт…

А вечером офицеры пировали, громко восхваляя друг друга. Утром, опохмелившись, провели первый «военный совет».

— Итак, господа, что же дальше? — спросил Коробейников.

— Будем воевать с большевиками, — бодро ответил за всех Филиппов.

— Для этого нужны силы. А мы не располагаем ни оружием, ни людьми. Где обещанные воины? Я готов повести их на Якутск.

— Люди будут, господа, — заверив Куликовский. — А вот оружие надо раздобыть.

— Где и каким образом? — Корнета раздражал самоуверенный тон торгового инспектора.

— Нужно отправить человека во Владивосток к господину Меркулову, — ответил Куликовский. — Попросить хотя бы полуроту солдат, сотни две винтовок и патронов, сколько сможет.

— На Меркулова плохая надежда, — не скрывая раздражения, возразил Коробейников. — У него самого каждый патрон на счету, не говоря уже о винтовках. И солдат он не даст, ни одного.

— А почему бы нам, господа, не снестись с японцами? — картавя сказал капитан Канин. — Они продадут нам и оружие и боеприпасы.

— Но к Меркулову все-таки стоит обратиться, — стоял на своем Куликовский.

— Вот и отправляйтесь к нему сами, если вы так уверены, что он нам поможет, — тоном приказа сказал Коробейников. — Если во Владивостоке ничего не выгорит, поезжайте к японцам. Постарайтесь подписать контракт на доставку винтовок, патронов гранат. Не скупитесь, обещайте им златые горы. А вы, господа Филиппов и Прокофьев, будете вербовать якутов в повстанческую армию. Кстати, какое мы дадим ей наименование?